Родной Хехцир

Ольга Суслова
 Лёгкий, чуть прозрачный туман накрыл Хехцир. Рассвет розовой гладью протянулся на Востоке вдоль хребта. Всё живое замерло в ожидании утренних лучей.
Но вот солнце осторожно выглянуло из-за сопок, позолотив макушки кедров, раскинуло яркие пучки света на склоны сопок. Тайга проснулась, зашумела, ожила…

Анна Петровна проснулась от игры лучей, которые настойчиво бегали по подушке.

– Вот и утро, вроде жива. Сегодня выходной, должны приехать родственнички. Надо мне с ними поговорить, как ни как, мне пошёл девятый десяток. Кто примет меня, у того и буду жить, не нахлебником же. Пенсия у меня есть – восемь тысяч. Много ль мне надо –  тарелку похлёбки, да кровать.

Пожилая женщина последнее время часто разговаривала сама с собой, или со старой кошкой, которая каждые три месяца приносила котят, несмотря на возраст:

– Тайга, что ли, на неё действует, тащит и тащит кошенят? 

Муж ушёл из жизни десять лет назад, а детьми так и не обзавелись, и поговорить было не с кем.
Приехали они на Корфовку ещё молодыми. Место хорошее, благодатное – посёлок расположен в лощине между Большим и Малым Хехциром, укрыт от ветров. Тайга под носом – растёт много кедра, а это орехи и грибы, полным полно винограда, актинидии, а воздух свеж и чист – не надышишься! Но самое ценное в посёлке – это вода, бьющая из-под земли, не зря пустили власти на продажу…

Во дворе залаяла собака, старушка вышла на крыльцо:

– Никак, Михаил с женой?

– Тётя Аня, доброе утро! Мы сегодня пораньше,– обнимая тётку, поприветствовал племянник.

– Доброе, доброе, ждала я вас, проходите в дом…

Анна Петровна всегда к выходным дням готовила что-нибудь вкусненькое, ожидая гостей.

– Валентина, накрывай на стол, завтракать будем…
 
Михаил жил в Хабаровске, почти в центре, но в частном секторе. Его дом был старый и подлежал ремонту.

Старушка  решила обратиться к племяннику с волнующим её вопросом:

– Михаил, старая я стала, слабею, возьмите меня к себе. Я продам дом, а деньги тебе отдам.

– Конечно, тётушка, вопросов нет, переезжай, а денег не надо. Вместе веселей!

– А может всё-таки к Клаве попроситься – вдова она, проживает только с дочкой? – осторожно спросила тётка.

– Но у неё одна комната! – возразила Валентина.

– Ничего, мы ведь женщины.

Разговор окончился ничем – Анна Петровна не могла принять решение, ей хотелось покоя в свои восемьдесят три года, а у Михаила два сына, да ещё они непоседы.
Вскоре племянник уехал, пообещав заехать на неделе.
В этот же день, к обеду, приехала Клава. Разговор между ними так же состоялся и, как говорится, в положительную сторону. 
Племянница наказала тётке поскорее продать дом, пока тепло. К вырученным деньгам она сможет добавить свои. И тогда, они купят однокомнатную квартиру, с условием, что жилплощадь останется в наследство её дочери. Делать нечего – Анна Петровна согласилась …

Комната оказалась хорошей, светлой, но на девятом этаже. На второй этаж поселиться, как мечтала тётка, не получилось – всех собранных денег не хватило, квартира была дороже.
Старушка никак не могла привыкнуть к новому месту, боялась выглянуть в окно – слишком высоко. Пользоваться лифтом она категорически отказывалась и поэтому не выходила из квартиры.

Клава навещала тётку Анну раз в неделю, ходила в магазин за продуктами, или в аптеку. Михаил с Валентиной тоже навещали тётушку в свободные от работы дни, но это было не так часто - частный дом требовал время и уход.

Старую женщину стала одолевать тоска по родному дому, в котором прожила 60 лет, по милым сердцу таёжным местам, по земле, на которую можно встать ногами, наконец, по тишине. Вместо птичьей трели, старушка целый день слушала звон трамвая и шум машин.

– Клава, продай квартиру, верни мне деньги – я хочу вернуться на Корховку, куплю маленький домик. Здесь я живу как в скворечнике.

– Тетя Аня, я не могу продать квартиру, она оформлена на дочь. А у меня, ты знаешь, нет денег, я все вложила в ипотеку.

Прошла зима, и как только растаял снег, Анна Петровна, собрала узелок и пересилив страх, вошла в лифт. Сейчас свобода ей была дороже всего. Она спешила туда, куда звала её душа.

До посёлка Корховский старушка добралась быстро и не мешкая, направилась в администрацию поселка. Председатель удивился, увидев её, но принял тепло:

– Что же ты, Анна Петровна, на старость лет наделала? Взяла, да продала дом! Но не горюй, знаем мы тебя, как уважаемого человека, как сторожила. Дам я тебе комнату в общежитие, на первом этаже, на твоё счастье она только освободилась. Бери ключи.

Слёзы хлынули потоком, прижавшись к груди председателя, бабуля рыдала, вздрагивая всем телом…

Первым делом женщина пошла по знакомой тропинке в лес, который рос рядом, она знала там каждый куст, каждый овраг, каждую кочку. Побродив с полчаса и вдоволь надышавшись целебного воздуха, бабуля отправилась в общежитие…

Деньги за дом племянница ей так и не вернула. Из родственников иногда приезжал в Корфовку только Михаил. Но Анна Петровна не горевала, она была счастлива – рядом шумела тайга.