Глава 26. «Странные судьбы»
У вас своя мафия, у нас своя мафия.
Сицилийская поговорка
Нет, ну всякое, конечно, бывает. Маленький посёлок вдали от бурной городской жизни, полторы тысячи жителей, какие там преступления? Можно годами работать в полиции, да так ничего и не расследовать. Оставить после себя пару отчётов, которые запросто могли потеряться при переезде. То, что никто не помнит этого Милна, уже намного страннее, но тоже объяснимо. Американцы склонны к перемене мест, вдруг все соседи давно разъехались? Или он там только работал, а жил в другом городке. Но это-то и настораживает – полное отсутствие остальной биографии. Где родился, где учился? Ни здесь, ни там – ничего. В принципе, тоже можно списать на издержки… если бы не тайна покушения. Слишком много тумана в жизни детектива Милна. Даже Эткинс, который на него, якобы, покушался, и то более понятный субъект. Даже Классен из далёкого прошлого.
По большому счёту, зачем все они частному сыщику Слотеру и его рыжей напарнице? Тарелка не нужна даже её владельцам, да и те, кому она нужна, постараются держаться подальше от любопытных детективов. Пусть себе разбираются друг с другом, у каждого свои развлечения. Ник Слотер, скажем, предпочитает поваляться на пляже, попить пива, поспать. С противоположным полом. Что ж ему не предаться любимым занятиям? Любопытство? Задетая профессиональная гордость? Желание потренировать умение логически мыслить и сыскные навыки? Вряд ли… Беспокойство за безопасность Сильвии? Пожалуй да, но… Тревожило и ещё что-то. Слабо и неясно зудело где-то на горизонте бесформенное неудобство. Что-то с чем-то не сходилось, но что именно, он никак не мог уловить.
Пока совершенно не проглядывается мотив, могущий быть у Эткинса. Но и следователям, и прокурору, и присяжным, и даже Милну он был очевиден. Только не самому обвиняемому. Который терпеливо отсидел четвертак, чтобы выйдя, сразу же бросится на поиски настоящих преступников. Искал, искал, нашёл машину Классена, пропавшую вместе с владельцем ещё до его рождения, интерес Милна к тарелке, и… исчез.
К тарелке, с которой начались их с Сильвией «приключения». Если всё это как-то связано, если идущие по следам Эткинса загадочные гости с севера включатся в разборку, тропические сыщики обязаны понять, что к чему. Хотя бы из соображений собственной осведомлённости.
Классен исчез на северо-западе, а машина его обнаружилась на юго-востоке. В масштабах Соединённых Штатов такое не спишешь на неточность позиционирования. Вернее, так: он сообщил, что отправляется на северо-запад, и пропал. И два года спустя, со дна моря на противоположном конце трансамериканской диагонали выловили грузовик, который ещё через полвека признали принадлежащим ему. Он всех обманул, поехал сюда, утопил машину, сменил внешность и имя и начал новую жизнь? Или его убили где-то ещё, автомобиль отогнали подальше и отправили на дно, чтобы замести следы? Какое это может иметь отношение к убийству Милна, к поискам Эткинса, к тарелке, наконец? Правда, на следующий год Тэйлор именно здесь дал своё представление, с которого всё и началось… Или, всё-таки, история началась ещё раньше? Вопросы, вопросы… Легко задавать, трудно ответить. Раздумья прервал телефон. Это был один знакомый бармен, ныне наёмный соглядатай.
– Как там большие города? – с искренним интересом спросил Паук.
– Пока никак, – слева от дороги шли непролазные зелёные заросли, справа, до самого горизонта – водная гладь.
– Передавай привет красивым девушкам. Пусть не скучают, Паук Гарвен скоро приедет, и всё будет хорошо!
Встречная полоса пустовала, где-то, ярдах в ста впереди, мчался порожний грузовик, сзади тоже никого. Единственная девушка в зоне досягаемости сосредоточенно крутила руль на соседнем сидении. О её красоте можно было поспорить, но, совершенно точно, она не скучала. Так что передавать приветы было некому.
– Лучше расскажи про своих подопечных.
– Выспались. Встретились, уже после десяти, у отеля Сэйвера. Немного поспорили, поднялись на этаж, где его номер, долго что-то выясняли у горничной и соседей, потом у метрдотеля. Сейчас разделились и беседуют с местными жителями и торговцами. О чём говорят не знаю, стараюсь близко не подходить, чтобы и себя не выдать, и обоих в поле зрения держать.
– Неплохо, неплохо, похоже, у тебя прорезаются способности. Ещё пара лет, и сможешь работать детективом. Так держать!
– Детективом работай сам. Я же не ставлю тебя за барную стойку.
– Вообще-то, ничего против не имею.
– Конечно, не имеешь. Выпьешь сам всё пиво и уснёшь.
– Ладно, ладно, ты прав. Мы постараемся отблагодарить тебя по максимуму. А пока продолжай наблюдения.
– Слушаюсь, босс!
– Это кого там мы будем благодарить? – подозрительно поинтересовалась Сильвия.
– Нашего верного помощника из «Тропической жары». Похоже, Сэйвер и Локридж затеяли своё расследование.
– Эти-то что ищут?
– Что-то. Или кого-то. Боюсь, сами они вряд ли расскажут. Будем догадываться.
– Я думаю… – что она думает, Сильвия сказать не успела. Её перебил собственный планшет. Лёжа на коленях Ника, он издал уже привычный звук, предупреждающий о получении очередного письма.
– Популярна ты сегодня, – заметил Ник. – Позволишь посмотреть корреспонденцию?
– Она откуда?
– О! Да это из Мобила!
– Наверняка, биография Эткинса пришла. Быстро. Явно, мы не первые запрашивали. Северяне всё время на шаг впереди. Что ж, читай.
– Вслух? Всё подряд?
– Ну, ты как маленький! Изучи, потом озвучишь главное. Я же за дорогой следить должна.
Не так уж много пришлось ему изучить. Вопреки традиции, все первые восемнадцать лет Джерри Эткинс прожил в одном месте. В довольно престижном районе Окли. В обеспеченной, хоть и многодетной, семье он был старшим ребёнком. Кстати, это объясняло почему родители ничего не смогли поделать, когда он попал в тюрьму. Им надо было заботиться об остальных четырёх отпрысках. В школе Джерри был в меру послушен и старателен. Не отличник, но и не лоботряс. Ни тихоня, ни хулиган. Спокойный, рассудительный, дружелюбный мальчик проявил способности к физике, интересовался астрономией и географией, занимался спортом и не был замечен в связях ни с какими подростковыми группировками. Не имел приводов в полицию, не лез по собственной инициативе в общественную жизнь, но и не игнорировал поручения школьных активистов. Такой парень легко смог поступить в университет и учится на астронома. Кстати, вот и оттуда ответ, как по заказу. Приветливый, скромный, покладистый молодой человек не проявил особых талантов, но, благодаря усердию, настойчивости и любви к выбранной специальности, заслужил право работать в местной обсерватории.
Подобная фигура никак не могла претендовать на должность убийцы, пусть и неудавшегося. Либо покушение совершил один человек, а в тюрьму сел другой, либо информация, которой располагали детективы, была, мягко говоря, неполной. Об этом один детектив и поведал другому. То есть, другой. Та ответила невпопад:
– Вон уже небоскрёбы видны. Готовься принимать вахту.
Сильвия не очень любила водить по улицам мегаполисов, и, если уж она согласилась на поездку в Никовом джипе, стоило пойти навстречу её маленьким слабостям.
– Так и быть. Но с одним условием. Ты поищешь в интернете криминальные сводки из Мобила и Флагстаффа за тот период, что там прожил наш друг Джерри.
– Можно, конечно, – рассеяно пробормотала напарница. Она искала место, чтобы припарковаться. – Только с телефона или планшета это будет не очень быстро. Если бы из офиса или хотя бы с домашнего компьютера… Там специальные программы, пароли, защита. Здесь я провожусь неизвестно сколько. Но, если без этого никак, можно поискать.
Она поставила машину почти вплотную к низенькому бетонному заборчику. В десяти шагах – приземистый жёлтый домик с зарешёченными окнами, черепичной крышей и символичным номером 3000.
– Что-то, ведь, ты найдёшь, пока мы доберёмся до цитрусового дурдома, – сказал Ник перемещаясь на водительское кресло.
– Что-то найду, – согласилась Сильвия и с кряхтением втиснулась в оставленную ею же самой узкую щель между стеной и джипом. – Но ты представляешь, сколько там всего произошло за четверть века? Даже если было что-то важное, где гарантия, что я не пройду мимо?
– Ну, ты уж постарайся, пожалуйста… – движение становилось всё более оживлённым и Ник сконцентрировался на том, чтобы без эксцессов вписаться в автомобильный поток. Напарница саркастически хмыкнула, но углубилась в информационные дебри.
К приезду в Хайалеа она нашла там много интересного. Мобил, Алабама буквально кишел в восьмидесятые годы мелкими преступниками, и у тамошних копов дел было выше бровей, но ничего, что могло бы пролить свет на связь Эткинса с Милном не обнаружилось. Флагстафф, Аризона, напротив, оказался тихим местечком, там вообще за семь лет пребывания Эткинса что-то противозаконное происходило считаные разы.
– Может, это что-то личное? – устало спросила Сильвия. – Скажем, Милн увёл у Эткинса девушку. Мы ведь, кстати, ничего не знаем об их личной жизни.
– Вряд ли. Милн был старше лет на пятнадцать. Да, и потом, откуда тогда секретность? Разве что, она была какая-то особенная.
– Что это значит?
– Сам не знаю. Дочь президента?.. Советская разведчица? Бред, в общем. Погляди, что творилось в Мобиле после отъезда Эткинса. Может, это что-нибудь даст?
Это дало. Долгие годы город терзали две мафии, боровшиеся за контроль над портом и железнодорожным узлом. Латиноамериканская и негритянская. Предприниматели и обычные жители неоднократно жаловались властям, но долгое время полиция была «бессильна». Однако, уже после убытия Джерри на учёбу , были произведены массовые аресты верхушки одной из группировок, повлекшие за собой полную её ликвидацию. Большинство главарей в дальнейшем погибли в тюремных разборках. Пришедшая им на смену молодёжь не смогла противостоять вражеской банде и в криминальном Мобиле воцарилось единовластие. Которое продлилось совсем недолго, ибо полиция, пренебрегая любыми условностями, повязала и тамошнее руководство. Заслуга приписывалась группе детективов, во главе с неким Гленом Барретом.
Сеть была полна самыми разнообразными измышлениями на эту тему, многие из которых сводились к тому, что Баррет смог договориться о союзе с латиносами, пообещав, что не тронет их после разгрома афро. А потом нарушил своё обещание. Как бы то ни было, в конце восемьдесят седьмого он погиб от шальной пули при разгоне молодёжной потасовки. Сильвия даже нашла фильм, якобы снятый на основе этих событий. «Внезапный тупик». Всё бы ничего, хоть дело и было, как это модно говорить, «резонансным», но руководство темнокожей мафии жило в Окли. И до арестов никто не мог предположить, что эти люди имеют какое-то отношение к преступному миру.
Нику даже показалось, что у него что-то зреет в голове. Не особо понимая, зачем, он спросил:
– А фотография этого Баррета есть?
– Полно, – ответствовала Сильвия. – Тебе какую?
– Как можно более позднюю. И желательно в полный рост. Ты, кстати, не помнишь, как выглядел Милн? По-моему, в архиве было несколько снимков. В личном деле и групповые, на каких-то событиях.
– Так они у меня здесь, – она постучала по экрану. – Я всё отсняла пока ты по судам и больницам мотался.
– Серьёзно? У меня не хватит слов, чтобы выразить…
Он даже не успел объяснить, на что недостаточно его словарного запаса, потому что напарница схватила Ника за руку, заявив:
– Смотри, вон она!
– Кто?
– Психбольница, – Сильвия показывала на розовое четырёхэтажное здание. – Давай, потом разберёмся с фотографиями, на обратном пути. Скоро полдень, я не хочу время терять. Раньше начнём, раньше вернёмся. Да и тебе ещё этого Баркли искать.
продолжение
http://www.proza.ru/2016/07/03/1928