29.
«Увы, по милости поэта,
Как негодяй и сущий варвар,
Могу в историю войти
За то, что ссыльный и наместник
Между собой не поделили
В Одессе женщину одну...»
Он замолчал, и стало тихо,
И звёзд движенье было слышно,
Средь них – движение секунд,
И между нами прорастали
Непритязательности травы,
Людских обид чертополох.
Молчанье длилось миг за мигом,
Свой взгляд впирал с немым укором,
В ответ ему и я молчал.
Тут по лицу скользнули тени
Мгновенных чувств, и в одночасье
Разбили чашу тишины:
«За Вас однажды поручились
В союзе Вяземский, Тургенев –
Они хотели Вам помочь,
Желав опальному поэту,
Что не оставлю без вниманья,
Что он не будет обделён
Моей отеческой заботой,
Чего не видел в детстве Пушкин,
И общей дружбой сохраню.
Я слово дал. С тех пор всечасно
За Вас пред ними отвечаю
И пред отечеством своим.
За Вас просила и особа,
Madam Голицина, простите,
А сам Верстовский наиграл
Мне с упоеньем и тревогой
Уже известную кантату:
Свою гречанку я любил...
Но говорю сейчас спокойно,
Что не последовал герою
И не убил её и Вас.
Себе я ревность не позволил,
Но мне болезненно открылось,
Что некий ссыльный человек,
От канцелярии чиновник,
Весьма талантливый «писака»
Глаза дерзает подымать
На ту, которую пред богом
Своей супругой называю,
Люблю, как требует закон.
Нельзя понять Вас, Ваши чувства –
Вы загорелись и погасли,
Мне жить под небом и любить.
Скажу Вам, Пушкин, без злорадства,
Что постоянство – это сила,
Когда умеешь уважать:
Коль уважаешь стихотворство,
Ты уважай свою отчизну
И свой народ ты уважай!
Нет постоянства у поэта,
Ему всегда нужна влюблённость –
Не то угаснет, как свеча...
Среди большой библиотеки
Обидно быть полу-невеждой
И невозможно полным быть.
Надеюсь, с гневом раздраженья,
Без помышлений объясниться
Никто не бросит мне подлец!
Хочу заверить Вас, как должно,
Что мне с рождения привито
Единство мыслей, слов и дел.
«Так человек к тому стремится,
Чтобы Отечеству сгодиться», –
С младых ногтей внушал отец.
Он говорил, любите землю,
Что достаётся вам от предков,
И без корысти будьте с ней –
Служите праведно, достойно,
Служите преданно и верно
И не жалейте живота.
Страну цените, уважайте
И за несчастья не казните,
Но сохраняйте, словно мать!
Всегда по вере поступайте,
Ступайте с верою к народу
И совершайте правый суд,
А то бывает лишь возможно,
Когда стараешься по чести
И с честью строится твой дом.
Поможет в том образованье,
Помогут знанья и культура –
Наука быть самим собой
И оставаться человеком
При нищете и при богатстве,
И при здоровье, при болезни,
И при свободе иль тюрьме
Как независимо от званья,
Так независимо от чина,
Коль есть один талант – нести
То благородство от сознанья,
То благородство от уменья,
То благородство от души,
Чтобы порадовать им близких,
Чтобы порадовать им дальних
И улыбнуться за себя,
Когда для пользы государства,
Для процветания народа
И вдохновения судьбы...»
И вновь молчанье воцарилось,
И снова рухнули планеты
Под ноги нашей суеты.
Мгновенья вспыхнули, как отблеск
Далёкой молнии надежды,
И погрузилось всё во тьму.
И, в темноте рождая слово,
А из него рождая образ,
Мой призрак вновь заговорил:
«Меня Вы правильно поймите
И зря обиду не таите,
Поскольку Вас хотел спасти
От атмосферы разрушенья –
От разрушения натуры
И разрушительной среды,
В которой прежде находились,
Поэтом первым назывались,
Вели себя, не знав границ.
Хотел спасти от провокаций,
От новых пасквилей на власти,
Что Вы напишите пером.
Затем спровадил из Одессы,
Спасти от будущих застенков
И Вашу душу сохранить,
Когда писать бы продолжали,
И Ваши строки, словно стрелы,
Разили б нашего царя...
Ещё я думал и о чести,
Что растоптали эпиграммой:
Как всё в дальнейшем исправлять?
Ведь надо думать о народе,
Что эти земли населяет,
Не эпиграммы сочинять,
Когда больницы надо строить,
Внедрять училища по краю
Да и ремёсла развивать,
И насаждать везде науку,
Чтоб этот край назвался рай!
И потому любой живущий,
Как в бессарабском отдаленье,
Так в черноморской стороне,
Знать должен правило, как Отче:
Коль хочешь видеть день грядущий,
Трудись сегодня, как холоп –
Холоп, свободный от насилья,
Холоп, свободный от поборов;
В трудах свободный человек!»