Этот город наполнял Антона порохом вдохновения, на любое движение взрывавшимся, но, коль уж выбрал именно эту тропу, иди до конца. Антон сел за ноутбук и посмотрел в глаза своей вымышленной героине, которая сейчас парила в невесомости.
Но почему она там? Почему она все время пребывает в таком аморфном состоянии? Антон не знал точного ответа, казалось только, что это его собственная аморфность, возведенная в куб.
***
Вокруг неё были какие-то вещи, люди, события, но в то же время все это представляло из себя не более, чем голограммы в открытом космосе. Река времени вышла из берегов и пенной струёй, как брызги шампанского, прорвалась через все слои атмосферы, вынеся за собой моё бедное восприятие.
Всё в нём было едино.
Через слой воды она смотрела на лица людей, и хотела бы ухватиться за них, заякориться. Но это бы означало - начать относиться к ним серьёзно, это означало бы новую боль, это означало бы вырваться из потока, упасть с Луны, и скорее всего, тебя там никто не будет ловить, или даже стелить тебе соломки. Правда?
Человек падает с луны - что за диво?! Наверное, он знает, зачем ему оттуда падать, и помощь ему не нужна. А даже если и нужна - то какая? Как у них там на Луне принято встречать незваных гостей?
И почему человек, упавший с луны, такой мокрый, и почему он весь изранен лучами голограмм и солнечной радиацией? Почему на его коже столько ожогов? И почему его кожа, вся в шрамах, бьется так, как бьется у нас сердце? Кто на этот вопрос знает ответ?
Падать с Луны. А ради чего или ради кого это надо делать? может быть, мне хочется пребывать постоянно на перепутье, представлять, что я делаю все выборы сразу - и одновременно и падать с луны, и смотреть в воду на чьи-то лица, не решаясь подойти ближе, чтобы не быть мокрым инопланетянином с синяком на попе от не очень-то мягкой посадки?
Послушай, девочка, у нас на Земле тут свои порядки: можно выразить свои чувства к человеку, переспав с ним, а потом проявить превосходство, сказав, что все это пустота и тлен, и ничего не стоит. А можно так сразу сказать, и даже спать ни с кем не придется. Понимаешь, да? Все довольно просто звучит, но на деле получается очень тяжело, и как-то грустно. Понимаешь?
А девочка в ответ выпускает изо рта большой пузырь воды, как в невесомости, и пузырь этот летит вверх - догонять реку. Смотришь на него. Странно, правда. Но ты иди, не зацикливайся - подумаешь, девочка с луны упала и пускает пузыри - она же не Иисус, в конце концов, не превратила эту воду в вино для тебя, не воскресила мертвого. Иди - тебя ждут великие дела. На свете осталось еще столько людей, в которых ты не успел разочароваться.
***
За окном шумел чужой город, казавшийся смутно знакомым. Было одновременно и мокро и голограмно. И еще можно разочаровываться в людях.
Антон хотел еще написать про Леру, но не знал, как. Что сказать себе, даже сейчас, спустя уже столько времени, снова познав одиночество и заново научившись его ценить, но уже с пониманием того что было потеряно. Был ли выбор? может быть, он был сделан давнее. Хотелось сделать текст максимально абстрактным, чтобы в нём каждый мог искать свой смысл, и чтобы не пришлось пересказывать всю историю своей жизни.
Но одиночество, хотя оно и полно сочных плодов, сейчас душило. Даже надеяться на чьё-то тепло было приятнее, чем висеть в полной темноте, как забытое платье в шкафу. Или даже, на витрине. Кричать "Купите меня, кто-нибудь! Купите!", и на этикетке под словом Sale будет расти, стремясь к сотне, число перед знаком процента. Чтобы в конечном итоге отдаться даром и хлебнуть чего-то горького и пахнущего выгребной ямой.
Антон отогнал все мысли о платье, его цене и распродажах. Он скидал жалкие пожитки в портфель, забросил его за спину и вышел на балкон. Третий этаж. Разбиться трудно, а вот для лунной дороги - в самый раз. Я не знаю, у кого какие ассоциации с лунной дорогой могут быть, но я говорю о ней в самом, что ни на есть, прямом смысле.
По этой дороге не ходят вдвоём и более, она не выдержит веса двоих. Если у девочки в космосе еще есть выбор - нырять или не нырять, то у Антона и вовсе выбор только один - подниматься вверх по ступенькам из светящейся пыли. Может, он заберется по ним высоко, а потом не удержится, и, весь мокрый и израненный, плюхнется на землю, как Чарли Чаплин в чёрно-белом фильме. А может, он дойдёт до Луны, или до того, что там за ней может быть еще.
Кто первый доберется, тот пусть нам и расскажет, что там.