ШОНИН, КУБАСОВ, ФИЛИПЧЕНКО, ВОЛКОВ, ГОРБАТКО, ШАТАЛОВ, ЕЛИСЕЕВ.
ГРУУППОВОЙ ПОЛЁТ – «СОЮЗ – 6», «СОЮЗ – 7» и «»СОЮЗ – 8». СЦЕПКА.
КОСМИЧЕСКИЕ МЕЛОДИИ
ЧАСТЬ 10 1969 год
И ОПЯТЬ О КОСМОСЕ!
В этом году в космос совершено было два полёта.
ПЕРВЫЙ ПОЛЁТ
14 января 1969 года, в 10 часов 39 минут московского времени на орбиту искусственного спутника Земли мощной ракетой-носителем выведен космический корабль "Союз-4". В качестве командира корабля - Владимир Александрович Шаталов.
15 января 1969 года Б. В. Волынов совершил полёт на космическом корабле "Союз-5".
В ходе полёта была выполнена стыковка кораблей «Союз-4» и "Союз-5", после чего на корабль "Союз-4" через открытый космос перешли Евгений Хрунов и Алексей Елисеев, с которыми Шаталов возвратился на землю.
Корабли "Союз-4" и "Союз-5" находились в состыковочном состоянии 4 часа 35 минут. Б. В. Волынов вернулся на Землю на корабле "Союз-5".
Биографии всех четырёх космонавтов, как впрочем, и последующих, мало отличались друг от друга: средняя школа, служба в авиационных полках летчиком- инструктором, дальнейшее продвижение по службе, учёба и окончание военной академии, и, наконец - зачисление в отряд космонавтов.
Всем космонавтам, летавшим в этом году в космос, за успешное осуществление космического полёта и проявленные при этом мужество и героизм лётчикам-космонавтам: Шаталову, Волынову, Хрунову, Елисееву, Шонину, Кубасову, Филипченко, Волкову, и Горбатко (Шаталову и Елисееву - дважды) Указом Президиума Верховного Совета СССР присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда".
ВЛАДИМИР ШАТАЛОВ
Родился 8 декабря 1927 года в городе Петропавловск Североказахской области, Казахская ССР.
После полета Ю. А. Гагарина стало традицией присваивать космонавтом порядковые номера. Юрия Гагарина назвали - первым космонавтом. Германа Титова - вторым, Андрияна Николаева - третьим.
Как-то Гагарин шутя произнёс - "Интересно, как будет себя чувствовать тринадцатый? Кто им будет из наших ребят?".
Им стал Владимир Шаталов.
Накануне полёта, журналисты ехали в гостиницу, где живут космонавты, шутили: - "Сегодня - понедельник, 13 число, а завтра полетит в космос - 13-ый космонавт".
Но, на космодроме нет суеверных.
Далеки от суеверия и те, кто живёт в Звёздном городке. Они приводили убедительные примеры, вспоминая о том, что именно в 13-ом веке были сделаны многие астрономические открытия: вышла в свет знаменитая книга "Сфера вселенной", большой астрономический трактат "Альмагест", написанный Клавдием Птоломеем (состоит из 13 томов). В 13-ый день марта 1781 года была открыта планета Уран. У Венеры в 13 раз блеска больше, чем у Сатурна. Первая советская ракета на жидком топливе, получившая у гирдовцев наименование "ГИРД-09", была запущена в производство под номером 13. Многие спутники серии "Космос" стартовали в 13-ый день месяца...
Тем не мене, (это лично моё мнение), порядковый номер 13-го космонавта капризная судьба заставила Шаталова ожидать долго - с 1965 по 1969 год, пропуская до него полёты других. Судите сами:
С 3-го мая по декабрь 1965 года Шаталов проходил подготовку к полёту на корабле "Восход-3" по научной программе в качестве командира третьего (резервного) экипажа, вместе с Юрием Артюхиным. Полёт намечался на ноябрь 1965 года, но неоднократно откладывался, а затем был отменён.
С января по 10 мая 1966-го года проходил подготовку для полёта на корабле "Восход-3" по военной программе в качестве второго пилота второго (дублирующего) экипажа, вместе с Георгием Береговым. Планируемая длительность полёта 16-20 суток. 24-25 февраля 1966 года выполнил комплексную суточную тренировку по программе полёта. 5 марта 1966 года решением ГМК был допущен к выполнению космического полёта. Экипажи выехали на полигон, корабль прошел все проверки, но запуск был снова отложен, а затем отменён совсем.
С января 1967 года по январь 1968 года происходил подготовку по программе стыковки двух кораблей на орбите в качестве командира третьего (резервного) экипажа пассивного КК "Союз", вместе с Владиславом Волковым и Петром Колодиным.
С февраля по июль 1968 года проходил подготовку по программе "Стыковка" в качестве командира третьего (резервного) экипажа активного КК "Союз".
С августа по октябрь проходит непосредственную подготовку для испытательного полёта по программе стыковки с беспилотным кораблём 7К-О-А в группе с Георгием Береговым и Борисом Волыновым. Во время старта КК "Союз-3" 26 октября 1968 года дублёром командира корабля.
С ноября по 12 декабря 1968 года продолжал непосредственную подготовку по программе стыковки кораблей "Союз в качестве командира экипажа активного корабля 7К-ОК.
И вот наконец, 14 января 1969 года, был запущен космический корабль "Союз-4". В качестве командира корабля - Владимир Александрович Шаталов.
С 8 августа по 17 сентября 1969 года проходил ускоренную подготовку к космическому полёту по программе совместного полёта трёх кораблей в качестве командира второго (дублирующего) экипажа КК "Союз-6" и "Союз-8" вместе с Алексеем Елисеевым, и КК "Союз-7" вместе с Алексеем Алексеевым и Петром Колодиным.
18 сентября 1969 года был назначен командиром основного экипажа КК "Союз-8", вместе с Алексеем Елисеевым и дублёром командиров "Союз-6" и "Союз-7".
В своей книге Михаил Ребров вспоминает о Шаталове так...
В январе 1969 года на экраны вышла документальная лента о полете космических кораблей "Союз-4" и "Союз-5".
В ней есть кадры, где "Космонавт-13" Владимир Шаталов шагает по бетонным плитам стартового сооружения.
Наверное, мало кто обратил внимание на странную деталь - обувь космонавта: он то в ботинках, то в унтах. И это на сравнительно коротком участке пути. А "хитрость" вот в чем: кинохроника снимала Шаталова 13 января.
Погода на Байконуре в тот январь была морозная, и космонавт надел унты.
Старт в тот день не состоялся. На следующий день он решил: пойдет в ботинках, все равно перед посадкой в корабль "земную" обувь снимать.
Когда монтировали этот незамысловатый сюжет для широкого показа, отобрали, наиболее "эффектные" кадры. Вот и появилась в документальном кино эта несуразица.
В официальном сообщении ТАСС было объявлено, что запуск космического корабля "Союз-4" произведен 14 января, в 10 часов 39 минут. Так оно и было. Однако первоначально старт планировался на 13-е число, на тринадцать часов по местному времени, но...
Итак, 13 января, понедельник, а стартует в космос "Космонавт-13" - таков порядковый номер Шаталова в списке летающих космонавтов. Помню, как на Байконуре шутили: "Сошлись роковые числа. Трижды выпала "чертова дюжина", да еще понедельник - "тяжелый день" - жди неожиданностей и сюрпризов". Однако Шаталов заменить свой номер отказался.
Время предстартовых ожиданий течет медленно. Ракетчики-стартовики синели от холода. Почти три часа на открытой ветру смотровой площадке (в тот морозный день столбик термометра спустился ниже двадцати пяти) казались вечностью.
- Объявляется десятиминутная готовность, - наконец-то прохрипел заиндевелый динамик, и наступила пауза.
Уже разошлись фермы обслуживания. Теперь дело за кабель-мачтой, которая отойдет по команде "Земля-борт!" Это - как разрыв пуповины: ракета переходит на автономное питание. Но, что это? Часы идут, отсчитывая последние секунды, а привычных команд не слышно?..
Не стану описывать, что было дальше. Трудно подобрать слова, чтобы передать ощущения, которые лавиной вдруг обрушились на меня: настороженность, предчувствие чего-то неотвратимого, растерянность и страх. "Что случилось? Чем это может кончиться? А если вдруг?.." Все это прокручивалось в голове, вызывая нервный озноб.
- "Амур"! Я - "Заря", - нарушил тишину чей-то голос из бункера. - Слушай меня внимательно. И спокойно. Старт отменяется. Точнее, переносится на завтра...
Шаталов вспоминал потом: "Это сообщение - как обухом по голове.
Мгновенно погасло лирическое настроение. Я как будто вернулся с небес на землю.
Шесть лет шел к этому дню: мечтал, работал, тренировался. И все, оказывается, напрасно. "Вот чертовщина, не верь после этого в приметы".
И все же взял себя в руки: "Нельзя раскисать, надо держаться!"...
Наконец за бортом послышался какой-то стук, скрежет, я почувствовал, как открыли люк. В лицо ударил морозный воздух.
"Не беспокойся, ничего страшного не произошло, - сказал тот, кто первым оказался рядом со мной. - Засомневались в показаниях одного приборчика. Сейчас его еще разок проверят, если нужно - заменят. Ну, а завтра, в это же время, полетишь".
"Все правильно, - отшутился я. - Кто же улетает в космос по понедельникам, да еще тринадцатого числа".
Утро 14 января выдалось ясное. Величаво всходило золотое солнце, а в южной части неба висел тоненький серебряный полумесяц. "Как серпик - только без ручки", - подумал, чтобы отвлечься от других мыслей. О старте думать не хотелось:
"Ну пришло это завтра, не надо торопить время. После зимы будет весна, потом лето. Будем ждать..."
Мороз покрепчал. "Надеть унты? - подумал Шаталов. - Если отменят пуск и сегодня, не буду мерзнуть".
Но в последний момент переодеваться не стал и пошел в ботинках. В назначенное время прибыл на стартовую позицию. Поднявшись на лифте на верхнюю площадку, махать провожающим не стал. "Плохая примета".
И при последующих стартах он оставался верен этому своему решению.
Ракета вывела корабль на орбиту. Впереди была коррекция, этап дальнего сближения и стыковка, а пока - немного свободного времени. Невесомость не принесла ощущения приятной легкости. Скорее наоборот.
- Я подплыл к зеркалу, - рассказывал о своих впечатлениях Шаталов, - что висело на одной из стен орбитального отсека и... чуть не отшатнулся от него.
На меня смотрело лицо совершенно незнакомого человека: расплывшееся, опухшее с красными глазами. Не лицо, а какая-то тыква. Неужели это я? "Вот каков он, "привкус" Солнца!" - подумал про себя...
Вслед за "Союзом-4" стартовал "Союз-5", в экипаже которого были Борис Волынов, Евгений Хрунов и Алексей Елисеев. Программа полета была выполнена, хотя не все шло гладко.
Случайные совпадения и недомолвки испокон веков являлись - на горе цензорам - источником метких каламбуров (и остаются таковыми по сей день!). В те годы родился своего рода анекдот: "Шатались, шатались, волынили, волынили, ни хруна не сделали и еле-еле сели". Надо же было истории подобрать имена участников эксперимента с таким расчетом, чтобы все они имели непосредственное отношение к теме остроты. Но это так, к слову.
Первая стыковка позволила строить новые планы, сделать еще один шаг на пути к созданию орбитальных станций.
На октябрь 1969 года был назначен запуск сразу трех космических кораблей.
На первом предполагалось провести испытания технологической аппаратуры "Вулкан". Это был "Союз-6", который пилотировали Георгий Шонин и Валерий Кубасов.
"Союз-7" и "Союз-8" должны были, как говорилось в стартовом сообщении ТАСС, выполнить "маневрирование на орбите".
Поскольку маневры задумывались сложные, требовался хорошо подготовленный экипаж. В "Союзе-7" отправились Анатолий Филипченко, Владислав Волков и Виктор Горбатко. На борту "Союза-8" находились Владимир Шаталов и Алексей Елисеев. Им предстояло выполнить самое сложное задание.
В корабль садились в приподнятом настроение. Шаталов шутил: "Снова тринадцатое число, снова понедельник и снова в 13 часов, правда, с минутами, поэтому, Леша, настраивайся на то, что сегодня мы не полетим, стартовать будем завтра".
Бортинженер не был расположен шутить: "С тобой только свяжись, на тебя все несчастья липнут".
Пролезая в спускаемый аппарат, Владимир тщательно проверил состояние крышки переходного люка и начал завинчивать штурвальное колесо.
Оно легко поддалось, потом пошло с некоторым сопротивлением. Шаталов поднажал и, вероятно, перестарался: одна из спиц не выдержала усилия и треснула в месте сварки. Однако крышка закрылась и, замки сработали. Инструкция в таких случаях предписывает доложить ведущему специалисту по кораблю.
Шаталов озадачился: "Вот неудача, подумал и тут же сознание обожгла другая мысль: - Сейчас начнутся проверки, а до старта не так уж много времени. Если все это затянется, пуск перенесут. А там - кто знает!"
- Леша, - обратился к Елисееву, - с люком не все нормально.
- Что? - не понял тот.
- С люком, говорю, неприятность. Спицу сломал. Надо докладывать.
- Погоди, как это сломал?
- Поднажал сильнее и... И сломал. - Завтра полетим. Бортинженер сник, но быстро оценил ситуацию:
- Замок сработал, значит все в порядке. Не будем торопиться с докладом, - успокоил себя и товарища.
Однако Шаталов решил иначе: молчать нельзя. Дежурный оператор воспринял сообщение с борта настороженно: "Ждите! Сейчас к вам поднимутся".
Инженеры-стартовики не заставили долго ждать. "Лететь можно, - сказали после осмотра. - Ничего страшного".
- Леша, - в голосе Шаталова звучала хитринка, - успокойся, полетим сегодня: тринадцатого в тринадцать.
Наиболее сложным этапом была стыковка "Союза-7" и "Союза-8". Корабли сближались на затененной части Земли. Световые маяки позволяли контролировать сближение и ориентацию кораблей. Но сам процесс шел со сбоями, бесконечные переговоры с Землей, советы и рекомендации утомляли, после каждой неудачной попытки следовала новая, но желаемого результата достичь не удавалось.
Липкий пот выступал под нательным бельем Шаталова. Корабль не слушался. Ни так, ни сяк. В наушниках голос оператора смолк, только, казалось, сквозь легкий шумовой фон было слышно тяжелое дыхание того, кто находился на связи. Ни часы, ни минуты - секунды текут, даже доли секунд, а сердце командира отстукивает гулко, будто вот оно бьется прямо под мягкой тканью куртки. "Или мы что-то не так делаем, или техника мудрит", - пульсировала тревожная мысль.
- Отставить дальнейшие попытки, - скомандовала Земля. И только тогда двое в корабле почувствовали усталость. А еще то, что этот изнурительный труд и эта внутренняя мучительная борьба с непослушной техникой становятся постоянной необходимостью.
- Не получилось, - вздохнул Шаталов, задержал в легких воздух и на выдохе повторил: - Не получилось!..
Не простым был разбор того полета. Мнения членов Госкомиссии резко разошлись, оценки тоже. Но уже тогда было известно, что в начале следующего года на орбите появится орбитальная станция "Салют" и на ней должен работать экипаж. А работа эта может начаться только после стыковки станции с транспортным кораблем - иначе космонавтов на орбиту не доставишь. Эту миссию должен был выполнить "Союз-10".
И снова встал вопрос об экипаже: "новичков" или "старичков"? Пересилило мнение генерала Каманина: первым кандидатом назвали Шаталова, вторым в экипаж был включен Алексей Елисеев, третьим - Николай Рукавишников.
19 апреля 1970 года Байконур проводил в полет "Салют", 23 апреля готовился старт "Союза-10".
Трое сидели в корабле, четко выполняя все то, что положено сделать в ходе проверки бортовых систем. По громкой связи шли обычные переговоры и велся отсчет времени, предупреждая космонавтов и стартовую команду о часовой готовности... Получасовой... пятнадцатиминутной... В корабле уже приготовились услышать команду "Ключ - на старт!", но вместо нее оператор тем же размеренным тембром предупредил:
- "Амуры", потуже затяните ремни, приготовьтесь к эвакуации... Старт откладывается на сутки!
Алексей Елисеев, обычно сдержанный и спокойный, с досадой хлопнул по бортжурналу: "Началось!"
Шаталов, уже привыкший к такому повороту событий, поспешил подбодрить товарищей.
- Не вешать носа, ребята! Все будет в порядке. Завтра обязательно полетим.
- Вечно с тобой происходят неприятности, - ответил Алексей. - Все люди как люди, улетают с первого раза, а у тебя то одно, то другое...
Они выбрались на площадку ферм обслуживания, обхватывающих ракету. Новичок Коля Рукавишников не проронил ни слова, будто все так и должно быть.
- До завтра, - сказал Шаталов, хлопнув ладонью по металлу обтекателя и, обращаясь к товарищам, добавил: - Будем спускаться вниз.
Лифт быстро вернул их на землю. Владимир отметил, что лучше возвращаться через космос, чем спускаться на лифте. Елисеев и Рукавишников промолчали. А случилось вот что: одна из мачт не отошла от ракеты, хотя команда на отход была выдана. Можно было рискнуть, полагая, что в момент подъема ракеты мачта отошла бы сама. И такие предложения звучали. А если не отойдет, если пропорет обшивку ракеты, если носитель завалится в момент отрыва и взорвется? Опасения пересилили. Рисковать, когда на борту люди, - не лучший способ выполнения космической программы.
На следующий день "Союз-10" стартовал. После коррекций корабль перешел на монтажную орбиту. Когда до "Салюта" оставалось 150 метров, Шаталов отключил автоматику и взялся за ручное управление. Все шло штатно, расстояние с каждой секундой сокращалось. Главное на этом этапе - не дать кораблю "гулять" по тангажу и рысканию. И погасить скорость: ведь сближаются многотонные аппараты, к тому же ощетинившиеся антеннами, приборами, различными устройствами.
- Спокойно, ребята, не торопитесь, до конца зоны есть время, - предупредили из Центра управления.
- Сейчас будет касание, - ответили с орбиты.
И тут же космонавты почувствовали глухой удар и услышали трение металла о металл. Началось легкое покачивание. Оно длилось совсем не долго, и вскоре все успокоилось.
- Кажется пришли! - произнес Шаталов.
Потом они убедились, что сработали замки сцепления, произошло стягивание, а затем и жесткая сцепка "Союза" с "Салютом".
- Будем готовиться к переходу? - запросил "Амур-один". Из ЦУПа ответили неопределенно: "Пока отдыхайте".
- Мы не отдыхать сюда прилетели, - включился Рукавишников.
- А мы и не дадим вам отдыхать.
И посыпались вопросы. Земле не понравился этот "глухой удар", последовали долгие переговоры с Центром управления, и после пяти часов полета в состыкованном состоянии экипажу выдали команду не на открытие переходного люка, а на расстыковку.
Вот такая бывает невезуха. Злополучное 13-е виновато или что-то еще? Решайте сами.
Работу на "Салюте" предстояло начать другому экипажу.
ЕВГЕНИЙ ХРУНОВ.
Евгений Хрунов родился 10 сентября 1933 года в деревне Пруды Воловского района Тульской области в большой крестьянской семье.
В 1959 году Е. Хрунов вместе с Виктором Горбатко, оказавшимся с ним в одном звене, успешно прошел медицинскую комиссию и вскоре был зачислен в состав войсковой части 26266 - будущего Центра подготовки космонавтов.
В 1964 году Хрунов приступил к подготовке по программе "Выход", предусматривавшей осуществление первого выхода человека в открытый космос. Был дублёром Алексея Леонова.
Был членом экипажа "Союз-2", который должен был стартовать 24 апреля 1967 года, для стыковки с запущенным ранее кораблём "Союз-1" и перехода вместе со вторым членом экипажа "Союза-2" (Елисеевым) для возвращения на "Союзе-1". Ввиду неполадок на однотипном "Союзе-1" (полет которого окончился катастрофой с гибелью космонавта Комарова) старт "Союза-2" был отменён, что спасло жизнь его экипажа.
15 января 1969 года вместе с Борисом Волыновым и Алексеем Елисеевым он отправился на орбиту на корабле "Союз-5".
На следующий день впервые в истории космонавтики была произведена стыковка двух кораблей на орбите. После стыковки кораблей "Союз-4" и "Союз-5" Евгений Хрунов и Алексей Елисеев надели скафандры и вышли в открытый космос. Спустя 37 минут на корабле "Союз-4" их встретил Владимир Шаталов. За это время они провели ряд экспериментов и фотографирование станции.
Хрунов был вторым среди советских космонавтов, побывавших в открытом космосе. В шутку друзья назвали его первым космическим почтальоном. Он доставил с Земли корреспонденцию Владимиру Шаталову, командиру "Союза-4", который стартовал на сутки ранее экипажа "Союза-5".
До сих пор этот переход из корабля в корабль через открытый космос остаётся единственным.
17 января космонавты вернулись на землю. Евгений Хрунов проработал в космосе 1 сутки 23 часа 46 минут.
После первого полёта и отмены лунных программ Хрунов продолжил подготовку к космическим полётам на космических кораблях типа "Союз" и орбитальных станциях типа "Салют".
ЕЛИСЕЕВ АЛЕКСЕЙ СТАНИСЛАВОВИЧ
Родился 13 июля 1934 года.
После Первой мировой войны родители отца будущего космонавта, литовцы по национальности, поселились в Рязанской губернии, где и родился Станислав Курайтис.
В 1945 году отец был осуждён, как "враг народа" за антисоветскую агитацию и отправлен в лагерь на 5 лет. Его жена Валентина была вынуждена развестись и взять свою девичью фамилию - Елисеева.
В 1950 году, в возрасте 16 лет, Алексей Курайтис сменил фамилию и стал Алексеем Елисеевым. В 1951 году окончил среднюю школу Љ 167 города Москвы. В 1957 г. окончил высшее техническое училище имени Баумана и получил диплом инженера-механика. По распределение работал в лаборатории ОКБ-1. В 1962 г. окончил аспирантуру и вернулся в ОКБА-1.
23 мая 1966 года получил статус кандидата в космонавты-испытатели.
В декабре 1966 стал космонавтом-испытателем.
Елисеев проходил подготовку в качестве бортинженера корабля "Союз" по программе "Стыковка". Был членом экипажа "Союз-2", который должен был стартовать 24 апреля 1967 года для стыковки с запущенным ранее кораблём "Союз-1" и перехода вместе с третьим членом экипажа "Союз-2" (Хруновым) для возвращения на "Союзе-1". Ввиду неполадок на однотипном "Союзе-1" , полёт которого окончился катастрофой с гибелью космонавта Комарова, старт "Союза-2" был отменен, что спасло жизнь его экипажу.
В 1968-69 годах Елисеев входил в группу советских космонавтов, готовившихся по советским программам облёта Луны и посадке на неё ЛЗ. По этим программам в 1968 году выезжал в командировку в Сомали для изучения южного полушария неба.
До декабря 1968 года продолжал подготовку по программе "Стыковка".
Первый полёт состоялся 15 января 1969 года на КК "Союз-5". Продолжительность полёта составила 1 сутки 23 часа 45 минут 50 секунд.
Экипажами впервые в мире была выполнена ручная стыковка пилотируемых кораблей.
Второй полёт Елисеева состоялся 13 октября 1969 года на корабле "Союз-8". Полёт завершился успешно 18 октября 1969 года. Продолжительность полёта - 4 суток 22 часа 50 минут 49 секунд.
ВОЛЫНОВ
Борис Валентинович Волынов родился 18 декабря 1934 года в городе Иркутске, в семье Валентина Спиридоновича и Евгении Израилевны.
Ставши старшим лётчиком, летал на самолёте МиГ-17.
Примечательно, что в отряд космонавтов Борис Валентинович попал одновременно с Юрием Гагариным и Германом Титовым - 7 марта 1960 года.
С ноября 1961-го года по август 1962-го проходил подготовку по программе группового полёта корабля "Восток-3" и "Восток-4" в группе космонавтов.
В июне 1963 г. Б. В. Волынов был дублёром Валерия Быковского во время полёта на космическом корабле "Восток-5".
В 1964 г. проходит тренировку для полёта на космическом корабле "Восход" вместе Борисом Егоровым.
В 1965-м году проходит тренировку в качестве командира экипажа космического корабля "Восток-3", однако в мае 1966 года полёт был отменён.
С сентября 1966 года по 1967 проходил тренировочную подготовку по программе облёта Луны на космическом корабле "Л-1" в составе группы космонавтов.
Мать Волынского была еврейкой. Он считается первым евреем (по галахическому определению), побывавшим в космосе. Хотя в его документах было записано: "Национальность - русский". Еврейское происхождение мешало его карьере и участию в полётах, что отражено в дневнике Каманина.
Н. П. Каманин. Скрытый космос. 1968 год, 20 декабря.
Вчера всю группу космонавтов, готовящихся к полёту на двух "Союзах", вызывали в ЦК КПСС Сербин, Строганов и Полов, беседуя с ними, особенно интересовались подготовкой к стыковке и переходу двух членов экипажа из корабля в корабль....
У меня были опасения, что Сербин снова будет заниматься "еврейским вопросом", - однажды он уже высказывался против допуска в космический полёт Бориса Волынова только потому, что у него мать - еврейка. Но, судя по докладу генерала Кузнецова, на этот раз все обошлось благополучно. Думаю, Сербину пришлось отступить под влиянием Мишина, Келдыша и Афанасьева, которых я, защищая кандидатуру Волынова, сумел привлечь на свою сторону.
Н. П. Каманин. Скрытый космос. 1969 год. 11 января.
Я представил Госкомиссии восемь космонавтов, полностью закончивших программу подготовки к полёту на двух "Союзах", и внес следующее предложение о назначении основного и дублирующего состава экипажа группы космических кораблей:
командира корабля "Союз-4" (он же командир всего экипажа) - В. А. Шаталов (дублёр - Г. С. Шонин),
командир корабля "Союз-5" - Б. В. Волынов (дублёр А. В. Филипченко),
бортинженер - А. С. Елисеев (дублёр - В. Н. Кубасов)
инженер - исследователь - Е. В. Хрунов (дублёр - В. В. Горбатко).
Госкомиссия утвердила моё предложение.
Так закончился мучительно долгий путь Бориса Волынова к космическому полету. Он начал готовится к полётам вместе с Гагариным, пять раз был дублёром и один раз назначался командиром "Восхода", но перед предстоящим полетом создалась большая угроза, что его не включат в экипаж "Союз-5" только из-за того, что у него мать - еврейка (отец - русский).
В самые последние дни приходили письма из ЦК с призывом: "Не посылайте евреев в космос!". С большим трудом удалось защитить хорошего парня от злобных и глупых нападок.
В газете "ТРУД", была опубликована статья Головачёва В. И. , в которой подробно изложен рассказ о том, как проходил спуск на землю.
15 января 1969 года вместе с Евгением Хруновым и Алексеем Елисеевым он отправился на орбиту на корабле "Союз-5" в качестве командира экипажа.
Когда космический корабль вошел в зону радиосвязи, из Центра управления полётами посоветовали на следующем витке сориентировать корабль вручную. Когда Борис Волынов легко справился с этим и дал автоматам команду на спуск, двигатель отработал положенное время и "Союз-5" устремился к Земле.
Через 6 минут от спускаемого аппарата должны были отделиться с помощью пиропатронов - бытовой и приборно-агрегатный отсеки.
Космонавт услышал, как над головой грохнуло. Балка, на которой установлен люк-лаз, прогнулась и сразу же встала на место. Видимо, на секунду образовался зазор в люке, и этого было достаточно, чтобы давление в кабине упало на 100 миллиметров ртутного столба. Однако самое страшное было впереди: в иллюминатор Борис увидел торчащие антенны. Это означало, что массовый приборно-агрегатный отсек не отошел. В такой ситуации Бориса Волынова ждала верная гибель при прохождении плотных слоёв атмосферы.
- "Я понимал, что жить осталось не так много, - рассказывает" Волынов. В бортовой журнал записывал самое главное. Когда вошел в плотные слои, в иллюминаторе увидел огненные струи. Мне казалось, что они уже и между стёклами. В кабине запахло дымом. (Как потом выяснилось - прела уплотнительная резина на крышке люка). Кабина наполнилась гарью. Паники у меня не было, голова была ясная, но жить очень хотелось".
Б. В. Волынов вырвал листки, где были записи о стыковки, и положил их в середину бортжурнала. При пожаре у них там больше шансов уцелеть. Корабль вращался, и он видел попеременно то Солнце, то Землю... И вдруг раздался новый взрыв. Волынов подумал: "Это последнее, что я услышу". Но, нет, он всё ещё был жив. Корабль стал вращаться очень быстро, голова - ноги, голова - ноги... В иллюминатор он заметил, что укреплённый снаружи металлический индикатор стал мягким, "поплыл" и на глазах испарился. Корабль летел, объятый пламенем.
Взрыв отделил-таки спускаемый аппарат от приборно-агрегатного отсека. До Земли ещё оставалось километров девяносто. Кабина была полна едким дымом. Если бы произошла разгерметизация (а оставались миллиметры несгоревшей резины), то не единого шанса выжить у Бориса Волынова, летевшего без скафандра, не было бы.
Спуск продолжался в нештатном режиме - при огромных перегрузках и бешеном вращении. Врачи потом удивлялись, как выдержал всё это организм, почему не произошло кровоизлияния в мозг.
Затем раздался хлопок - значит должен выйти парашют. Но Волынов понимал, что при вращении стропы закрутятся, купол сложится, и тогда аппарат камнем будет падать на Землю. Но и здесь повезло - стропы, хотя и закрутились, но корабль остановился и начал вращение в другую сторону. Купол не смялся. Увидив это, Борис подумал - "Значит, ещё поживу".
Когда на Земле он открыл люк-лаз, то увидел: снаружи, вместо жаропонижающей стали - "застывшая "шапка" расплавленного металла.
При посадке удар был такой силы, что у Волынова произошел перелом корней зубов. Когда через 40 минут к нему пробились спрыгнувшие с парашютов поисковики - три солдата и старший лейтенант, Борис Волынов снял шлемофон и спросил: "Посмотрите, я седой?" - "Да нет, вроде", - ответил лейтенант...
В 10 часов утра 19 января Волынов вместе с тремя остальными космонавтами докладывал Государственной комиссии о результатах полёта, а 22-го января в 13 часов, сразу после посадки самолёта, доставившего космонавтов в Москву, участвовал с остальными тремя космонавтами в докладе руководителям СССР.
Вот что писал о Волынове в своей книге Михаил Ребров...
Эти записки я показал одному из тех, кто многие годы стоял у руля нашей космонавтики. Полагал, что он, человек титулованный, не обойденный высокими должностями и наградами, да и сделавший немало, что-то уточнит, подскажет. Возвращая, он поморщился: "Пусть это будет для вашего архива. Тон и приведенные факты искажают представление о нашей работе, и кроме вреда, ничего не принесут". "Кому?" - не удержался от вопроса. Но ответа не получил.
Еще древние говорили: храните молчание, если не хотите сказать правду. В силу своих достаточно скромных сил я вовсе не желал подправлять историю. Но что было, то было. В моем представлении возвращение правды вносит необходимые коррективы, по крайней мере в три момента: в осознание всей сложности штурма космоса (тем более что в этом деле столько героизма, воли и верности долгу), в жизнь космонавта Бориса Волынова и, наконец, навязчивую, а порой и злобную "мифологию", которая, просачиваясь в трещины молчания, нас просто одурачивает. Много это или мало? Для меня - достаточно. Хотя в этом плане личное мнение никакого значения не имеет.
Все мы одинаково бессильны перед случайностью, и потому все об этом молчим. А жизнь упрямо учит: не отвергай любое "вдруг", не бунтуй против него, не упрекай за то, что приходит без стука, без предупреждения.
Ах, это непредусмотренное никакими программами "вдруг"!
Вот с такого маленького "вдруг" и начался тот удивительный по сложности полет. После задержки со стартом на орбиту ушел "Союз-4", пилотируемый Владимиром Шаталовым. Через сутки стартовал "Союз-5". На борту корабля были трое: Борис Волынов, Алексей Елисеев и Евгений Хрунов. В ходе полета "Союзы" маневрировали, сблизились и состыковались вручную. Елисеев и Хрунов перешли через открытый космос из корабля в корабль. Так была создана первая в мире экспериментальная космическая станция и впервые в истории осуществлен такой переход.
Тогда, в январе 1969-го, мне довелось провожать экипажи на Байконуре, а потом встречать в заснеженной степи в районе Караганды. Первый "Союз" приземлился штатно. Через сутки планировалась посадка Бориса Волынова.
Утром 18 января меня предупредили: "Быстро собирайтесь, перелетаем в Кустанай, самолет забит, всех не возьмут". Расспросы в таких случаях неуместны. Собрал нехитрые журналистские пожитки и в "Ан-24". На место приземления нас не пустили. "Союз-5" завершил полет в 11 утра по московскому времени, а встретиться с Борисом Вольтовым удалось лишь вечером, в самолете, который возвращался на Байконур. Но и там, на борту, это произошло не сразу: врачи ссылались на усталость космонавта, на необходимые послеполетные обследования.
Борис сам вышел к нам спустя час после взлета. Выглядел он действительно усталым, почему-то прикрывал рот рукой, но держался бодро, весьма скупо рассказал о полете, сдержанно упомянул, что "спуск проходил по программе, техника работала надежно". Признаюсь: тогда не заметил каких-либо следов, оставленных тайной. В самолете царило приподнятое настроение, говорили о стыковке и переходе, о предстоящих торжествах в Москве по поводу очередной удачи. В этой версии, даже если принять ее за истину, ощущалась недосказанность и оставалось неясным: почему Волынов скован, угрюм, не расположен к расспросам? Я протянул Борису его фотографию: "Распишись". Он достал авторучку, аккуратно вывел свою фамилию и поставил дату. Наши глаза встретились. "Все потом", - упредил он мой вопрос.
"Союзы" расстыковались 16 января в 15.55. В раздельном полете космонавты выполнили обширную программу экспериментов и наблюдений, проверялась и работоспособность техники. Так прошли сутки, потом вторые. В 3 часа 11 минут - очередной сеанс связи с Землей. "Заря" передала "Байкалу" (позывной Волынова): "Готовьтесь к посадке". Космонавт выполнил ориентацию и доложил: "Все сделано за две минуты, тангаж и крен по нулям". В 10.20 корабль вышел на траверз Гвинейского залива. В расчетное время включилась тормозная установка. Двигатель выдал требуемый импульс, и "Союз-5" перешел на траекторию спуска.
Шесть томительных минут ожидания "главной команды". Вот он, легкий толчок. Это сработали пиропатроны, разделяющие три корабельных отсека: приборный, спускаемый аппарат и орбитальный. "Теперь только один путь - вниз", - подумал Борис и бросил взгляд на иллюминатор. Неведомая сила, вдруг подтолкнувшая его, заставила рвануться вперед. Он не верил своим глазам, крепко сожмурил и открыл снова. За толстым стеклом отчетливо виднелись антенны, что крепятся на солнечной батарее. Сознание обожгла мысль: "Приборный не отошел!" Скорее машинально, чем с полным осознанием случившегося, космонавт передал на Землю, что на борту авария. Хотел произнести еще что-то, что не умещалось в сердце, но сдержал себя.
Самого слова "авария" в докладе не было - режим открытой связи категорически запрещал любые упоминания о технических неполадках. На Земле не сразу поняли, что разделение не произошло. Потом - шок. И тогда вроде бы рядовой полет становится "особым случаем". А главное - космонавт обречен. Ведь никаких шансов на спасение не было.
К подробностям происшедшего мы вернулись спустя годы. Борис рассказывал просто, обыкновенно, привычными словами, без "завлекательных" подробностей, без игры в снисходительность к технике, ее создателям, к себе самому. Говорил только правду, понимая, что интонационную иронию мы, журналисты, всерьез не воспринимаем.
- Полет был счастьем, - сказал, преодолевая некоторое смущение. - Им и останется, смотря и не смотря на все сопутствующие обстоятельства.
Не было в этих словах кивка ни в сторону скорби, ни в сторону веселья. Но само упоминание о счастье показалось нелепым. Борис это понял и тут же добавил.
- Не удивляйся. Ведь даже цветовая гамма в этом мире делится на черное и белое. Краски - только на переходе, как и в космосе, когда заря зажигает зарю...
Спускаемый аппарат в форме автомобильной фары, что в нормальных условиях создает аэродинамическое качество, "тащил" на себе почти трехтонный "довесок" с раскинутыми "крыльями" солнечных батарей. Тяжелая "связка" беспорядочно кувыркалась. С этого и началась спираль космической драмы.
Как щелчок в сознании: "Конец тебе! И всему конец". А потом... Страх? Нет, им овладело совсем иное - паника. По его словам, это много страшнее и хуже. Когда человек идет по краю бездны, ему тоже страшно. Но он идет. И пытается как-то устоять, удержать равновесие, осознанно делает осторожный шаг вперед. Паника лишает всего - мыслей, действий. Смертельный конец очевиден, и от него не уйдешь.
Те, кто приучали нас к "триумфальным победам в космосе" и убеждали, что о трудностях и говорить-то не стоит, убивали в нас сознание того, что на орбите - живой человек, а вместе с ним и все человеческое - боль, тоска, испуг, уныние, растерянность, малодушие. И нервы у него не из проволоки, а как у всех.
Подкорковое чувство сигналит: "Кранты, кранты!.."
Это длилось секунд десять - пятнадцать ("кто тогда считал!"). Потом отступило. Он старался осознать ситуацию и овладеть ею, уловить и сформировать тенденцию происходящего, собственным, трезво отточенным пониманием попробовать повлиять... На что?
Обреченность и безнадежность создавали ту липкую неопределенность, которая окружала его, давила, мучила сомнениями, расслабляла... Такое надо пережить, чтобы понять.
При входе в атмосферу вокруг "связки" бушевало адское пламя, испаряя металл обшивки и превращая его в раскаленную плазму. Теплозащитный экран, который при нормальном спуске берет "огонь" на себя, спасти не мог. При беспорядочном вращении огненный смерч обрушивался на незащищенную часть кабины. Внутри появился ядовитый дым - горела термоизоляция.
Приборы показывали, что клапаны двигателей разворота открыты, но импульсов не было. Автоматика, которая поначалу попыталась выправить положение корабля, стравила топливо. Взбудораженное сознание фиксировало все, и чем больше времени затрачивалось на понимание, тем выше был процент обманутых надежд. До боли, до судорог хотелось стукнуть ногой по днищу - авось, поможет, пройдет разделение.
А время неумолимо приближало конец. Каждой своей клеточкой, каждым нервом он чувствовал, что от смерти его отделяют какие-то минуты. Перегрузки, сверхнапряжение всей нервной системы да еще одиночество. Бескрайнее, тоскливое одиночество. На орбите, как в окопе, самое страшное для человека - ощущение одиночества.
"Вот тебе, Боря, и конец. Кранты! Шмякнешься так, что и костей не соберут. И от этого не убежать, не укрыться, не спрятаться. Разве что отодвинешь чуть-чуть, совсем ненадолго. Нет, и это не получится". Томление ожидания рождало страх монотонности: "Сколько же можно? Будет ли просвет? Полпросвета? Хоть видимость выхода? Когда все это кончится?"
Он знал, что техника - "хилая". Даром что ли столько лет бок о бок с разработчиками и испытателями. Но думал ли, что такое случится с ним? Нет, конечно. "Но неужели так-таки и нет способа узнать наперед свою счастливую или несчастливую карту?"
Сердце щемил некий отзвук безысходности. О ком он думал? Прежде всего о себе самом, хотя и догадывался, что не один он переживает случившееся. В Центре управления люди с головой, им разжевывать не надо, все понимают с полуслова. И - наперед. Рассказывали, что когда в ЦУПе оценили ситуацию, кто-то пустил шапку по кругу, мол, не сейчас, то завтра будут собирать на похороны. Не знаю, было ли так на самом деле. Но убежден: ужас конкретный и ужас абстрактный несравнимы. Для Бориса Волынова была реальность, для нас - страшная история, не более.
Машинально взглянул на часы. Секундная стрелка неслась. "Прощаться с родными и близкими? Нет, лучше чуть подождать". Он знал, что просто откладывает встречу со смертью на несколько коротких минут, чтобы все это время ждать чуда. И вдруг совсем иная мысль остро кольнула сердце. Его внезапно осенило, что все те особенности стыковки двух кораблей, которые проявились в полете и существенно отличные от того, что проигрывалось на тренажере, теперь никто не узнает, и ребята будут повторять его ошибки. И в технику не внесут изменения. "Сгорят записи! Сгорят вместе с ним!" Он заторопился. Вырвал из бортжурнала нужные страницы, плотно свернул их и засунул в середину журнала: "Быть может, уцелеют". Потом стал торопливо наговаривать на магнитофон всю ситуацию: пригодится другим.
Резкий хлопок сотряс корабль. Да так сильно, что стальной люк сначала вдавило, а потом выдавило вверх, как днище консервной банки. "Взорвались топливные баки, - подумал. - Что будет теперь? Если нарушилась герметичность - хана. Без скафандра, в легком костюме..."
Спускаемый аппарат, облегченный отстрелом "довеска" по крутой баллистической траектории шел к Земле. Борис почувствовал тяжесть перегрузки, которая увеличивалась и давила. Беспорядочное вращение вроде бы замедлилось, хотя закрутка вдоль продольной оси продолжалась.
На высоте десять километров "сработал" парашют. "Неужто шанс?" На какой-то миг показалось, что неприятности отступили. Он облегченно вздохнул и вытер рукавом мокрое лицо. Тонкая нить надежды связывала его мозг с приборной доской. Казалось, что теперь она не оборвется и он сможет читать свою судьбу. Но это сладостное ощущение было коротким: судьба уготовила ему еще одно страшное испытание. Стропы основного парашюта начали закручиваться. Все это было очень похоже на "вариант" Володи Комарова.
Сколько времени в секунде? Нет, не дурацкий вопрос. Секунда - это порой очень долго. К тому же если все происходит в ином измерении, когда надежда то умирает, то появляется снова. Жгут строп начал раскручиваться в обратную сторону. Так и продолжалось почти до самой Земли: туда - сюда, туда - сюда... Приземление получилось жестким. От серьезных травм и переломов спас ложемент - специальный "вкладыш" в кресле космонавта, изготовленный строго по фигуре. Однако удар был столь силен, что сломались корни зубов верхней челюсти.
В сообщении ТАСС обо всем этом - ни слова. Говорилось о другом: "Полет прошел успешно, уникальный эксперимент завершен, корабль приземлился в заданном районе". "Заданный район" оказался в стороне от изначально запланированного почти на 600 километров.
И последнее. Прошу простить мне неискоренимое простодушие: почему решили умолчать обо всем случившемся? Разве не стал этот полет ярчайшей демонстрацией стойкости и мужества, самоотверженности и воли? Стал, ох как стал!
Космический век короток. Возрастной барьер с каждым годом становится все более непреодолимой преградой. Срыв на тренировках, а того хуже - в полете вызывал сомнения и подозрения медиков. Их строгий приговор обжалованию не подлежал. Волынову сказали: "Больше вам не летать". Но он полетел. Через семь лет.
ВТОРОЙ ПОЛЁТ
В 1969 году был осуществлён второй запуск космических кораблей "Союз-6", "Союз-7" и "Союз-8".
"Союз-6" стартовал в 11 часов 09 минут, 11-го октября 1969 года с 31-ой площадки в Байкануре.
Посадка была совершена 16 октября 1969 года, в 09 часов 52 минуты, в 180 км. на северо-западе Караганды.
Продолжительность полёта - 4-ро суток, 22 часа, 43 минуты.
Количество витков вокруг земли - 80.
Экипаж корабля при старте: Шонин Георгий Степанович и Кубасов Валерий Николаевич.
Дублирующий экипаж: Шаталов Владимир Александрович и Елисеев Алексей Станиславович.
Экипаж корабля при посадке: Шонин Георгий Степанович и Кубасов Валерий Николаевич.
Групповой полёт ("Союз-7" и "Союз-8") двух и - трёх кораблей с маневрированием и сближением на орбите. Первая сварка в космосе.
12.10. 1969 г. в10:46 - старт КК "СОЮЗ-7") экипаж - Филипченко, Волков, Горбатко).
13.10. 169 г. в 11:28 - старт КК "Союз-8" (экипаж: Шаталов, Елисеев).
16.10. 1969 г. - тормозной импульс КК "Союз 6" (экипаж: Шонин, Кубасов).
16.10. 1969 г. 09:52 - посадка КК СОЮЗ-6" (экипаж: Шонин, Кубасов).
Запланированная стыковка с КК "Союз-7" не состоялась из-за отказа системы сближения и стыковки "Игла" на КК "Союз-8".
Продолжительность полёта составила 4 суток 22 часа 50 минут 49 секунд.
ГЕОРГИЙ ШОНИН
Шонин Георгий Степанович родился 3 августа 1935 года в городе Ровеньки, Луганской области, Украинская ССР.
7 марта 1960 года был зачислен в первый отряд космонавтов СССР. Юрий Гагарин так характеризовал Шонина:
"В общении прост. Волевой, прямой, честный. Что думает - в себе не таит. Если не нравится, рубит напрямую. Уважают его у нас. Летал хорошо и в простых и в сложных условиях, а случится другому тяжело, последнюю рубашку отдаст".
Василий Мишин решил удивить мир полётом сразу трёх кораблей со стыковкой двух из них и фотографирования этого процесса с третьего корабля. Командиром первого из трёх кораблей назначили Георгия Шонина.
Свой первый и единственный полёт в космосе Георгий Шанин совершил с 11 октября по 16 октября 1969 года Георгий Шрнин участвовал в космическом полёте в качестве командира корабля "Союз-6" (бортинженер - Валерий Кубасов). Продолжительность полёта составила 4 суток 22 часа 42 минуты 47 секунд.
Полёт проходил одновременно с полётом космических кораблей "Союз-7" и "Союз-8". Во время полёта впервые в мире были осуществлены эксперименты по проведению сварки и резки металлов в условиях космоса, на аппаратуре, разработанной в киевском Институте электросварки имени Е. О. Патона. Причем, этот эксперимент чуть не привел к разгерметизации бытового отсека из-за расфокусировки луча, который прожег стол, с закреплённой о нем установкой.
Фотосъёмка КК "Союз-7 и 8" не была выполнена не только из-за её отмены, но и из-за неточного выведения корабля на орбиту.
Также был проведён эксперимент "Факел" по визуальному обнаружению запусков баллистических ракет.
Шонин стал 17-ым советским космонавтом и 39-ым космонавтом мира.
За полёт Шонину было присвоено почетное звание Героя Советского Союза и звание Лётчика - космонавта СССР. Он был награждён Орденом Ленина, ему присвоили звание - полковник и квалификацию "Космонавт 3-го класса".
Сразу после полёта и небольшого отдыха Шонин начал подготовку по новой программе полётов на орбитальную станцию ДОС (в дальнейшем "Салют). Как одному из опытных космонавтов Георгию Шанину поручили возглавить первый экипаж, в который вошли дважды летавший Алексей Елисеев, и не имевший опыта космических полётов Николай Руковишников. Им предстояло обживать первую в мире долговременную орбитальную станцию (ДОС) "Заря". После успешного запуска её переименовали в "Салют".
Начиная с 5-го февраля 1971 года, у Георгия Шонина началась полоса неудач. Всё началось с того, что он проспал тренировку на корабле, проходящем испытания в КИСе ЦКБЭМ. И, как следствие - отстранение от подготовки. Последовал психологический срыв, в результате длительное лечение в госпитале. Только в марте Шонин вернулся из госпиталя с заключением: - "Нуждается в продолжительном лечении в санатории". Это лишало надежды на возвращение к подготовке.
Георгия Шонина назначили на нелётную должность начальника отдела ЦПК.
В апреле 1979 года, после 19 лет службы в отряде космонавтов Георгий Шонин покинул ЦПК.
Ещё 11 лет Георгий Степанович продолжал службу в авиации. И только в ноябре 1990 года Георгий Шонин был уволен в запас по возрасту в звании генерал-лейтенанта.
В ночь на 6-е апреля 1997 года у себя дома в Звёздном городке от сердечного приступа скончался Герой Советского Союза, лётчик-космонавт СССР, генерал-лейтенант запаса Георгий Степанович ШОНИН.
Похороны состоялись 9 апреля на кладбище д. Леониха, близ Звёздного городка.
Примечание: в рассказах о космонавтах, я привожу сведения об их кончине только для тех, у которых больше не предвидится следующих полётов в космос. Дальнейшая судьба космонавтов, слетавших в данном конкретном году, которому посвящена данная глава, будет отслеживаться в последующих главах.
ВАЛЕРИЙ КУБАСОВ
Валерий Николаевич Кубасов родился 7 января 1935 года в городе Вязники Владимирской области РСФСР.
23 мая 1966 г. был зачислен в 731-й отдел ЦКБЭМ начальником группы кандидатов в космонавты - испытатели.
27 мая 1968 года приказом МОМ Љ 163 был зачислен в 731-й отдел (отряд космонавтов) ЦКБЭМ.
С сентября 1966 года по декабрь 1968 проходил непосредственную подготовку к полёту в качестве бортинженера второго экипажа пассивного КК "Союз" по программе "Стыковка", вместе с А. Николаевым и В. Горбатко (в августе 1968 года А. Николаев сменил А. Филипченко).
15 января 1969 года во время старта КК "Союз-5" был дублёром бортинженера корабля.
С февраля по июль 1969 года проходил подготовку в качестве бортинженера первого экипажа КК "Союз-6" по программе группового полёта трёх пилотируемых КК, вместе с Г. Шониным.
Запуск КК "Союз-6" был осуществлён 11.10.1969 г., в 11ч.09 мин.
Бортинженер - Валерий Кубасов. Продолжительность полёта составила 4 суток 22 часа 42 минуты 47 секунд.
Дата и время посадки - 16.10.1969 г. в 09 ч.52 мин.
АНАТОЛИЙ ФИЛИПЧЕНКО
Анатолий Филипченко родился 26 февраля 1928 года в селе Давыдовка Лискинского района Воронежской области в семье военнослужащего. Украинец.
В 1963 году зачислен в отряд космонавтов и прошел полный курс общекосмической подготовки, а также подготовки к полётам на космических кораблях серии "Союз".
В 1969 году дублировал Бориса Валентиновича Волынова перед его полётом на "Союзе-5".
Первый полёт Анатолий Филипченко совершил с 12 по 17 октября 1969 года на космическом корабле "Союз-7" в качестве командира экипажа, вместе с Владиславом Волковым и Виктором Горбатко.
В программу полёта входила стыковка с космическим кораблём "Союз-8", которая не состоялась из-за технических неполадок.
Общая продолжительность полёта составила 4 дня 22 часа 40 минут и 23 секунды.
В серии "Герои космоса рассказывают..." "Новости космонавтики № 9 (236)" опубликовано Интервью с лётчиком-космонавтом СССР А. В. Филипченко.
На этапе спуска с орбиты по программе, за одну минуту до запуска двигателя для выдачи тормозного импульса не разарретировался гироскоп. Если он не разарретируется, то двигатель включается без стабилизации и корабль крутится как попало. В результате посадка оказывается невозможной, и он превращается в самый дорогой гроб.
Я понял, что надо садиться вручную. Справа от меня сидел В. Волков, который легко дотягивался до командно - сигнального устройства. Я сказал, чтобы он включил разарретирование. Он - в "столбняке". Соображающий, хороший инженер, оказавшийся в стрессовой ситуации неспособным принимать решения. И винить его за это нельзя, ведь лётчик по роду своей деятельности привык к опасности и соображает быстрее человека, простоявшего всю жизнь за кульманом. В результате пришлось довольно серьёзно прикрикнуть на него, после чего он вышел из стресса и выполнил команду.
Первые сутки возле тебя дежурит врач, помогающий дойти до туалета. Сам ты этого сделать практически не можешь. Тебя качает - и вертикально долго не продержишься. Первые шаги по Земле делаешь подобно пьяному...
ВЛАДИСЛАВ ВОЛКОВ
Владислав Николаевич Волков родился 23 ноября 1935 года в Москве. Русский.
В 1959 - 61 годах работал инженером ОКБ-1 (ныне РКК "Энергия"). Был конструктором - компоновщиком.
В 1961 - 66 годах заместитель ведущего конструктора кораблей "Восток" и "Восход". Участвовал в проектировании, разработке, отработке при испытаниях и пусках космических кораблей.
С 1966 года - в отряде космонавтов.
В 1968 году окончил Коломенский аэроклуб по курсу лётчика - спортсмена.
С 12 по 17 октября 1969 года совершил космический полёт в качестве бортинженера КК "Союз-7" совместно с А. В. Филипченко (командир корабля) и В. В. Горбатко (инженер-исследователь).
Продолжительность полёта - 4 суток 23 часа.
Экипаж "Союза-7" принимал участие в первом групповом полёте трёх космических кораблей (совместно с "Союз-6" и "Союз-8"), во время которого проводилось их сближение и маневрирование.
Владислав Волков в дальнейшем продолжил подготовку в отряде космонавтов к полётам на космических кораблях "Салют".
ВИКТОР ГОРБАТКО
Виктор Васильевич Горбатко родился 3 декабря 1934 года в Венцах, Азово - Черноморского края (ныне Краснодарский край), РСФСР
В отряде космонавтов - с 1960 года.
Свой первый полёт в космос (с А. Филипченко и В. Волковым) совершил в октябре 1969 года на корабле "Союз-7". Одновременно на орбите находились также "Союз-6" и "Союз-8".
В журнале "Техника молодёжи № 4 за 1980 год Виктор Горбатко дал интервью, в процессе которого был задан вопрос:
С какими новыми, ранее неизвестными явлениями столкнулись вы во время полёта? Можно ли говорить всерьёз о возможной встрече с космонавтов с инопланетянами?
Виктор Горбатко ответил так:
Неизгладимое впечатление производит непривычный для лётчика вертикальный старт, особенно первый. Привыкнуть к невесомости тоже не легко, хотя будущие космонавты знакомятся с ней на тренировках в летающей лаборатории. Запоминается и стремительное чередование космических "дней" и "ночей" - летишь ведь попеременно то над освещенной, то над тёмной стороной планеты. Освещённая сторона - голубая. По цвету она напоминает утреннее безоблачное небо. А вот космос отталкивает. Мрак, пустота, бездонное пространство - так и чувствуешь на себе его ледяное дыхание.
Только звёзды спасают. Смотришь на причудливые узоры созвездий и осознаешь - во вселенной мы не одни. Любопытно, что хотя ночная сторона Земли тоже чёрная, эта тьма не кажется зловещей, она приятна и согревает душу...
К досужим разговорам об инопланетянах, которые якобы наблюдают за нами, я отношусь отрицательно. Бесспорно, жизнь есть не только на Земле, но против факта не пойдёшь - ни мы, ни американские астронавты пока не встречались с инопланетянами или их зондами. В 1977 году на Авиационном салоне в Париже я между делом спросил Томаса Стаффорда: "Правда ли, что ваши коллеги видели каких-то там "зелёных человечков"? Он ответил вопросом: "А ваши?" - "Никого!" - "И наши - никого".
Мы уже убедились, что в пределах солнечной системы наша цивилизация одинока. Но если бы мне довелось встретиться "с братьями по разуму", то я, вероятно, постарался бы последовать рецепту Павла Поповича. В своё время он поучал нас действовать в невесомости осмотрительно, руками и ногами орудовать аккуратно и не допускать никаких резких движений. Примерно вот так, наверное, и повел бы себя я - осторожно и с оглядкой.
В это году – в США…
22 января - Запуск американской орбитальной солнечной обсерватории "ОСО-5" с целью изучения солнечной активности и вспышек.
08 февраля - Самый большой в мире коммерческий самолёт "Боинг 747" совершает свой первый полёт.
24 февраля - Запуск американской автоматической межпланетной станции "Маринер-6", направленной в сторону Марса, которая передаст информацию и 75 изображений поверхности планеты.
13 марта - Запуск американского космического корабля "Аполлон-9" с космонавтами Дж. МАКДИВИТТОМ, Д. СКОТТОМ и Р. ШВЕЙКАРТОМ.
27 марта - Запуск автоматической станции "Маринер-7", направленной в сторону Марса.
18 мая - Старт космического корабля "Аполлон-10" с экипажем в составе Томаса СТАФФОРДА, Юджина СЕРНАНА и Джона ЯНГА. Это - генеральная репетиция американцев перед высадкой человека на Луну. На Лунной орбите Стаффорд и Сернан перейдут в лунный модуль и опустятся на нем на высоту 15 км. от поверхности спутника Земли. 26 мая "Аполлон-10 приводнится в Тихом океане.
16 июля - С мыса Кеннеди стартовал космический корабль "Аполлон - 11". Целью миссии была высадка человека на Луну.
20 июля - Спускаемый аппарат космического корабля "Аполлон-11" в 20 часов 17 минут по среднеевропейскому времени опустился на Луну. Спустя почти 8 часов, человек впервые ступит на поверхность спутника Земли.
21 июля - В 3 часа 56 минут по среднеевропейскому времени Нил АРМСТРОНГ первым из землян ступил на поверхность Луны. Вслед за ним вышел и Эдвин ОЛДРИН. Третий член экипажа "Аполлон-11" Майкл КОЛЛИНЗ находился на борту корабля. Телевизионная трансляция воистину эпохального события в истории человечества велась практически во всех странах мира. Кроме СССР и Китая.
24 июля - Приводнением в Тихом океане завершилась экспедиция американских астронавтов на Луну на космическом корабле "Аполлон-11".
В СССР
05 января - Запуск в СССР в сторону Венеры автоматической станции "Венера-5".
10 января - В Советском Союзе в Сторону Венеры запускается автоматическая межпланетная станция "Венера-6".
14 января - В космос отправляется советский космический корабль "Союз-4", пилотируемый космонавтом В. А. Шаталовым, а на следующий день - "Союз-5". Впервые пилотируемые космические корабли производят стыковку на орбите. Также впервые осуществлён переход космонавтов из одного корабля в другой.
15 января - Запуск космического корабля Союз-5", пилотируемого космонавтами Б. В. Волыновым, А. С. Елисеевым и Е. В. Хруновым.
16 января - первая стыковка на околоземной орбите двух пилотируемых космических кораблей "Союз-5" с космонавтами Б. В. ВОЛЫНОВЫМ, Е. В. ХРУНОВЫМ и А. С. ЕЛИСЕЕВЫМ, и "Союз-4" с космонавтом В. А. ШАТАЛОВЫМ. Первый переход космонавтов из одного космического корабля в другой через открытый космос. Е. В. ХРУНОВ и А. С. ЕЛИСЕЕВ переходит из "Союз-5" в "Союз-4". В течение 4 часов два космических корабля совершил полёт как один объект, образуя первую экспериментальную станцию.
22 января - Вооруженный двумя пистолетами и переодетый в милицейскую форму 21-летний военнослужащий Виктор Ильин совершает нападение на правительственный кортеж, въезжавший в Боровицкие ворота Кремля. Спустя три дня в "Правде" будет помещено короткое сообщение о провокационном акте - выстрелах, произведенных по машине, в которой следовали космонавты БЕРЕГОВОЙ, НИКОЛАЕВА-ТЕРЕШКОВА, НИКОЛАЕВ и ЛЕОНОВ.
На самом же деле это была попытка покушения на Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. БРЕЖНЕВА, который встречался с космонавтами. Свой план Ильин вынашивал год - полтора, ещё около месяца ушло на подготовку теракта. В январе он оказался в отпуске, приехал в Москву, где остановился у знакомого милиционера. В день покушения он одел его шинель (хозяин об этом даже не знал), вложил в рукав пистолеты и спокойно прошел к Кремлю.
Ильин не знал, в какой машине ехал Брежнев, и, пропустив первую машину с охраной, собирался стрелять по следующим двум. Он выпустил за шесть секунд 16 пуль - все в одну машину (из-за нервного напряжения не успел перенести огонь на вторую), в которой находились космонавты.
Одна пуля попала в водителя, который умер, две ушли в воздух, одна ранила в плечо офицера кортежа, а остальные изрешетили машину.
Покушавшегося сразу же схватили и доставили на Лубянку, где уже было человек сто генералов и полковников КГБ во главе с АНДРОПОВЫМ. После следствия, длившегося три месяца, он ещё год провел в Лефортово. Дело было закрытое, суд так и не состоялся. Экспертиза в институте Сербского признала Ильина психически больным и его отправили в Казанскую спецбольницу, где он провел в одиночной палате-изоляторе 18 лет.
В 1988 году его перевели в ленинградскую больницу, а спецрежим заменили строгим. После выписки Ильин ещё около года прожил в больнице, так как ему было некуда и не к кому податься. Позже он получил вторую степень инвалидности, квартиру и пенсию.
Сегодня Виктор Иванович гуляет по городу, собирает грибы в лесу, варит варенье, читает книги и смотрит телевизор. Он ни о чём не жалеет и единственное, из-за чего страдает - что убил невинного человека и что десятки невинных людей тогда пострадали из-за него.
23 января - В Советском Союзе запускается искусственный спутник Земли "Космос-264" с целью изучения внегалактических источников гамма-излучения.
02 марта - Произошел конфликт с китайцами на границе в районе острова Даманский, принадлежавшего СССР. Это была самая настоящая агрессия против нашей страны. Мы всегда будем помнить имена героев-пограничников - капитана В. Д. Бубенина, старшего сержанта Ю. В. Бабанского, старшего лейтенанта И. И. Стрельникова и полковника Д. В. Леонова, начальника пограничного отряда. Всем им было присвоено звание Героя Советского Союза (И. И. Стрельникову и Д. Леонову посмертно).
Остров Доманский в конце 60-ых годов территориально относился к Пожарскому району Приморского края, граничившему с китайской провинцией Хейлунцзян. Удаление острова от советского берега было около 500 метров, от китайского - порядка 300 метров. С юга на север Даманский вытянут на 1500-1800 м., а его ширина достигает 600 - 700 метров. Размеры острова сильно зависят от времени года. Весной и в период летних паводков остров заливают воды Уссури, и он почти скрывается из виду, а зимой Даманский возвышается среди замершей реки.
Отношения СССР и Китая к началу 1960 годов были окончательно испорчены. Провокации с китайской стороны на границе двух стран не прекращались.
В конфликте 2 и 15 марта 1969 года советская сторона потеряла 58 человек. Потери китайцев по разным оценкам - от 300 до 800 солдат и офицеров, а, может быть, и больше.
Чтобы сдержать натиск превосходящих сил китайцев, советская сторона была вынуждена применить секретные установки залпового огня "Град".
17 мая - Советские автоматические межпланетные станции "Венера-5" и "Венера-6" , запущенные 5 и 10 января, совершает плавный спуск в атмосферу планеты Венера.