Я помню – остроклювый свет,
Как предисловье новых бедствий,
Но в сумрак город был одет,
Грозя безумием последствий!
И кто-то мудрости учил –
Едва чадила речь туманно,–
В угрюмой пасмурной ночи
Горела огненная рана.
И все пошло и вкривь и вкось:
В истерике жизнь билась глухо,
И заплетали косы слез
Давно умершие старухи.
Я брагу темную испил –
Как в школу ходит каждый школьник –
И струны из воловьих жил
Небесной арфы пели колко!..
Я обретал себя в строке,
Всем существом укореняясь,–
И рея где-то вдалеке,
Струили звезды смерти зависть!
Я буду в казнях виноват
Со всею тяжестью стилета,
Но пробивался сквозь асфальт
Непонимания и лести.
И не осталось больше сил,
Но грешный мир судить не вправе,–
И под луной в степи бродил
Проклятый призрак русской славы.
Все перепутались пути,
Дохнула сыростью могила.
И ты вошла – чтобы спасти,
Но тем вернее – погубила.
1933