2015 год был для меня годом крутых поворотов.
Начался он с того, что в январе из-за начальницы-психопатки я добровольно ушла в НИ-КУ-ДА с высокооплачиваемой работы, от любимых коллег, за полгода до пенсии. И думала, что это событие станет главным в ушедшем году.
Потом было много других существенных изменений, однако самым важным для меня стало посещение земли моих предков-староверов.
Предки мои по маминой линии, не принявшие церковной реформы 1654-1667 гг. патриарха-реформатора Никона и не пожелавшие расстаться с прежними обычаями, освященными памятью предков, были изгнаны в конце 17-го века из Новогорода и поселились недалеко от нынешнего г. Новосокольники Псковской области (тогда это были польские земли), в деревне Обитель. Много лет я мечтала побывать на месте этого поселения, которого уже нет на карте.
Обитель была одним из крупнейших центров старообрядчества. Представьте себе – около 6 тыс. человек проживало здесь в 18 веке!
–Так в чем проблема, - удивитесь вы, - села да поехала. Всего-то 400 км от Москвы.
Близок локоток, да не укусишь. Староверы всегда селились в труднопроходимых местах, коими они и сейчас остаются. От ближайшей к старообрядческой Обители деревни нужно идти пешком или ехать на вездеходе. Но ведь еще и надо знать, куда идти.
Благо, живет в г. Новосокольники замечательный человек, Юрий Николаевич Алексеев, краевед, которого мы нашли через интернет и который согласился сопровождать нас.
(Будь моя воля, я бы вручила Юрию Николаевичу государственную премию за то, как много сделал он для сохранения истории Псковской области и в частности г. Новосокольники и г. Великие Луки, которые, будучи крупнейшими железнодорожными узлами на западе страны, в годы Великой Отечественной войны были буквально стерты с земли огнем немецкой и советской артиллерии. Его исследовательские работы поражают обилием интереснейших фактов, а книга о войне в этих краях - подробнейший документальный рассказ, полный имен, дат и цифр, который может стать крепкой основой для сценария действительно правдивого фильма о войне, а не развестистой клюквы, коей потчуют нас в последние годы).
Ранним сентябрьским утром мы сошли с поезда в Новосокольниках и разместились у друзей: Тамары и Саши Гавриловых. Договорились с Юрием Николаевичем, что в десять утра на его мощном УАЗе выезжаем, но не тут-то было. Незадолго до назначенного времени Юрий позвонил, мол, мотор не заводится.
- Не хотят предки пускать нас к себе, - вынесла вердикт моя сестра Валентина, очень верующий человек.
- Возьмем такси, а там пешочком пройдемся, - предложила я.
Увы… Таксисты не знали, где находится последняя деревня, от которой можно добраться до нашего родового гнезда.
Снова звонок от Юрия с радостной вестью - выезжаем через два часа.
Эти два часа мы решили не тратить зря и пошли в близлежащий лесочек по грибы. Тьма-тьмущая их – и все червивые!
Однако огорчение от этого было начисто перебито неизгладимым впечатлением, которое произвело на меня собачье кладбище на лесной окраине.
Представьте себе стройные ряды могил, с оградками, памятниками, цветами, все как положено. Смотрит на тебя с фотографии красивая собачья морда, а внизу бронзовая надпись - «Тузик». И годы жизни.
Очередным звонком Юрий известил нас о готовности ехать.
Я резко рванулась к поставленной цели – и через метров десять провалилась в лесную яму с водой.
- Не пускают, ой, не пускают… - покачала головой Валентина.
Но я переоделась в чужие сухие вещи – и в путь.
Первые десять километров мы ехали по асфальтированной, потом грунтовой дороге.
Юрий рассказал об истории Обители и о том, что несколько лет назад участники Международных летних лагерей молодежи, молодые староверы (пардон за каламбур), поставили на высоком холме, где располагалась Обитель, деревянный поклонный крест.
- Удивительны отношения среди этих людей, приехавших сюда из Москвы, Санкт-Петербурга и других краев. Друг к другу обращаются только по полному имени, никаких там «Мишка», «Сашка» - только «Михаил» и «Александр». На всякое доброе дело – не просто «спасибо», а по-староверскому «Спаси Господи!»
Эти его слов стали ответом на мой вопрос, почему я терпеть не могу, когда обращаются ко мне «Тань» или меня называют «Танькой». Вот они, гены с хромосомами! И ведь действительно, в маминой семье называли друг друга в основном полными именами: Степан, Володя… К нашей двоюродной сестре сызмальства обращаются «Мария».
Но вот началась непролазная колея, и машина застряла в глубокой яме. Подумалось: надолго. Чем могут помочь Юрию две слабые немолодые женщины!? И связь с внешним миром нет. Зато подосиновики стаями рвутся под ноги.
Сестра стала истово молиться, а я просто обратилась к духу предков со словами, что поездка наша – это не праздное любопытство, а желание поклониться их праху.
Мастерство водителя и, хочется верить, наши мольбы, помогли.
И вот мы на месте. Вмиг стало понятно, что такое звенящая тишина. Неописуемая красота среднерусской природы. Бездонное голубое небо. Возникло острое желание упасть в высокую траву и дышать, дышать этим воздухом, густо напоённым травами (пучок бессмертника я потом привезла домой и положила у иконы, которой бабушка благословляла при замужестве маму).
Взбираемся на высокий холм, где располагалась Обитель. Подходим к Поклонному кресту. Долго молчим. Осматриваемся. Ни следа от Обители не осталось.
В полукилометре – огромное древнее старообрядческое кладбище, заросшее иван-чаем. И много-много каменных памятников и просто камней, отмечающих места погребения. Юрий показал нам несколько памятников, относящихся к концу 17-го – началу 18-го веков!
На надгробных камнях выбиты восьмиконечные кресты, они древлеправославные. На некоторых еще можно прочесть и надписи:
РАБ БОЖИЙ АФАНАСИЙ ПРЕСТАВИЛСЯ В ЛЕТО 1810
Особо древние надгробия обложены по периметру камнями. Иногда встречается кладка в два, а то и в три камня. Из-за этого могилы напоминают фундаменты заброшенных домов.
Кстати, староверы места своего последнего упокоения отмечали седыми надмогильными камнями вплоть до недавней поры.
Но жизнь идет вперед. И на одной из нескольких свежих могил на краю кладбища - шикарный мраморный памятник.
- Это очень уважаемый человек, из Питера, - пояснил Юрий, - завещал похоронить себя именно здесь.
А вот оградка, в которой несколько памятников людям с фамилией Абрамовы. Мы восприняли это как добрый знак: наша бабушка тоже была Абрамова и не сменила фамилию даже при замужестве. (Жизнь порой выделывает такие кренделя! Моя племянница, выйдя во второй раз замуж, стала Абрамовой!).
Случайно раздавили подосиновик (их здесь хоть косой коси) – не червивый. Белый, жирный, червивый, словно масляный…
Ах, эта наша вечная спешка. Хотелось побыть здесь подолее, в тишине и покое, хотя бы несколько часов. Подумать, поразмышлять. Но вечером мы должны были возвращаться в столицу.
Назад из деревни моих предков-старообрядцев Обители доехали на удивление легко, правда, сестра не отрывалась от Молитвослова. А я дала себе обещание написать про поездку в Обитель братьям Ананьевым.
Вдруг они тоже из этих мест!
P.S. Свой нательный крестик, привлекшего меня необычным дизайном, я ношу много десятилетий. Когда я его покупала на выставке, мне сказали, что сделан он по древним эскизам. Так вот, при написании этой статьи я стала разбираться, что такое древлеправославный крест. Оказалось, что мой таковым и является...