18 августа 1980 г.
Что я сейчас собой представляю? Кто я? Чего жду, чего хочу? Надо зафиксировать сегодняшнее положение души, чтобы затем объективно оценить собственные заблуждения.
Я вдруг решила, что не в любви счастье. Любовь ушла из моей формулы МЛМ (море, любовь, музыка), осталось только ММ - море и музыка, ведь любовь - величина переменная. Да и есть ли она? Вот Э.Мекш утверждает, что нет, что всё, что обычно называют любовью - только кратковременная страсть. И я так думаю. Странная тяга, стремление обладать - пусть ненадолго - но обладать телом, душой, сердцем другого, манящего тебя человека - это и есть в моём представлении любовь. Может быть, пока?
Но мне никогда не хотелось раствориться в любимом, отдаться ему без остатка - отдать всё, чтобы моё я исчезло в безграничности его души. Или я излишне эгоистична и переоцениваю себя, или я не встречала такие безграничные души. Всегда ощущала себя отдельно от человека, к которому тянулась, испытывая скорее любопытство к ходу событий, нежели искреннее желание подарить себя со всем, что во мне есть. Я всегда была выше. Это высокомерие? Да, в какой-то степени, потому что иногда я искренне восхищалась (Дубашинский, Бизев).
Хочу гордиться своим избранником. Разве можно гордиться Сашкой? Он очень мил, но стать его женой значило бы зачеркнуть для себя путь к познанию высшей, прекраснейшей истины. Как он этого не понимает? Видимо, я своим непоследовательным поведением ввожу его в заблуждение. Утром говорю "не люблю" - вечером целую; вечером говорю "не прикасайся ко мне" - утром жду звонка. Дурачусь (пудреница и зонтик в реке), ищу места, чтобы спрятаться (стройка, 9-й зтаж, весь город перед нами, звёзды вблизи), и в то же время не хочу всего этого, не хочу.
Наверное, он всё же понял, потому что уж слишком быстро согласился оставить меня в покое до тех пор, пока не станет свободным. Знать бы, как там у них с Розой! Была бы искренне рада, если бы всё уладилось. Я от всего этого страшно устала. А он сам... Мало любил меня, не сильно, не слишком обременял себя. Телеграмму в Сибирь послал только через две недели после моего отъезда! Если бы я любила, разве я стала бы так долго ждать?
На свадьбе, где мы играли, он вёл себя потешно: одновременно и боялся Юры из Воронежа, который пристал к нам с Олькой, и хорохорился, и краснел, и держал меня крепко, и целовал под яркими фарами машин на остановке. Мне нравилось злить его, танцуя с Юрой, мне нравилось смотреть на него, когда я пела (ему виделось в моём взгляде признание в любви - пусть); мне было хорошо потом ночью возращаться с ним вместе домой.
Мы смеялись, пели, останавливались, чтобы поцеловаться, и была у нас на пути одна невыразимая минута, полная нежности и чудного звона, полная света во тьме - его руки, перебирающие мои волосы, бережно держащие в ладонях моё лицо, закрытые глаза, еле слышный шёпот, нежелание возвращаться на землю... Над всем этим властно одно лишь слово:"Господи!".
А сейчас я ничего не жду. Ни от кого. Почему-то уверена, что ещё не время. Хотя мне скоро 24. Ах, если бы стать артисткой! Тогда мне не нужны были бы эти искушения. Буду писать новые песни, буду петь. Верю в свою звезду. Я ещё буду счастлива. А с Сашкой мы сами убили нашу любовь. Он - своей нерешительностью и своей февральской изменой, я - своей непоследовательностью и эксцентричностью. Она умерла, наша любовь, но я не плачу над ней. Нет, не плачу!
Продолжение: http://www.proza.ru/2016/06/27/1125