Пожилые супруги, горожане во втором поколении, Ольга Павловна и Василий Афанасьевич доживать век решили в селе. Своим умом дошли до философии дауншифтинга. Для тех, кто не знает: дауншифтинг (с англ. -- замедление или ослабление любого процесса) в широком понимании означает выбор между социально-бытовыми удобствами, но и повседневными стрессами в больших городах -- с одной стороны, а с другой -- душевным комфортом, но и определенными неудобствами подальше от города, как-то пресловутые «удобства во дворе» (а двора нет). Выбор, конечно, делается в пользу последнего образа и условий жизни. Ради душевного спокойствия и незамысловатого житья-бытья, "простой жизни".
Если конкретнее, то в нашем случае, почти одновременно с женой выйдя на пенсию, Василий Афанасьевич, постарше ее на 5 лет, начал уговаривать Ольгу Павловну продать их трёхкомнатную квартиру в областном центре и приобрести комфортабельный домик в селе. Была у них и дача, но далеко от города. Оставили её от щедрот душевных сыновней семье. Добирались туда, на дачу то бишь, автобусом или сын подвозил, когда имел свободное время от хлопот своего небольшого, не очень прибыльного бизнеса... Конечно, жить именно на даче, а не на вилле со всеми удобствами внутри -- можно было лишь летом. Сидеть же в жару перед телевизором в городской квартире, пусть и с кондиционером, было скучно. Другие развлечения, как и у большинства пенсионеров, -- походы по за продовольствием и аптекам. "Тоже мне, заслуженный отдых!", -- брюзжал Василий Афанасьевич.
Основной же причиной стали банальные неприятности, характерные для проживания в больших городах. В частности, и к парку для прогулок ехать надо троллейбусом аж пять остановок, и воздух в центральном районе, где жили, загазован. Вдобавок, плата за коммунальные услуги становится немыслимой: учитывая сравнительно высокие пенсии супругов, которые к выходу на нее были управленцами на большом производстве, им субсидия не полагалась. А об уровне цен в магазинах и на рынках, даже на непритязательные продукты, -- и говорить нечего!
Через риелтора подыскали газифицированное село, а там -- нарядный, сравнительно новый дом с всеми удобствами, вплоть до водопровода, ванны и унитаза. При доме -- огород, сад, сарай, курятник, погреб, летняя кухня и даже гараж. И приобрели это хозяйство на деньги за проданную квартиру, даже еще остались. Были и личные сбережения. Так что не только на "черный день" должно было бы хватить. "Заживём теперь в свое удовлетворение!" – мечтательно потирал руки Василий Афанасьевич. А Ольга Павловна представляла себе, как будет хозяйничать в саду и на огороде, разобьёт цветник возле дома, может, и с десяток курочек заведет, собаку за сторожа и друга...
Только же разве все просчитаешь! С не предвиденными обстоятельствами сталкивались чуть ли не на каждом шагу. Сельхозработы оказались для не привычных к ним немолодых людей тяжеловатыми: усталость, боль в спине, даже мозоли донимали. С соседями и прочими односельчанами хорошие отношения складывались непросто: большинство этих заезжих "горожан" считали чудаками, ведь немало деревенских, в особенности молодых, хотели бы в городе жить, а эти оттуда, из цивилизации, убежали. Да и банальная зависть кое-кому мешала к материально обеспеченной престарелой паре приязненно относиться.
Вскоре и финансы, как говорится, начали напевать романсы. За газ и электричество приходилось платить еще больше, чем в городе, да и расход в селе оказался намного больше. Ещё кооперативный водопровод в копеечку ежемесячно обходился. А то насос для полива выйдет из стоя, надо новый покупать, то бензопилу, то косилку не помешало бы, то яма для канализационного слива переполнится, машину для откачивания нанимать надо, то крыша протечет... От кур, которых таки завела Ольга Павловна, пришлось через год отказаться: корма покупай, да и уход за курами этими немалый.
Начали покупать не только яйца, а и картофель, которого на зиму не хватало, особенно когда не уродил как следует. Молочные и мясные продукты – само собой. Разве что зелень с огорода была своя, ну там ещё немного огурцов и помидоров, моркови, свеклы, капусты также хватало для двоих. Но сколько возле них труда! Смородина, малина, крыжовник, а также яблоки, груши, сливы, черешни, вишни – из своего сада. Ольга Павловна в сезон света белого не видела, возясь с вареньем и «закрутками» на зиму. Сыновней семье, включительно с двумя внучками, также хватало. Впрочем, внучки не очень-то любили отдыхать в селе у бабы с дедом, предпочитали на море, а еще лучше -- на заграничных курортах, как их ровесники из обеспеченных семей. На этот отдых и Ольга Павловна с мужем немало деньжат отстёгивали. Настолько регулярно, что аж это стало не только традицией, а чуть ли не обязанностью.
Хотя бы там как, а прожили в сельских хлопотах наши "дауншифтеры" относительно благополучно около двух десятилетий. Не без того, что платили согласным помочь им по хозяйству. А когда с годами начали обседать возрастные болезни и немощь, то вообще возникла проблема: кто же будет присматривать не только за домом, подворьем, а за владельцами? Соцработница на все немалое село – одна, раз в неделю находила время зайти к старичкам, да и то больше формально, дескать, не ли надо вам чего-нибудь в магазине? Еще одна проблема: врач на 1,5-тысячное село также один-единственный; аптеки нет. Пришлось и медицинское обслуживание улучшать для себя собственными средствами. И не удивительно: за мизерную зарплату особого внимания в соответствии с Конституцией про бесплатное медицинское обслуживание от по уши поглощенного заботами "семейного врача" вряд ли дождешься!..
Словом, пришлось нашим старикам возвращаться в город. Теперь живут с семьей сына, в выделенной им комнате. И чувствуют себя зависимыми, а ещё больше виноватыми, что когда-то совершили ошибку, не все просчитав в этом коварном дауншифтинге.