(Отрывок из повести "НЕСЛОМЛЕННАЯ ПАРАЛЛЕЛЬ")
Газетное слово "перестройка", жившее доселе в иной, взрослой жизни и казавшееся ребятам таким же неинтересным, как и их скучный, сводящий скулы учебник истории, в один прекрасный день наполнилось живым и радостным смыслом, стало понятным и даже сладкозвучным, ибо означало собой скорые и весьма приятные перемены.
Пьянящий ветер свободы, а, вернее, анархии, носившийся над страной, ворвался в школьные кабинеты и в учительскую, опрокинул вверх дном всё, что казалось незыблемым и вечным, смешал всех, как кости домино на игральном столе, поменял местами зависимых и повелевающих, заслуженных и презираемых, злодеев и добродетелей, преступников и их жертвы, скромников и горлохватов.
Надо сказать, что первые перемены были одинаково приятны и учителям, и ученикам. Долгожданная пятидневка стала, наконец, реальностью, уроки сократились на целых десять минут, зато большая перемена растянута на полный час и торжественно наречена "уроком здоровья". Теперь ежедневно между третьим и четвёртым уроками вся школа - от директора до букашек-первоклашек дружно заряжалась здоровьем.
Запрудив собой двор и спортивные площадки, стадион и площадь перед универсамом, школа прогуливалась, прыгала, бегала, визжала, курила и лизала мороженое, играла в карты на зелёной травке - словом, блаженствовала.
Но следующие, более основательные перемены были по-разному встречены в ученических и преподавательских кругах. В первые они принесли радость и ликование, а во вторых посеяли панику, даже страх.
Дело в том, что в двух последних классах отменялось обязательно изучение многих предметов. Физика, химия, география, биология ... и даже королева наук - математика! - объявлялись предметами свободного выбора. Это казалось неправдоподобным, какой-то фантастикой, граничащей с абсурдом, но это было так.
Теперь уже не ученикам надо было заискивать перед учителями, а последним надо было спешно меняться, добреть или что-то там с собой делать, чтобы ненароком не остаться без работы.
Впрочем директор принял меры, направленные на то, чтобы уберечь учительство от голодной смерти. Он разрешил начислять им часы даже в том случае, если их предмет выберут всего три человека.
Опьянённые свободой ребята, словно всадники на скаку, рубили головы ненавистным предметам, перечисляя в своих заявлениях чуть ли не всё школьное расписание.
Спустя день-два стопки заявлений на столах классных руководителей подтаяли: сказался домашний разговор с умудрёнными жизнью родителями. Во вновь переписанных листиках, вместо пяти-шести предметов, скромно значились один-
два. Кое-кто забрал своё радостное заявление насовсем...
МЯТЕЖНАЯ ПАРТА
И вот настал день, когда Ира и Света "не изучали" географию. Разложив на столе тетрадки по математики, они демонстративно решали задачи и уравнения ...
- Инна Степановна, - это был голос Кузиной, - а можно тем, кто не изучает географию, вообще не приходить на ваши уроки?
- Кто это не изучает георгафию? - географичка подняла голову.
В классе стало тихо, как в потустороннем мире. Все одновременно перестали дышать.
- Я, - прошелестела Ирка.
- Встать!
Ирка чуть-чуть приподнялась, и всем показалось, что у неё ослабели ноги.
- И я, - пропищала Синичкина. Но, вместо того, чтобы подняться, она подлезла под стол ещё ниже.
Ребята напряглись, как бойцы на передовой перед надвигающейся на них танковой атакой. Им было неведомо, знает или не знает географичка о том, что её предмет отвергнут чуть ли не всеми.
Инна Степановна покинула "трон" и величественной походкой прошла в конец кабинета. Вот она повернула назад и поровнялась с "мятежной партой".
- Значит, вы не изучаете географию, - сказала она на удивление мирно. Склонив голову набок, она оглядела девчонок с головы до пят. - Любопытно, - Инна Степановна ухмыльнулась. - Весьма-весьма любопытно, - она смотрела на девчонок так, словно это были не девчонки, а неведомые миру букашки, прилетевшие на Землю из какой-нибудь дальней галактики. - Вот что! - сказала она уже своим, чугунным голосом. - Я не разрешаю заниматься на моих уроках ничем, кроме изучения моего предмета! Ясно? Ты и ты ..., ткнула она указательным пальцем куда-то в сторону пола, - подойдёте ко мне вдвоём после окончания этого урока.
А на большой перемене девчонки, перебивая друг друга, рассказывали ребятам, как географичка убалтывала их забрать заявления.
- Вы такие славные девочки, - говорила Инна Степановна нежным, как у голубки голоском. - Разве я вас обижаю? Давайте забудем всё, что призошло. И обещаю, что у вас всегда всё будет в порядке. Договорились?
- Мы подумаем, - пообещали девочки, но остались на своём.
Странно, но больше ни один человек в классе не осмелился признаться географичке в своём отступничестве ...
СВОБОДА ЗАРУБЛЕНА НА КОРНЮ
Возмездие пришло очень скоро - всего через две четверти. Директору-"новатору" устроили головомойку в местным нарообразовских органах, которые не торопились "клевать" на сомнительные почины Москвы (её вновь испеченного Комитета по народному образованию) и, желая показать, что и сами с усами, соблюдали скептический нейтралитет.
"Свобода" в двадцать третьей была зарублена. Отвергнутые предметы были возвращены на свои законные места и вновь обрели статус "обязательных".
Стала обязательной биолология как актуальная наука об экологии, без особого энтузиазма приняли пополнение в опустевшие было классы учителя математики и физики... Возвратилась в школьное расписание и опальная наука "география"...
( продолжение следует)