- А я тебя предупреждал, - назидательно говорил Кощей, подливая заплаканной, но прекрасной Василисе чая в тонкостенную фарфоровую чашечку, - Я тебя предупреждал, а ты все: «Меня и так полюбят, не в красоте дело!» Небось за жабой, пусть и очень хозяйственной, не поскакал бы твой Иван за тридевять земель.
Василиса рыдала, захлебываясь чаем и словами:
-Я ему …ыыыыы…. яства заморские готовила, пиры собирала – жрал в три горла и хоть бы «Спасибо!» сказал! Ыыыы…Всю родню его обшивала, в шелках расшитых ходил…ыыыы…только хмыкал, урод! А как …ыыыы…девицей стала – так сразу «Люблю!» и супружеский дооооолг…
Василиса совсем уж захлюпала очаровательным носиком, и Кощей протянул ей кружевной платочек, скрывая улыбку.
- Ладно тебе, не расстраивайся ты так, - участливо сказал он. – Придет за тобой твой Иван, будете жить-поживать да добра наживать. Идет ведь уже! Я к нему и зверей говорящих послал, и с Лесовичком договорился – чтобы не заблудился жених твой названный…
- Я к нему не хочууууууу! – взвыла Василиса, - Не хочуууу!!! Он дураааак!!!
- Вот те на, - всплеснул руками Кощей в притворном изумлении.- А что же ты делать будешь, красна девица?
- Я у тебя останусь, - Василиса подняла на него покрасневшие от слез, но тем не менее прекрасные глаза. – Ты меня и жабой любишь! Можно?
Кощей испытующе смотрел на нее. «Вот ты и попалась. А кто говорил, что по свое воле не придет? Мне ли женщин не знать! Добро пожаловать, красна девица!»
- Можно, - наконец кивнул он.
Василиса улыбнулась ему нежной улыбкой, такой, что кровь прилила к его обычно бескровным щекам. «Ох, как хороша!», - подумал он.
Внезапно ее улыбка сменилась тревогой:
- А с Иваном-то что делать будем?
- А, это просто, - отмахнулся Кощей. – Он, видишь ли, Бабе Яге приглянулся, вот пусть он ее за тебя примет да с ней и останется, к общей радости.
- Но она же старая и страшная, - удивилась Василиса и надула губки.
- А ты – молодая и глупая, - развеселился Кощей. – Если бы ты знала, какие у бабушки забористые грибочки!