На окраине города, куда я люблю приезжать в выходные, есть интересное «футбольное» поле, окружённое сплошь тополями. Обычно там тихо и спокойно, даже можно посидеть на самодельных лавочках – кто-то явно обустраивал безмятежный уголок для себя.
Но в этот раз на едва видном въезде под одинокой берёзой стояла массивная чёрная машина. В раскрытую дверцу то и дело высовывалось юное лицо рыжеволосой девушки. Я присела на скамейку поодаль, бросая редкие взгляды на смущавшее меня авто: не верилось, что такая молоденькая девчушка может быть одна, да ещё за рулём, и я побаивалась возможной компании ребят. Но за те минуты, что я наблюдала, никто так и не проявил себя, кроме этой симпатичной девчонки. На вид ей было не больше шестнадцати. В тот момент, когда я поднялась, чтобы уйти на другой конец поля, она вылезла из салона, одёрнула тёмную юбку и, потянувшись... улеглась на траву. Сразу стал виден её большой и круглый, обтянутый салатовым топом живот. От неожиданности я застыла. И услышала, как необычная барышня начала говорить.
«Белая берёза сверху надо мной…» – сказала она. Продекламировала. И через секунду воскликнула: «Чего-чего?»
Я так никуда и не ушла, стояла, почти разинув рот, и слушала «концерт без заявок». Удивлению моему не было предела.
«…А не пошла бы ты к чёрту, берёза,– заявила девица в небо. – Почему ты позволяешь каркать этой толстой крикливой вороне? Почему сидит она на твоей вершине, на твоей тоненькой длинненькой веточке?»
Я невольно подняла голову и посмотрела на макушку берёзы. Там, действительно, на тоненькой «плакучей» веточке покачивалась большая чёрная ворона. Похоже, незнакомку это не устраивало. Мне стало весело, и я осторожно опустилась на лавку. Захотелось узнать, что будет дальше.
«Ах, ты не позволяешь. Она что, летает, где хочет?
Ну да, конечно. Мой кот висит на моём плече, даже когда я встаю. Он тоже гуляет, где хочет. Но ты же берёза!»
Я увидела, как девчонка повернула голову вправо и, блеснув серёжкой, выставила вверх ухо. Она вслушивалась! Будто дерево и правда ей отвечало.
«…А нельзя быть на свете красивой такой. Любят её! Выросла, а ума не вынесла. Так мама говорит. Не про тебя?
Я? Что я? Я тут лежу, как в чистом поле зёрнышко. Мелкая и незаметная. Лениво и хорошо мне.
Кто толстая? Я толстая?! Да это ворона твоя – много ты понимаешь! – толстая. Сидит на твоём «плече». Тоже, наверно, беременная.
Мне снизу видно всё, ты так и знай!» – смеясь, пропела она.
И в растяжку добавила:
«Эх, бер-рёзова! Что бы ты понимала…
Да ни черта ты не поняла! У неба сегодня цвет. Такой невероятной чистоты – цвет! Что впиться в него хочется. Вертикально стартануть, как ракета. И вонзиться в эту чистейшую голубизну. Оттуда прямо льётся вдохновение. Ты согласна со мной, бер-рёзова?..»
Она положила на лоб руку и всмотрелась, должно быть, ввысь. Чуть погодя до меня донеслось:
«Так сгони с себя хрипатую птицу! И пусть мерцают тополиные листья. Там, за дорогой, через тебя.
Вот так…»
Надо мной пролетела, недовольно каркнув, ворона. А юная и глубоко беременная девица поднялась с травы, небрежно отряхнула широкую и длинную, почти до земли, юбку, села в свою огромную машину и, от души газанув, сдала назад.
© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2016
Свидетельство о публикации №216061801451
обсуждение здесь http://proza.ru/comments.html?2016/06/18/1451