Земля была безвидна и пуста, а потом произошло чудо. Впервые встал первый человек, имя которому Красная Глина, мой отец, Адам. После него наполнилась земля людьми, одни рождались от него и другие вставали подобно ему. Они замечали красоту этого мира, строили жилища и укрывались в них от полуденного зноя, любили друг друга и занимались своим делом.
Тогда были те, кто носит камни, осколки большой Горы, с которой спустились первые люди, были те, кто носит воду, очищающую после часов труда. Кто-то жил вместе с животными, учась их языку и давая другим наставления, были женщины и мужчины, направляющие баловство детей в обучение, были женщины, собирающие и раздающие пищу. Первый человек и отец мой Адам был тем, кто занимался всем поначалу, он учил других, помогал только вставшим на ноги выбрать свой путь в этом мире, и кроме того, он умел говорить с Тем, кто есть.
Не многие смели всходить на Гору, Адам же жил на ней. Жил там вместе со своей женой Евой. Многие хотели повидать её вьющиеся, пышные рыжие волосы, её полные любви зелёные глаза, бледные плечи, и услышать её сладкий голос. Однако ещё больше хотели люди подняться с Адамом на самый верх Горы, в чистый сад, где плелись первые ветви, где были самые зелёные листья, самый мягкий мох, плоды были самые сладкие, вода самая чистая, воздух свежий, словно само небо. Хотели побывать там, где возможна беседа с Тем, кто поднял Адама.
Первый человек жил, чтобы научить других замечать Того, кто движет небом, жить вместе с Ним, пускать Его в свой дом, в свои мысли. Хотел научить других освещать тёмную дорогу, не бояться глубины вод, лечить раны и ушибы самим.
Каждый свой день Адам проводил следующим образом. Просыпался немногим до рассвета. Созерцал небо и шёл осматривать подножие горы. Когда он возвращался под сень родного дуба, Ева уже кормила моего брата, и он садился рядом, присоединялся к трапезе. После еды приходило время идти в сад. Если с ним кто-то хотел пойти, он брал любого с собой. Люди зачастую проходили к концу трапезы, тогда они присоединялись и должны были съесть хотя бы немного, потому что Адам никого не хотел оставить голодным, "дорога не легка", - говорил он. Заканчивая трапезу все молились о том, чтобы день прошёл хорошо и благодарили Того, кто мог насытить без пищи. По дороге он рассказывал по каким признакам можно обнаружить присутствие Того, кто всегда рядом. В беседах они проходили всю дорогу, приходили наконец в сад, в котором Адам предпочитал молчать. Да и всякий, кто оказывался там, поначалу пугался. Всё там было немного иное, там было тихо, постепенно появлялось обволакивающее спокойствие, мысли приходили в порядок, переставали сновать, внезапно возникать и исчезать. Первый человек вел остальных людей к краеугольному камню - его первым увидел Адам, когда поднялся. На этом камне он беседовал с Тем, кто дал жизнь. По правую сторону от этого камня росла большая смоковница, по левую - хлебное дерево, плоды которого были несъедобны. Они набирали смоквы в свои корзины, срезали мхи и уносили их в мешках, на следующий день плоды вырастали вновь. Спустившись с горы, люди уносили часть урожая и мха, Адам оставался с женой, они молились, беседовали, занимались рукоделием до заката.
Всегда молитва приносила тепло и радость, часто Адам разговаривал в себе с Тем, кто выше слов. Было утро и настало время для молитвы. Тогда Первый человек заговорил:
- Благодарю Тебя за сон, снимающий усталость, благодарю за то, что Ты сохранил меня в эту ночь. Благодарю Тебя за пищу, дающую нам силы, благодарю за то, что сегодня я накормил всю семью. Благодарю за то, что у нас есть спокойствие.
Адам надолго замолчал.
- Одари нас радостью! - произнёс он наконец. Все поклонились большой Горе.
В этот день с Адамом решили подняться Нахум и Кехим. Все уже были сыты и молча сидели перед нелегким восхождением. У ног Хавы сидел маленький Каин и что-то мастерил. Он был не по годам высок и силён, волосы отливали красным, как у его матери.
- Возьмёшь ли ты Каина с собой? - спросила Хава, - он очень давно хочет побывать на горе.
Мальчик посмотрел на отца.
- Не сегодня, любимый Каин. Матери нужен помощник в моё отсутствие, особенно в те дни, когда мы ждём твоего брата, - сказал Адам.
Он погладил сына по голове, дал знак Нахуму и Кехиму и они отправились в дорогу.
- Всегда ли так спокойно в твоём доме? - спросил Кехим.
- Нет, брат, не всегда. Однако, я стараюсь помнить о спокойствии, и это помогает вовремя остановиться.
- Бывают у вас ссоры? Можете ли вы подолгу не говорить друг с другом?
- Нет, брат, такого не помню.
Было жарко, но с горы веяло прохладой. На загорелое плечо Нахума села стрекоза. Он вздрогнул, заметив её попытался стряхнуть.
- Они очень любят нас, - сказал Адам, - а внизу не живут. На Горе можно увидеть очень много того, чего нет внизу. Запоминайте, братья!
Этот мир был прекрасен. Невиданные плоды, которые насыщали всех – стоит съесть совсем немного. Люди не нуждались ни в чем – не было жажды, не было голода, их не было в нашем понимании. Люди были наивными и любили друг друга.
Они шли, поднимались всё выше и выше. Иногда они останавливались. Адам показывал братьям разные растения, которым когда-то давал названия. Он радовался Горе. Нахум что-то ворчал про себя. Спустя какое-то время заговорил:
- Как ты стал служителем сада и Того, о Ком мы не говорим прямо, причем единственным? Более того, ты многим даешь советы, - сказал Нахум, - у тебя есть указ заниматься этим от Него?
- Он сказал только, чтобы я шёл к другим и был с ними. Я и не предполагал, что буду этим заниматься. Люди приходят и уходят, каждый хочет что-то узнать, спрашивает так, будто я – смогу избавить их от смятения и незнания. Но я знаю не многим больше, чем они, я обладаю теми же слабостями, что и они, и меня так же порой охватывает страх, что я очень далек от Того, кто выше страха. Меня почитают служителем Его сада, но все мы, каждый из нас – служитель, мы служим только тем, что живем. Он дал нам жизнь – вот исполнение Его воли. Не молитва и уход за садом исполнение воли, но жизнь, частью которой является молитва и взращивание. Женщины, вяжущие одежды сыновьям своим из мха – разве не служат Тому, кто дал нам тепло? Ни разу они не поднимались на Гору, но и они славят Того, кто дал им это.
Дорога становилась круче. Дорогой мох появлялся всё чаще на коре деревьев. Пчелы кружили вокруг цветущих рододендронов. На путниках не было одежды. Её носили дети, чтобы ушибы были не так больны, некоторые женщины – как символ того, что шитье из мха их основное занятие.
- Зачем все это, Адам? - произнес Нахим.
Адам переспросил. Нахим долго не решался повторить, он нахмурил брови, водил губами, пытаясь подобрать слова.
- Зачем ты собираешь мох, а твоя жена вяжет из него одежду? Зачем рождаются новые люди? Сказал тебе об этом Тот, кто превыше слов? – спросил Нахим.
Кехим был удивлен и сказал:
- Неужели ты не понимаешь, что в этом воля Творца?
- В чем? – спросил Нахим.
- В том, чтобы все существовало так, как оно заведено.
- Прости, Кехим, я не понял кем и почему все так заведено. Адам, ведь ты видел Его? Ты говорил с Ним? Я слышал, что ты говорил с Ним лицом к лицу. Что ты слышал от Него на этот счет? – сказал Нахум.
Адам улыбался.
- Тот, кто поднял меня из земли, не сказал зачем это сделал. И я не спрашивал об этом. Я был охвачен райским садом, у меня не было слов, и я только внимал, я слушал, старался уловить каждый тон. Я видел, как прекрасна эта земля, и все говорило само за себя – радуйся, наслаждайся красотой, вкусом, запахом и цветом. Все существа вокруг, которых ко мне привел на поклон Тот, кто прекраснее света, были близки и мне казалось, что в каждом из них я могу найти любовь и покой.
- То есть у тебя нет ответа на этот простой вопрос, мудрейший муж? – спросил Нахум.
- У меня не было такого вопроса, и я не знаю, как может он начать волновать, когда вокруг тебя радость и след Того, кто любит нас. Ведь стоит причаститься этой радости, как ты понимаешь, что всё так, как должно быть. Боюсь, что я не могу выразить словами этот ответ, однако доверившись счастью, он возникнет у тебя внутри.
- Как выглядел говорящий с тобой? Ведь ты видел Его? – сказал Нахум.
- Как странны твои речи! – Воскликнул Кехим, - никогда не слышал я ничего подобного от тебя, когда жили мы под одной кроной. Что за глупости у тебя в голове? Кто вложил такие мысли в твоё сердце? Об этом нельзя говорить.
Птицы порхали вокруг. Чем выше путники поднимались, тем радужнее были их перья, тем громче они пели. Казалось, что всё преображается, заполняется пеленой теплого света, пеленой, преображающей всё видимое.
- Нет нужды укорять брата за вопросы и мысли, - сказал Адам, - дела еще могут стоить укора, но не мысли.
Адам глубоко вздохнул. Не раз людей разочаровывали ответы первого человека. И несмотря на эту разочарованность, слава об Адаме, как о первом человеке, как о мудрейшем их всех, только множилась. Ему этого было не понять.
- Не знаю ничего о Нем, ни очертания лица, ни фигуры. Я слышал слова, обращенные ко мне, как слышу вас сейчас, только слова эти были проникновеннее, помню, что стоял Он рядом, как вы, но я чувствовал будто Он заполняет все вокруг, Он был будто бы очертанием рядом, но и вместе с тем всем сразу вокруг меня. И вместе с тем, я видел Его очень четко, четче, чем вижу вас, но черты лица Его – не части нашего лица, а любовь и почтение, части тела Его – не руки и ноги, а могущество и милосердие, одежды Его – не мох и не кожа, а тепло, проникающее в самую глубину твоего сердца. Я видел Вышнего лицом к лицу лишь однажды, и память об этом до сих пор греет меня теплее солнца и огня.
- Я завидую тебе, брат, - начал Нахум, - потому что не видел Вышнего. Ты первый, и ты единственный, кто видел Его. Мы же лишены этого, мы одни в мире, в котором есть только плоды святого дерева, есть только знаки, которым ты учишь нас и блаженные истории о твоих видениях, Адам.
- Никто не лишен Того, кто наполняет мир, Нахум! И до сих пор Тот, кто выше всего, остается к нам самым близким, самым теплым. Пусть другие не видели Его, но он остается близок к каждому из нас точно так же. Только откройся ему, позволь наполнить Ему свою душу, и ты поймешь это.
- Я не видел Его, - прошипел Нахум.
В тот день Адам вернулся позже обычного, он пришел домой только после захода солнца. Слишком часто ему приходилось встречать разочарование и непонимание в словах, приходящих к нему людей. Однако только на этот раз они хоть как-то задели его. Эти слова чем-то ранили его, рана же теперь ныла и не хотела затягиваться. Он долго молился с женой перед сном. Маленький Каин устал, Хава решила положить его спать до того, как Адам закончит молитву. С тех пор Адам стал молиться больше, часто молча. Хава то стояла рядом, то уходила к сыну, иногда обнимала или гладила мужа, но он её не замечал. В молитвах он начал задавать вопросы. Позже отец мой каялся мне в том, что задавал их слишком много.
***
Время шло, Адам и Хава были всё так же молоды. Люди стали реже приходить к великой Горе. В те дни, когда никого не было, Хава с маленьким Каином шли к людям, чтобы принести им плоды и мох, о которых заботился Адам.
Первый человек отдалился от других людей. Теперь даже если кто-то и приходил за советом, часто в ответ получал молчание, либо кроткое свидетельство о незнании. Чаще всего Адам говорил так:
- Слова наши обманчивы, мы хотим сказать об одном, а они только уводят от понимания. Поэтому я боюсь что-либо говорить. Для себя я понял, что намного лучше попытаться раскрыть своё сердце, обратиться к Тому, у кого есть все ответы. Внутри нас уже есть ответы.
Хава видела, что с мужем её что-то не так, что он меняется, что на сердце его лежит тяжелый груз. Так и было, но даже Адам не знал в чём причина, не знал отчего так ноет у него сердце. Он молился, молился много, но, кажется, не получал того, что хотел. Хотел же он, в сущности, совсем немного: ответа, ответа Того, к кому он обращался. Однажды, стоя на молитве, он начал плакать. Молился он по привычке молча, но тут вдруг заговорил вслух:
- Где Ты, о Создатель мой? Как почувствовать мне Тебя рядом? Как узнать, что я должен делать? Люблю тебя, Господи, научи меня дарить другим людям радость!
Адам вздымал руки, поднимал взгляд на небо, жмурился и повторял снова и снова одни и те же просьбы, одни и те же слова, он забывался, ему становилось легче, но только на время. После молитвы Адам решил подняться на Гору и переночевать там несколько дней. Тотчас пошел сказать об этом Хаве. Он обнял её и прежде чем заговорить, она произнесла:
- Ты всегда очень радуешь меня, Адам.
В его глазах что-то сверкнуло. Он прижался к любимому телу.
- Я хотел сказать тебе, что отправляюсь на Гору, чтобы возделывать сад. Хочу пробыть там так долго, сколько понадобится, чтобы поговорить с Тем, кто дал нам любовь. Мне кажется, что я должен пойти один.
Хава никогда не отвечала быстро. Хранительница спокойствия, она была противоположностью горячему Адаму. Поразмыслив, она сказала:
- Не хотела тебе говорить, но все-таки этого не скроешь. Лучше бы тебе пойти к людям вниз. Ты очень давно там не был, а люди меняются. Тебе стоит на них посмотреть лишний раз потому что уже много лет ты не спускался к ним. Среди людей появилось много тех, кто учит как говорить с Тем, кто нас защищает. Раньше люди приходили за советом к тебе, а теперь у них много учителей, которые, быть может, даже не виделись с тобой.
- Зря ты этому беспокоишься. Человечество растет, им не нужны советы Адама и это к лучшему. Давно они знают от меня о знаках, по которым замечают посещение Господа, теперь учатся определять их сами. Ведь нужно этому радоваться.
- Столпы дыма вздымаются оттуда уже давно. Ты даже не спрашивал меня откуда они.
- Люди множатся и им нужно себя кормить. Ведь они готовят там пищу?
- Нет, Адам, дым стоит по другой причине.
- По какой же?
- Спустись в этот раз к людям. Разреши нам с Каином заменить тебя в саду. Мы знаем, что нужно делать.
- Что за причина, Хава?
- Ты сам всё увидишь, дорогой муж.
- Скажи сейчас, прошу, не мучь меня догадками.
- Они называют это жертвой Тому, кто даровал им всё. Они сжигают часть заработанного, сделанного, порой и часть животных своих во славу Господа.
Лоб Адама покрылся морщинами, так всегда происходило, когда он хмурился. Он посмотрел вниз.
- Наверное, я что-то делаю не так, и понял не так, - сказал Адам.
Адам пошел к людям, а Хава с Каином в сад. Лишь малая часть людей узнавала Адама, он много озирался, понимал, что упустил слишком много за года, которые проводил только на Горе. Жара и дым, вокруг было слишком много дыма, ведь жертвы приносились беспрерывно. Поначалу первый человек намеревался обо всем расспросить тех, кто приносит жертвы, кто так сделал впервые и что это значит, но чем больше он шагал по селению людей, тем в большие сомнения впадал. Наконец, придя к самому сильному костру, от которого поднимался черный сноп, он увидел Нахума в странных одеждах. Нахум громко произносил слова молитвы, вокруг костра стояло много людей, все повторяли за ним. Адаму было тяжело дышать. Он закашлялся, потом его подкосило.
Он очнулся у ног старой женщины и сильно её испугался. Она протянула ему ковш с водой, он только смотрел. Еще никогда он не видел таких глубоких морщин. Она хотела ему что-то сказать, но так и не решалась. Молча Адам поднялся и пошел прочь. Он думал, что ему все это привиделось, что он видел странный сон, однако, что было сном, а что было тем, что его вызвало, понять он не мог.
Дома его уже ждала жена. Она сказала, что решила сделать из плодов большой смоковницы напиток. У стола стоял большой кувшин. Она попросила убрать его в тень, чтобы он настоялся, а настаиваться ему нужно долго. Еще она сказала, что видела Того, кто поднял Адама. В то время, как Каин спал у камня, за хлебным деревом она увидела силуэт, и он говорил с ней. Она начала повторять все слова Адама, который не раз рассказывал ей о том каков Тот, кто выше слов.
- Теперь я знаю, что ты Его не выдумал, любовь моя, - сказала Хава.
Она была красная, бледность её куда-то пропала. Она повторяла слова любви снова и снова, притягивая его к себе. Наконец, она сказала, что знает, как Адаму найти ответы. Она сказала, чтобы он скорее шел к столу.