В студии, намекая на её царскую внешность, Катю все поголовно называли – Екатериной третьей, не придерживаясь исторических свидетельств что первые две, в отличии от тонкой и звонкой «третьей», были дородны и тяжелолицы. Екатерина трудилась диктором телевидения, и, из-за случившегося на канале провала, теперь всем - кем подвернётся. Впрочем, как и все её коллеги в данное время.
При определении задач командировок, загадочно каждому улыбнувшись, шеф объявил собравшимся малочисленным «бурлакам» (как они теперь сами себя называли), что, Екатерина, поскольку её рискованно отправлять в три места: глушь, куда попало и далеко, отправится в Санкт-Петербург. Там вечный Клондайк исключительно важных культурных, научных и прочих событий, искусства, недоосвещённой истории, политических новостей, природных и таинственных явлений. Вот и теперь в мире науки наклюнулись неординарные темы, да ещё и с подачи гениалиссимусов какой-то средней питерской школы...
Сотрудники уж «сто» лет знали, что Игорь Анатольевич в Катерину влюблён и, не задумываясь, вступит в любое сражение с потенциальным соперником. Во избежание проблем с начальством в направлении соблазнения Катюхи-третьей, никто из окружения и не рыпался, а тому кто встал бы на пути шефа, не завидовал. Правда, иногда он ловил на себе её затуманенный взгляд, потому, принимая его за некое женское лукавство и осторожность, и возлагал уверенность на исполнение своего уж слишком затянувшегося тайного замысла. Время созрело, и через несколько дней после её отъезда, он сам полетит в Питер на последнюю Белую ночь. Где, усадив её в музее или храме в какое-нибудь сиятельное кресло или трон, оденет на палец обручальное кольцо. Венчание... Отель на недельку... И… семейное гнёздышко длиною в жизнь.
За время совместной работы досконально изучив характер и наклонности самой желанной во вселенной девушки, не имея больше ни мочи, ни времени на затягивание материализации круглосуточной мечты, Игорь был уверен в результатах своей экспедиции на все сто процентов. «Катёнок», так он называл её про себя, ещё слишком не искушён, чтобы оказать душевное сопротивление его опыту, напору и обаянию. Что влюбляются глазами он знал не понаслышке, потому белые пиджак и штаны давно висели шкафу. Не хватало лишь белых питерских ночей. Теперь – всё совпало: Питер, Катенок, кольцо, костюм и Белые ночи. В этой судьбоносной череде не хватает только его самого.
Катя, конечно, была в курсе чувств Игоря Анатольевича, более того, шеф даже немного нравился ей. Но, осведомлённая о его нескончаемых любовных романах и наличии дочери, и думать не собиралась об изменении статуса наёмного персонала. В тысячный раз влюбится в другую, думала она, или сойдётся с супругой. Тем паче, что та прикладывала к этому большие усилия. Хотя, понимала Катерина, суть даже не этом, а в том, что не Игорь Анатольевич был её идеалом, вот и всё. А вдумываться в сложившуюся ситуацию... - жизнь и так коротка. Ей есть о чём мечтать.
Она строго оберегала свои тайны от всего окружения, разве только институтской подруге Нюше... Сотрудники же и представления не имели, какие шторма бушевали в душе их молоденькой телеведущей. И что умный, уравновешенный, более того - самодостаточный и талантливый человек, верный товарищ Катюха, на протяжении длительного времени могла скрывать от них свой несовместимый с такой профессией, сентиментальный сказочный мир.
Воспитанная на хороших манерах и любви родителей, бо-о-ольших выездных музыкантов, она, непонятно даже для самой себя, жила в ожидании встречи с… Артуром Грэем! Конечно, сегодняшнего разлива - собственным. Возможно оттого, что на стене её спальни с детства и до недавнего времени висела огромная картина «Алые паруса», на которой она видела фигуру капитана «Секрета» пятнадцать лет из своих двадцати трёх. В полудрёме засыпания, между мерцающими по стенам от порывов врывающегося в окно ветра тенями тюлевых штормов, на панораме картинного полотна оживали море и летящие паруса, и бесстрашная фигура морехода. А маленькая «Ассоль», замирая, внимала шёпоту ежевечерне вытребованной у бабулечки сказки: «Ты вы-ы-ырастешь, моё солнышко-Ассоль, станешь взро-о-ослой, и однажды на синей волне под яркими лучами света сверкнёт бегущий к тебе алый парус. И его капитан медленно опустится перед тобой на колени…»
В результате, будучи ещё двенадцатилетней девчонкой, Катюша уяснила для себя, что лишь моряки могут быть настоящими красавцами и отважными героями. Ведь, какое нужно иметь мужество, чтобы рассекая моря и океаны где вокруг на тысячи миль ни берега, ни кустика, видеть только страшные глубины вод. Ещё она поняла, что мореходы всегда отчаянно ждут возвращения домой на земную твердь, потому что у берега моря на выступе острогрудой скалы каждого из них в маминых бусах встречает машущая ему старинным бабушкиным кисейным шарфом – Ассоль. Уже с тех лет перед зеркалом в прихожей репетиции ожидания покорителя морей оказывались настолько загадочным, что маленькое сердце обмирало от нетерпения.
Но… Грэи в Москве ей как-то не попадались, остальные же ребята были так себе… неинтересны. В общем – не капитаны с корветов. И в своём подрастании, в ожидании брига она обитала с бабушкой, едва успевая на отлично учиться в гимназии, музыкальной, и балетной школах. Затем, во взрослении и становлении, между очным бакалавриатом журналистики МГУ (магистратуру в целях наращивания опыта журналиста решено было пройти заочно), и институтами изучения английского, немецкого и испанского языков всё повторилось. Так, в бесконечных битвах за осуществление необходимо-срочного и учёбой, отзвенела её бесполезная юность. Правда, Игорь Анатольевич, когда сдвигал брови, напоминал ей даже грозного пирата. Но, нудистика видеть его горящий, пристальный взгляд и озабоченное лицо с утра до ночи ежедневно, это тебе не абы-чё... Одним словом – «странная деваха у нас выросла», - ахнули разъездные родители.
Через семь часов движения «Красная стрела» вытолкнула её на перрон Мос-ковского жел-дор вокзала города Санкт-Петербурга в объятия самой близкой подруги Нюши с мужем. Такси до гостиницы…
Договорились встретиться с Анютой и её супругом завтра с утра у Исакия, за-тем Спас на крови или Петергоф, может, ресторанчик, в общем, что успеется, хоть один денёчек-то... А послезавтра - порт. Придёт теплоход с «заявленными личностями». Главное: успеть прямо у трапа их захватить. Как говорится: тебя - в двери, а ты, ясноглазой голубкой – в окно. Потом, тет-а-тет не поймать. Кроме того, встречи, стрелки, отчёты, скайпы с Москвой. Просмотры видеоматериалов, советы. И… так до отъезда. Но, самое громадьё, раз уж поспела к такому световороту - встреча Белых ночей, праздник выпускников, и вход в Неву… «Алых парусов».
Нюша и Илья тележурналист и оператор одного из главных питерских теле-каналов, посему для них это не праздник, а всенощный труд. Через ограждения их пропустят безоговорочно: на всех троих и документы в порядке. Тут же было решено, что, поскольку Нюшке с Ильёй всё равно снимать триумф захода в Неву «Парусов» со смотровой площадки Эрмитажа на невской линии, то есть с самого высокого и лучшего из ракурсов, то ей вовсе не обязательно торчать рядом, повторяться. Отснятого ими материала за глаза хватит хоть на три канала. Она же, с самого края смотрового островка до последнего потроха отдастся ожиданию звёздного замка её планиды.
И вот рядом с ней на небольшом пространстве плотными рядами уже стоят десятки, видимо, «званных» гостей с шампанским и конфетами и вездесущих виртуозов-руферов, умудрившихся незримыми путями оказаться со своей фото-видеоаппаратурой здесь же.
Заражённая бешеной атмосферой предвкушения не зазеркалья, а настоящей встречи, её душа требовала выплеска эмоций и трясла грудь так, что та ходуном ходила. Казалось, ещё немного, и, навсегда покинув свою оболочку, неприкаянной бродягой, оголённым нервом, та ринется куда-то, сама не знает куда. Туда, где обретёт долгожданное счастье, или, наоборот, от горя быть обманутой ожиданием, разорвётся на части.
Земное притяжение, конечно, вещь непревзойдённая, потому обрывками в голову врывались и степенные мысли: – «Катерина, тебе уже не пятнадцать, уйми, наконец, юношеский экстаз, проникнись истиной».
Час сорок минут местного времени. Нереальным разрывом, небо разметалось по сторонам музыкой, спецэффектами, рёвом толпы, невиданным фейерверком. Какой там бразильский карнавал? Вулкан, космос! Светло как днём! С минуты на минуту, алый шёлк её фортуны рассечёт поток коричневых вод Невы на две части. От напряжения, казалось, почти ослепли глаза. У Кати заледенело нутро. Внезапно, в пламени всполохов прожекторов и сиянии падающих с неба несметными потоками со шлейфами звёзд салютных - комет, из-под моста возникло чудо с рубиновыми от подсветок прозрачными парусами. Её пламенный корабль! Сегодня обязательно должно что-то случиться. Громадное! Она это чувствует: либо она избавится от наваждения, либо примет его за свой перст. Будто Ванькой-встанькой вынырнула из колдовского омута: паруса плыли уже почти рядом. Грёзы тысяч и тысяч людей, которые пришли его встретить и сейчас стояли на набережной, мостах, лестницах, стрелке Васильевского острова, рядом с ней на готовой обрушиться от перегруза крыше, каждом прибрежном пятачке Невы.
Давным-давно один чудак-сказочник Александр Грин зажёг сердца их предков светом любви капитана Грэя и Ассоль. Как, откуда Грин узнал, что именно он обязан подарить поколениям поколений бессмертную мечту, наполнить души немеркнущим сиянием рубиновых парусов! Ах да, был ещё сказочник – неизвестный художник, написавший картину, исчезнувшую год назад, когда семья на время ремонта их квартиры временно жила на даче.
Забыв про своё предназначение и видеокамеру на шее, подавшись к ограж-дению, Катерина совершенно неожиданно для себя, в унисон со всеми взревев стадным, трубным голосом, не оборачиваясь, ухватила кого-то рядом стоящего за жёсткий рукав, - Смотрите, смотрите, это ОН? Да, смотрите же, ОН!!!
Вмиг согнувшись в локте, рукав резко прижал её руку к себе, и не успей он сиюминутно проделать данную манипуляцию, вывалиться бы ей через парапет кровли наружу…
А СВЕТОЧ, не признав своей Ассоли, уже проплывал мимо! И с ней что-то произошло.Словно от нестерпимого жара, вспыхнув, обуглилась душа, осыпая нутро обжигающим пеплом. Алые паруса проплыли мимо, и, с минуты на минуту навсегда растают за всполохами салютов и громом музыки. Грэя нет! Когда-то он уже нашёл свою Ассоль и другая ему не нужна. В отупении провожая взглядом аскетично скрываемый от целого мира эфирный замок своего счастья, Катя теперь не думала о морских капитанах. Она вообще ни о чём не могла думать. Только что прекрасная лебедь-птица, вырвавшись из груди, взмахнула крылами и, низвергнув хозяйку в водоворот горьких разочарований, безвозвратно унесла за облака что-то невозможно дорогое, бесценное.
Поникли плечи и согнулась спина. Провожая взглядом красногрудый бриг, она недвижно замерла. Всё кончено! Внутренний салют иссяк! И не уйти от прозрения. За полчаса полёта состарившись на десять лет, душа ступила на землю сиротой. «Наконец-то», - обрадуются родители, - «Наше чадо стала мудрой». И, как всегда, добавят, что, к их беде, под влиянием бабули свихнувшись на «парусах», их светоч перечеркнула своё великое будущее, отказавшись от профессиональной музыки: - «А уже бы…!».
Стало холодно. Хотелось, дабы не продираться сквозь ряды восхищённых зевак, взять да и спрыгнуть вниз, на землю. Там людское тепло, там холодно быть не может! Попробовала дёрнуться ближе к парапету, да рука, как и прежде, фиксировалась какими-то железными тисками. Екатерина хотела обернуться, узнать, в чём дело, но, вытянув шею, всё ещё не могла оторвать взгляда от исчезающего вдали корабля с красными, как кровь её разбитого сердца, парусами. Даже сейчас, ставши мудрой, вопреки здравому смыслу, остановись корвет хоть на несколько минут, она простила бы ему предательство.
- Вы ждали шлюпку капитана у своих ног? – проговорил кто-то в ухо, и бережно, но жёстко ухватив за плечи, прислонил её горбатую спину к своей груди.
От этого голоса на душе, стало светло. Не хотелось отрываться от надёжности «Александрийского столпа» за своими плечами, где было тепло и уютно. Почему-то подумалось «легко, как дома». Вспомнила про задания Игоря Анатольевича. Она действительно сбрендила. Где-то на этой "крыше" Нюшка с Ильёй делают её работу. А она, не на что не способная, развесившая сопли курица, и совсем-совсем разбита. «Будто трактор по телу потоптался». Очухавшись и испугавшись потери опоры вновь, Катя, ухватившись за жёсткий рукав, резко развернулась к предмету на который опиралась. Рукав так же мгновенно, переместился за её спину.
- Ну, ты даёшь! Всю жизнь такая! На минуту оставить нельзя. Ты же чуть вниз не свалилась. Мы к тебе, а через людей - никак, сплошной гранит. Прямо обомлели, когда на камеру тебя поймали. Илюш, возвращайся к аппаратуре, - крикнула Нюша продирающемуся к ним Илье, - у нас всё нормально.
Катя не услышала испуганных восклицаний подруги: прямо перед глазами золотом блистали две большие звёзды на плече чёрного морского кителя. Она очень удивилась. Медленно подняв взгляд выше, она увидела… КАПИТАНА КОРАБЛЯ собственной персоной.
Освещённый заревом шоу смеющийся ласковый карий взгляд моряка с интересом и восхищением изучал её лицо. Он её узнал! Приплыл и несколько минут назад спас ей жизнь! В изнеможении от потери сил в борьбе с самой собой, она, заскользив ногами по настилу крыши, автоматически уткнувшись лицом в офицерские пуговицы, мёртвой хваткой вцепилась в чёрные рукава кителя. Тут же, от стыда быть неправильно понятой, резко откинулась назад. Но руки за спиной держали крепко.
- Я держу Вас, – успокоил уже знакомый голос, - Вы верите в детскую любовь навсегда?
- Просто давно не проверяла зрение, - приходя в себя, автоматически буркнула она.
- А как же бриг «Секрет»? Я наблюдал за вами. И-и-и, когда понял, что можете вылететь, встал за Вашей спиной, – обладатель звёзд с сочувствием вглядывался в её лицо. Словно уловив в нём ответ на свой вопрос, продолжил,
- Вам имя не Ассоль?
- Нет, Екатерина-третья. Вы правы. Замки имеют привычку рассыпаться, и пре-вращаться, ну в…, как в вечный огонь: душу греет - жить не мешает. Не так–то это и весело.
- Главное, чтоб не как у Икара. А вот я Александр безномерной из Севастополя. Специально к Алым парусам взял отпуск побывать в Питере. А почему Екатерина третья?
- Ой, это я инстинктивно озвучила. По привычке. Меня коллеги так зовут, - от пережитого и необходимости отвечать, у неё заломило в висках, - Прямо из Се-вастополя? Все наши жаждут сделать там свои программы.
- И Вы?
- Конечно.
- Ваше величество, Третья Екатерина, ответственно заявляю, что в этом вопросе я конкретно мог бы оказать Вам реальное содействие. Безусловно, архи важно определиться по деталям. Как бы нам с Вами подробнее их обсудить? Может, в кафе?- словно боясь отказа, продолжая улыбаться он, не сводил с неё настороженного взгляда.
Катя заглянула незнакомцу в лицо и поняла, что с детства знает и эти глаза, и эту улыбку. Они со стены ласкали её маленькое сердечко. Несколько минут назад, подсознательно познав, что он и есть её долгожданный Мореход, она утвердилась в этом окончательно и, как зачарованный кролик, боялась оторвать от морского офицера своего взгляда. Совсем недавно свалившее было навсегда в небытие сердце, нахально впрыгнув в свою обитель, билось быстро-быстро: - Нет, в кафе не получится. Вы же слышали, меня здесь на крыше ждут подруга с мужем.
- А кто будет держать Вас под локоть?
- Прыгать я не стану.
- В кои-то веки на царственной крыше встретить царицу третью Катерину и позволить себе легкомыслие рисковать её жизнью?! Разве только вместе?! Давайте руку.
Ни с того ни с сего, робко протянув дрогнувшие пальцы, Катюха-третья прикос-нулась к ладони моряка. От приключившейся неожиданности, как от накрывшей их космической магнитной бури, застыв Петергофскими изваяниями, они изумлённо и серьёзно постигали друг друга.
Безмолвно стоящая рядом с вытаращенными глазами подруга, наконец, очнулась: - Илья, беги скорее сюда! С Катькой беда. Не с крыши, так ещё чище. Катюха-а, очнись! У тебя задания! Вспомни про шефа. Мы с Илюшкой тебе такое наснимали…. Закачаешься. Открой глаза, этот-то, как и твой Грэй надуманный… Нельзя, чтобы вы оба…два сапога… И потом, Севастополь… – перекрикивая шум голосов, Нюша разрывалась между сотовой связью с мужем и приведением в чувство подруги.
- Анют, это Александр.
- Ага, - самодержец четвёртый! – Анна схватив подругу за ремень камеры, дёрнула её к себе - Катька, быстро возвращай себя в свои руки.
- Поздно, госпожа Анюта! – «самодержец» неожиданно жёстко заключил дрожащую ладонь между своими, - Доверьте эти руки мне. Я буду беречь их до того дня, когда для нас навсегда закатится солнце и застынут в мраморе морские волны. Клянусь! – Александр четвёртый, молниями сверкнув звёздами на плечах, словно рассыпав их под ноги, опустился перед своей царицей на одно колено.
- Точно: больной на всю голову, как и тот! Илья, да где ты, наконец? Тут та-кое!!! Катюнь, а как же наш сегодняшний праздник? – Нюша растеряно хлопнула глазами.
- Он объявляется открытым! - спохватился Александр четвёртый, заглядывая Кате в глаза снизу вверх, - Ведь так, Катюш?
- Объявляется, - почти неслышный голос Екатерины-третьей громом прогремел на крыше в полной тишине под загрустившими от смолкнувших в небе салютов, и замерших в суеверном загадывании всё повторить через год, зрителями.