Деревня у нас как деревня, и люди как люди. Да вот было при Союзе два ярых коммуниста: председатель, да сосед мой - Митяй. Так у них и проходили партсобрания вдвоем. Соберутся, сами всё решат, а кому не нравится, пусть, мол, тоже в партию вступает, и приходит с ними заседать.
И вот на очередном своем собрании решили они отправить меня в командировку от нашего сельсовета. Все ничего, да только приходилась она на Новый год. Как я их уговаривал, умолял, заклинал. Ничего не помогло. А мне никак не хотелось Новый год встречать не дома.
Решил я им отомстить. Долго думал, готовился. Сочинял для них командировку. И вот случай, рок судьбы так сказать. Как в той древней поэме, про стрелу. Стою в зверинце, смотрю на яка, и понимаю – это он. Тот, кто поможет мне воплотить мою месть в жизнь. Договариваюсь с директором зверинца, вымениваю яка на зайцев, и жду новогоднего праздника. Яка я специально ни кому не показывал.
День, как говорят, икс настал. Пора собирать камни. 31 декабря. Девять вечера. Беру я своего Люцифера, это я яка так прозвал. Вожака на поводке, фонарь, и иду через огород к Митяю. Подвел яка к окну комнаты. Смотрю, индюк этот, голубой огонек смотрит. Рожа довольная. Но радоваться ему немного осталось. Даю Вожаку команду: голос! А по этой команде мой волчара выть начинает. Он как завоет, включаю фонарь, и свечу им в морду Люцифера. Люцик мой молодец, он и так на черта похож, а при свете фонаря такую физиономию адскую состряпал, что мне самому стало страшновато. Ну, Митяй в чем был, так и убежал. А куда он побежит? Ясен лось, к председателю. Мы с моей командой спокойно пошли туда же.
Заходим со стороны огорода, по уже отработанной схеме. Смотрю в окно, а там картина Мунка. Просто загляденье. Митяй руками машет, сам дрожит, трясется весь. А председатель ходит по комнате взад-вперед, периодически останавливается, и строго так, пальцем в воздухе трясет, и что-то объясняет. Ну что он говорит и так понятно. Типо: ты, Митяй, херней не занимайся, какие еще черти? Это не по коммунистически. Ни бога, ни черта не существует. Ты видимо перепил. Я тебя закодирую.
Полюбовались мы минут пять, снова даю команду голос. Включаю фонарь, Люцик опять не подкачал. Состроил страшную гримасу. И теперь двое пустились наутек. И вот апофеоз коммунистических убеждений, Председатель, который доказывал, что чертей не существует, бежит впереди Митяя, босиком, в трико и алкоголичке от мнимого чёрта. Постояли мы, проводили их взглядом, и пошли домой.
Люцифера я в сарай запер, Вожака привязал, а сам пошел следы заметать, сперва у соседа замел, потом у председателя. А после пошел по следам коммунистов (в прямом смысле этого слова). Центральная (босоногая пунктирная) линия партии привела меня в опорный пункт, где дежурил участковый Белочкин.
Заглядываю в окно, там уже картина Брейгеля. Эти двое сидят в клетке, участковый нервно пишет. Захожу внутрь. Сажусь подле участкового, и говорю: «Товарищ милиционер Белочкин, хочу сделать заявление. Ко мне в окно чёрт заглядывал». У участкового шапка дыбом встала на голове. Он интересуется, не хочу ли я тоже в клетке спрятаться, я отказался. Сказал, что не боюсь чертей. Участковый меня выгнал. И пошел я Новый год встречать домой. А эти двое так и остались в каталашке. Добровольно. И выгнать до утра не смог их наш участковый.