Завелся в наших лесах кабан – секач. Лютая зверюга. Народ в страхе дрожит. В лес боятся люди ходить. Давно это было, да народ его до сих пор помнит. Медведи от него убегали, аж в деревне прятались. Волков в клочья драл. В общем, люд дрожит, зверьё бежит. И прозвали мы это чудище Вепрем. Но не дрожать же всю жизнь, из-за какого-то поросенка переростка. Тем более, когда змею боялись, там хоть надежда была, что змеюка к зиме подохнет. А кабан то не боится морозов.
Долго ждать не стали. Взяли с Митяем орудия свои противокабанные, и пошли в лес с Вепрем бороться. Встали еще спозаранку, пока этот монстр спит. Нашли его след. И по следу вышли на берег Изумрудного озера, того, что с Ухой протокой соединяется. Кабан видимо озеро вплавь преодолел. Хотя я всегда был уверен, что не плавают кабаны. Видать ошибался (права моя внученька Катя. Им, говорит, на физике объясняли, что кабан плавучая скотина). Но вся соль нашего похода получилась не в этом. Когда мы с Митяем вышли на берег озера, такое увидели! Это просто какая-то сказка. Если бы он был один, ему ни кто не поверил бы. А так повезло, он со мной пошел, мне-то поверят. Я же не брехло, как этот Митёк.
Озера было практически не видно. Вся поверхность была покрыта утками, будто поле снегом накрыто. Снег видно, а поле нет. И вот так всегда в жизни: иду на утку с дробовиком – стая кабанов нападает. Иду на кабана с карабином – уток мильён. Залегли в кустах, думаем, что делать. Ну, думаю, вернее я. А Митяй опять всякую брехню сочиняет. Прикинул: вектор, хвосинус там, квадрат биссектрисы. Объяснил Митяю, как будем действовать. Отползли в самое низкое место, с которого можно выстрелить прямо над поверхностью воды, да так, что пуля полетит через все озеро. И охота началась. На счет три пальнули мы с Митькой первый раз, штук по двадцать уток враз уложили. От выстрела остальные спужались и на взлет пошли. Тут только успевали перезаряжать и стрелять. Раз по двадцать выстрелить успели, пока вся утятина разлетелась. Они ведь поднимаются, а их много, потом толкаются, кто куда. После первого выстрела не все были в яблочко, ведь пулей в утку попасть не так легко. Но с учетом, сколько их было, то не стоило и метиться. В полете еще штук по десять подстрелили.
Когда разлетелась эта крякающая ватага, и снова стало видно солнце, я встал и предложил Митяю плавать по озеру как спаниель, и собирать уток. Он начал спорить. Но спорили мы не долго. Через минуту он плыл по озеру быстрее катера, правда, не обращая внимания на уток. Да и я на его месте плыл бы с такой же скоростью.
Когда мы подбирали, где бы нам залечь, то не очень - то думали о гигиене. Ну, мы же охотнички, а не шерочка с моншерочкой. Так вот, самое удобное место в низине, оказалось грязевой лужей. Перебив утку, я встал, начал убеждать Митяя поработать спаниелем, как вдруг, земля подо мною зашевелилась и резко выросла, да так высоко, что голова опешившего Митька оказалась на уровне моих колен. Мне повезло, я удержал равновесие. А Митяй побежал, да быстро причем. И тут я понял: я стою на бегущем Вепре. Митяй, как и я не очень верил моей внученьке, что кабаны плавать умеют. И естественно поплыл по озеру. Сперва вальяжно. Потом понял, что кабан плывет за ним, и увеличил скорость, до скорости катера. Самое безопасное место в лесу в тот момент было именно моё, на спине Вепря. А самое опасное у Митяя. Куда бы, он не двигался, он был мишенью кабана – смертоносца.
Плывет Митёк и кричит: «Пристрели, Василий, уже эту лодку свою!». А я же не дурак, мы еще в озере. Ему нечего терять, он уже мокрый, а мне не охота мокнуть. Я в ответ кричу:
- А твоё ружьишко где?
- На берегу от страха забыл.
- Тогда мои условия: я Вепря застрелю, как ты спугался не скажу ни кому, но ты сейчас же плывешь обратно на наш берег, и уток тебе собирать, все равно ты мокрый. А кабана я себе заберу, чучелу из него сделаю.
Деваться некуда. Развернул Митяй свой маршрут, добрался до берега, через минуту и мы с «лодкой» подгребли. Я его сверху и пристрелил.
Столько уток, как мы с моим соседом, за один раз, еще ни кто не убивал. А чучело кабана, я в музей краеведения подарил. Такого хорошего спаниеля, как Митяй у меня еще не было. Я его по сей день подкалываю: «Ну, ко! На место, спаниель!». А о том, как он перепугался, я ни кому, ни когда не расскажу, да и вы рот на замке держите.