Навестить тётю Елизавету пошла на следующий день. В уголке палаты, на смятых, мокрых простынях, та лежала в беспамятстве. Никому не было дела до пожилой женщины. Рука с иглой в вене свисала плетью. За другими больными ухаживали постоянно дежурившие родственники. Многое подсказали, как добиться от персонала внимания. Просто надо было платить за каждую мелочную услугу, либо сидеть родным круглосуточно. Мишаня и его жёнушка глаз не показывали. Он пил беспробудно, распродавая материнские вещи, Нина жила своей жизнью, подав заявление на развод. Алина пошла в церковь, где тётушка пела в хоре, но и там в помощи ей было отказано, а слова настоятеля потрясли душу:
- Пела Елизавета так себе. Держали из-за сына, а теперь он у нас не работает. Мы ей и предложили уйти из хора. Нет у нас людей и средств, чтобы по больницам шастать. У каждого своё дело, свои заботы. Иди, милая, с миром. Твоя тётушка, вот ты за ней и понаблюдай. Грехов особых за Елизаветой не водилось, даст Бог, поправится, а нет, так на всё воля божья. Сама-то, вижу, не крещена, креста на тебе не вижу. Молодая, крепенькая, глаз не оторвать. Приходи, крещение проведём и в хор примем.
Вышла Алина из церкви в светлый летний день, посмотрела вверх на кресты золочённые, хотелось бежать от этого места без оглядки. Подумалось, что креста не на ней нет, а у этих людей. Были рядом и не помогли брату. Теперь и тётю взашей погнали. Работал Михаил там за символическое вознаграждение.
Стала бывать у тёти каждый день. Приходила, отмывала, переодевала в чистое. Никто из работников больницы на помощь не приходил, мимо шмыгали с равнодушным выражением лица. Некоторые стали открыто советовать:
- Зря ты силы свои тратишь. Не жилец она, а и останется, то ходить долго не сможет. Надрываешься, поднимая и пеленая. Вчера невестка приходила к врачу, он подсказал какие лекарства для уколов достать надо, так она такой крик подняла.
Всё в душе Алины перевернулось. Собралась быстро, поехала к брату. Он сидел с мужиками у подъезда. На удивление был трезв. Прошли в квартиру. Зловоние и грязь во всех комнатах. Заставила засучить рукава и выбросить весь мусор. Он отмывал грязную посуду, наводил порядок в комнате матери, из которой многое уже было продано. Потом они посмотрели, что ещё ценное можно продать. Алина знала, где были спрятаны у Елизаветы деньги и золотые украшения. Михаил был ошеломлён. Золотые вещи Алина переписала и расписалась в принятии на хранение, но и деньги, пересчитав, в руки брату не отдала. Михаил принял душ, побрился, переоделся и стал на человека похожим. Вместе в аптеку направились, а потом в больницу. Сидел около матери, плакал, слёз своих не стесняясь. В палате такие же немощные лежали. Шли домой вечером, молчали.
На следующий день привела в свою контору, приняли инженером. Вскоре Нина оформила развод, квартиру оттяпать не удалось. Суд решил по справедливости. У неё квартира есть своя, а право сына на квадратные метры в квартире отца наступит в год совершеннолетия. Нина в крик, давай судью оскорблять, что пьяницу защищает, но та быстро урезонила, штрафом наградив за оскорбление суда и на словах не пощадила:
- Не надо напраслину на человека возводить. Работает на инженерной должности. Мать выхаживает больную. Справку предоставил по заработной плате, вот и будете четверть получать на ребёнка.
Уже на улице Нина кинулась на Алину с кулаками. Михаил не позволил обижать сестру. Егорка плакал, не желая уходить от отца. Вырывался и бежал к отцу вновь. Едва успокоил мальца, пообещав приходить часто. На что Нина показал кукиш со словами:
- Ага! Как же! Поцелуешь запор и пойдёшь восвояси. Хочу - разрешу видеть, хочу - не дам. А ты уверен, что сын это твой.
Сказала и прикусила язык. Михаил назвал её дурой несусветной. Егорка был вылитый его отец. Поняв, что сморозила глупость, схватила сына за руку и поспешила на остановку маршруток.
Прошёл месяц с момента приезда Алины с юга. Олег сообщил, что с родителями в Москве, документы сдал, баллов не хватило на бюджетное и его зачислили на платное. Родители сняли квартиру в районе, где находился его университет, продав свою квартиру в южном городе. На покупку квартиры в Москве денег было недостаточно. Не ладилось у них и с работой по специальности, поскольку не было регистрации.
Алина знала, как трудно пробиться в столице не по наслышке. Узнала в своей конторе о вакансиях. Отец Олега, Виктор Иванович, с трудом устроился в своём районе сантехником, отложив диплом в сторону, там и получили регистрацию все трое, а мама, Светлана, устроилась диспетчером в одну контору с Алиной. Деньги копеечные для столицы, но главное для них была учёба сына.
Пролетел август, встречались с Олегом редко. Работа, учёба, жили в разных концах города, но была возможность общаться по интернету. Наступал вечер и они начинали свои беседы. Это вошло в привычку сидеть до поздней ночи у компьютера.
Алина страшилась знакомиться с родителями Олега. Единственное чадо, как они воспримут разницу в годах, неизвестно. Даже подсказав Олегу о вакансии в своей конторе, просила её не называть. Кто она? Простой дворник, каких полным-полно.
Главное было видеть его дорогое лицо на мониторе компьютера, встречаясь иногда на любимом Арбате. Разговоры ни о чём, чашка согревающего кофе за уютным столиком в кафе. Бродили по тихим улочкам, облюбовав свой маршрут.
Михаил предложил переехать к ним с Елизаветой. Алина отказалась. Не захотелось терять то, что уже было. Маленькая комнатка, но для одной хватало.
Комендант относилась хорошо, работой была довольна. На этаже, закреплённом за Алисой, всегда было чисто и уютно. Студенты видели в ней не уборщицу, а свою отзывчивую красивую девчонку.
Помогала брату с уборкой в квартире. Сделали небольшой ремонт. Квартира засияла чистотой. Очистили балкон для будущих прогулок Елизаветы. Ходить она не ходила, но сидела устойчиво. Понемногу стала говорить. Алина принесла ей все украшения и остатки денег. Михаил работал, забыв напрочь о спиртном.
Нина всё чаще стала приводить Егорку, иногда оставляя на два-три дня у отца, объясняя тем, что садик рядом. Михаил не возражал. Причина оказалась совсем в другом. Новый избранник невзлюбил мальчишку и настаивал отдать отцу, потому как скоро и своего ждали. Михаил подал заявление о пересмотре дела. Новым решением суда местом проживания мальчика стала квартира отца. Первый месяц Нина звонила, но после рождения дочери перестала звонить сыну. Мальчик тосковал за матерью, но не плакал. Говорить о ней ни с кем не хотел, его и не беспокоили расспросами.
В семье Олега не всё ладилось. Отец всё чаще стал приходить домой в крепком подпитии. Злился, если жена начинала разговор об этом. Ссоры становились ежедневными, а вернее, ежевечерними. Олег не спешил с лекции домой, приезжал к Алине, скрываясь от этих раздоров в её комнате-келье. Иногда стал помогать ей в уборке этажа. Потом они одевались, спешили на свой Арбат. Короткая прогулка, спуск в метро и прощание на перроне.
На день влюблённых Олег предложил жить вместе, Алина согласилась с большой радостью. Ему восемнадцать, ей двадцать, всё мерещилось в радужных красках. Комендант согласие на проживание Олега в комнате Алины не дала. Нет регистрации брака и их совместное проживание невозможно. Стали искать квартиру. С трудом нашли однокомнатную, на которую уходил почти весь заработок Алины. Родители Олега наотрез отказались помогать молодым. О другой судьбе сына мечтали, сорвавшись в Москву. Мать Олега не желала даже знать его гражданскую жену. А уж когда услышала о разнице в возрасте, то во всём обвинила девушку:
- Хищница! Окрутила парня! Слышать о ней не хочу. Для меня её не существует. Теперь понятно, почему ты ринулся в Москву. Мы сюда ехали выучить тебя, дать возможность закрепиться. Ты, Олег, просто убил нас с папой.
Продолжение следует:
http://www.proza.ru/2016/06/25/1340