Моему отцу Лашманову Ивану Максимовичу
посвящаю
«22-го июня ровно в четыре часа
Нам сообщили, что Киев бомбили,
Что началася война…» -
Когда эту песню отец вспоминал,
На глазах у него появлялись слёзы.
Тогда я, конечно, не понимал –
Так отзывались военные грозы.
Ведь он прошёл в буквальном смысле
Польшу, Прибалтику и Кёнигсберг.
Не допускал он в те дни даже мысли,
Что может сдаться наш человек.
Хотя голодали, не хватало патронов,
Винтовка была одна на двоих,
Спасались из разбитых горящих вагонов,
От смерти их отделял только миг…
Мёрзли в окопах в рваных шинелях,
К земле прижимались, заслышав свист мин,
Скрывались от бомб и в соснах, и елях,
Но в открытом бою был солдат господин!
С криком «Ура!» и верой в победу
Беспощадно били солдаты врага
И шли по его кровавому следу,
И обломали фашизму рога…
Трижды ранен, дважды контужен
Был отец в Великой войне.
И после он был стране очень нужен,
За него стыдно не было мне!