- Ты меня любишь? - робко спросила она, едва приподняв голову над подушкой.
Он молча лежал на спине, бесцельно листая телефон, где беспрерывным потоком бежала пустая и скучная информация ни о чём.
- Ты же знаешь. Зачем спрашиваешь, - буркнул в ответ.
- А что нас ждёт дальше? - она присела, прикрыв красивую, утонченную грудь одеялом.
- Я тебе сто раз говорил, у меня большие проблемы на работе. Я живу в полной неопределённости и не могу сказать ничего конкретного.
- Проблема во мне? Я тебе неинтересна?
- Что ты такое говоришь. Ты очень интересная девушка, - он повернулся, едва чмокнул её в губы, после чего медленно встал и пошёл в душ.
Она снова легла и длинные, густые волосы разлетелись в разные стороны. В душе было пусто. Не просто пусто, а бесконечно пусто, как будто кто-то вырвал из груди сердце и забыл вставить его обратно. Ни печали, ни счастья, ни жалости.
Он вернулся через какое-то время и стал одеваться.
- Уходишь? - больше не вопросом, а констатируя факт.
- Мне надо идти. Меня ждут дети, - недовольно произнёс он.
"Зачем ты врёшь? Тебя ждёт жена", - подумала она, но промолчала, спросив вместо этого:
- Мы ещё увидимся?
- Не знаю. Может быть мне надо будет уехать, если с работой совсем будет плохо.
- А как же я?
- Не знаю. Говорю же не знаю. Ты же знаешь, я здесь из-за тебя, но я ничего не могу сейчас изменить, - он достал кошелёк и вытащил оттуда пару крупных купюр, - это тебе, чтобы ты без меня не скучала.
"Прям как взятка проститутке", - подумала она и снова промолчала.
- Не грусти милая, - он присел на край кровати и нежно погладил её по голове, - не обижайся на меня.
После чего прошёл к двери и начал обуваться. Она натянула одеяло, как платье, и медленно поплелась провожать любимого. Он снова чмокнул её в губы и, попрощавшись, вышел на улицу, сел в машину - уехал.
Она закрыла дверь, вернулась на кровать, после чего очень тихо и долго плакала.
Он припарковался во дворе и сидел минут пять, уставившись в одну точку. Думал о разном: о смятении, о странном чувстве удовольствия, о страхе убийственного быта и о много всего другом, как вдруг эти размышления прервал стук в окно. Коллега по работе возвращался из магазина домой - жил недалеко.
- Что-то поздновато, - сказал тот, когда он вышел из машины.
- Да, были кое-какие дела в городе.
- Я вот в магазине был.
- Вижу.
- Ну, до завтра.
- До завтра.
Он поспешил удалиться, словно его застали на месте преступления. "Какой скользкий тип. Наверняка у любовницы был. Какой же всё-таки гад, жену обманывает, детей предаёт. Не зря ему никто не верит. Если он со своей личной жизнью разобраться не может, то в работе и подавно не разберёт", - подумал коллега про себя, нервно достав из кармана сигарету, долго пытаясь её подкурить.
- Папа! Папа пришёл, - радостно кинулся младший в объятия.
- Что так долго? Опять где-то шастал? - грубо накинулась супруга с порога.
- Не начинай! Я был на работе и очень устал, - он подхватил ребёнка на руки, чтобы хоть как-то прикрыть свою ложь.
- Иди есть! - приказным тоном командовала жена. - Сколько раз говорила, не бери руки в рот! - резкий шлепок пришёлся на детские руки. В ответ раздался пронзительный плач.
- Зачем ты так? - он печально покачал головой.
- Сначала надо руки мыть, а потом ребёнка трогать! - ещё чуть-чуть и она была готова взорваться.
- Ладно, ладно, успокойся, - он заглянул в комнату, где старший ребёнок увлечённо играл в какую-то игру, - привет.
- Привет! - не отрывая головы, в ответ был послан взмах руки.
Он медленно ел, наблюдая за тем, как суетится жена. Она бесполезно крутилась на кухне из угла в угол, как юла, изредка прикрикивая на младшего: "Здесь не сиди. Тут не ходи. Под ногами не путайся" и т.д. и т.п. Малыш просил внимания и, не добившись его от матери, подошёл к отцу. Тот взял его на руки. Ребёнок залепетал на своём детском языке, жалуясь на жизнь, рассказывая о том, как прошёл день. Он слушал в пол уха, едва понимания некоторые слова. В мысли вновь ворвались длинные волосы и сладкий аромат нежной, молодой кожи.
- Ты что глухой? - неожиданно прорезалось сквозь задумчивость.
- Что? - он чуть приподнял глаза, одной рукой заглатывая пересоленный ужин, а другой придерживая ребёнка.
- У него рот грязный. Вытри! - её бесило то, что от него пахло другой женщиной. Не просто бесило, а выводило из себя настолько, что она была готова разрушить весь мир, но в итоге срывалась на самых близких, не умея контролировать свои эмоции.
- Он же маленький ещё. Ничего страшного, - попытался заступиться, но в ответ услышал такую брань, что предпочёл ничего не отвечать, а молча протёр остатки еды салфеткой.
Она жаловалась на всё: на погоду, что очень жарко и очень холодно; на то, что не хватает денег и надо купить босоножки детям; на то, что он не уделяет им достаточно времени; на то, что он весь такой странный, всё время молчит, а если говорит, то только перечит ей. Слова слились в единый бесформенный поток, смысл которого он давно перестал понимать. Он с ужасом думал о том, что если вдруг разойдётся с женой и будет жить с любовницей, то всё повторится. Она так же наберёт вес, так же будет жаловаться на жизнь, так же будет на всех кричать по поводу и без; что весь этот семейный быт - замкнутый круг, из которого нет выхода к настоящему счастью. Он молча доел и вместе с ребёнком ушёл в комнату смотреть телевизор.
Она нескоро успокоилась, молча прижимая к себе мокрое от слёз одеяло. Одиночество давило тяжёлыми свинцовыми чувствами В мыслях стояла картина того, как он приходит домой, целует жену, как целует её. Потом они всей семьёй отправляются на кухню, ужинают, смеются, рассказывают друг другу разные новости, строят планы на будущее. Проводят вечер вместе, смотря по телевизору добрую комедию. А потом ночью он прижимает жену к груди, нежно нашёптывая ласковые слова. И за всё это время ни разу о ней не вспоминает - ни единой, даже самой маленькой мысли.
Ведь именно так она проводила вечера с бывшим мужем, когда он был добропорядочным семьянином и не прикладывался к бутылке, что и представить не могла, будто может быть как-то по-другому у других. Медленно достала телефон, перечитывая их переписку. Редкие сообщения, редкие встречи. Она боялась, что может снова связаться с алкоголиком или с каким-то другим подвохом, а потому сама не проявляла излишней активности. С другой стороны положение любовницы ей тоже не нравилось.
- С этим надо что-то делать, - сказала она вслух, - так больше продолжаться не может. Нужно разрывать такие глупые отношения, потому что я хочу нормальную семью, а не это жалкое подобие быстрой любви.
После долгих раздумий, сон пришёл быстро и внезапно, стерев страшные мысли своей ненужности.
Он всю ночь ворочался в кровати. Сон никак не приходил. Достав телефон, долго листал бесконечную ленту разной бесполезной информации, пытаясь хоть как-то забыться в этой скучной череде бессмысленных слов.