****
Из дома я выехал в спешке, выпил сатчет чая от кашля с парацетамолом и поехал на новое место.
Все больные. Вся семья с гриппом, кашель, сопли, температура..
Опоздал на пять минут.
Ничего страшного.
Первый раз.
Пробки. Здесь это не проблема.
И слава Богу.
Когда я выходил из машины
меня встретил один из супервайзеров.
Рыжебородый манерный Юэл с крашенной под блондина шевелюрой:
-Ой, привет, ты наверное Дмитрий.
Я улыбнулся.
-Смотрю слухи здесь быстро расходятся.
Я пожал ему руку и мы пошли в основное здание где я уже был до этого.
Три дня назад, когда наш менеджер привёз меня сюда показать ещё один филиал компании занимающийся умственно отсталыми.
Тогда же я и выказал желание подработать здесь. У них всегда нехватка работников, а у меня-денег на семью, так что их менеджер, Сара, весёлая напудренная тётка, без шеи и определённой формы, всплеснула руками и очень обрадовалась.
Ифа, Стюарт и Уэйн.
Я встретил их здесь. Ифу и Уэйна я уже видел в прошлый мой визит, тихо сидящих в аккуратной гостиной под каким-то шоу с улыбающимися ведущими, а Стюарта сегодня утром.
Он стоял за лестницей на второй этаж и косил на меня мучным потерянным лицом.
Я улыбнулся и поздоровался.
Он сделал вид что я его не увидел.
Я развернулся и огляделся.
Снова не на месте.
Это ощущение открытого пространства, потерянности, чужого монастыря, где надо заново приноравливаться, куда улыбнуться, где сесть и что сказать.
Не пришей трубе портянку.
Главное это спокойствие.
В таких местах и ситуациях в случае полного непонимания и незнания требований окружающей и рассматривающей тебя среды главное-не суетиться.
Не слишком любопытствовать, но наблюдать.
Наблюдать.
Дыхание, осознавание. Регистрация того, что происходит.
Начнёшь воодушевлённо крутить сказки самому себе и упустишь происходящее.
Если тебя рассматривают-дай себя рассмотреть. Сделай вид что ты ничего не видишь. Ты новенький-тебя изучают, всё в порядке.
Сара провела меня по всему зданию.
Здесь гостиная, здесь просторная столовая, покурить на задний двор, вот комната супервайзера, вот чулан со щётками а вот и вся сигнальная панель. Наверху, спальни юзеров.
В этом здании шесть, в соседнем три и через дорогу один дом, там ещё четыре.
Уэйн замычал в душевой за дверью и стал звать Сару.
-Подожди меня в офисе, ему нужна помощь с задней стороной тела, из-за его веса и недостаточной длины рук он не в состоянии ни помыть там ни вытереться.
Мимо тихо прошаркала прихрамывая, огромная Ифа в халате наброшенном на пижаму.. Весь её огромный вес казалось скопился в верхней части тела, так что ноги повернулись коленями внутрь. Она потупившись тяжело и молча ковыляла в свою спальню.
В офисе сидел мешковатый, порхающе-воодушевлённый привычной рутиной, Юэл. Он увидел меня, задал несколько наводящих вопросов для поддержания разговора, потом крутанулся на стуле и достал из шкафа два увесистых скоросшивателя.
-На. Эти два всегда здесь. Начни с них.
Ифа и Уэйн.
Я пошёл в столовую, сел и стал читать.
Первая папка-Ифа.
Сорок три года, жила с мамой и папой в Англии до смерти отца. Семь лет ей было. Мама захотела вернуться на родину. Диагностирована. Умственно отсталая...
Тут пропущено... Первые симптомы агрессивного поведения в двадцать...
.. Может напасть без видимой причины.. Не раз бросалась на людей с кулаками в расстройстве чувств После нескольких нападений на мать та вместе со своим сожителем решили что здесь ей будет лучше..
Неясно. Предположительное, неподтверждённое насилие со стороны отчима...
Её голос доносится как испорченная пластинка скрипучая и постоянно меняющая ритм. Она то тянет слова в нос, то переходит на скрип фальцетом.
Вернулась из комнаты переодетая, накрашенная. Губная помада смазана вокруг губ. Женщины делают ей комплименты-она отвечает польщённая.
Мужчинам не рекомендуется.
Здесь, в её деле, сказано что она может начать флиртовать с работниками мужского пола, и это естественно пресекается.
Нельзя давать надежду человеку в таком состоянии.
Это не игра.
Она чувствует себя молодой девушкой, собирающейся начать заниматься спортом, а такой комплимент может обернуться трагедией.
Переоценкой собственной жизни, депрессией и даже самоубийством.
Это трудно понять пока ты "на воле" и не зависел никогда от тех кто тебя опекает.
Ладно. Хватит.
Пойду покурить в задний двор.
Дорожки, маленький сарайчик.
Гранитная скамья "в память о..."
"Ты всегда в наших сердцах" выбито на ней. Одна из юзерш умерла несколько лет назад. Её улыбающийся портрет висит в холле.
Скамья в её честь.
Я прислонился плечом к стене потягивая свою электронную сигарету.
Здесь всё по другому.
Совершенно.
Другая атмосфера, другие обязанности. Здесь надо делать всё.
Убирать, готовить, сопровождать на прогулках и даже следить за тем как долго они в туалете.
Ночью сидеть у пульта подключённому к их спальням.
Если кто-то выходит, срабатывает сигнал оповещения.
****
В светлой и просторной столовой длинный-длинный стол, на котором лежат папки. В торце одной стены, как заходишь-с левой стороны, огромное барное окно в кухню откуда подают и принимают еду.
Я сел таким образом, лицом к открытым дверям и спиной к большому окну чтобы видеть кто ходит по коридору.
Рядом со мной этажерка с настольными играми.
Не вижу только шахмат.
Резиденты будто застряли здесь в колее заведённого порядка.
Каждый из них-целый мир, спрятавшийся в беспорядочной истории их жизни в которой сошлось так много.
Голос Уэйна, маленького круглого молодого человечка с синдромом дауна, доносился через коридор из кабинета санитаров, где он просиживал большую часть дня.
Он мечтал стать суперменом.
И иметь возможность играть в песочные куличики на пляже у тёплого моря.
Он смотрел на меня насупившись.
Я ещё не был его другом.
Я был чужаком...
У Уэйна был указан отец как ближайший родственник к которому можно обращаться по всем срочным вопросам. Потом я услышал от других что его мама и папа соц.работники и хотели чтобы сына устроили там, где ему будет хорошо.
Первая страница файла-его рисунки.
"О чём я мечтаю": Рисунок супермена... "Где бы я хотел быть..." море, ведёрко и лопатка...
"Что самое главное... ": дом и красное сердце..
Когда я читаю такое я понимаю:
все мы одним миром мазаны.
Разница только в статусе который мы играем в этом большом спектакле о недостатке и достижении...
О мечтах и порывах.
Нам недостаёт одного и того же. Внимания.
Любви.
Об этом написаны книги, этим кормится всё человеческое творчество.
Кино и музыка.
Картины. Инсталляции.
Трагедия и триумф человеческого существования.
И прозябание в тенетах испуганного, размерами происходящего, разума.
Я перелистнул страницу.
Ясным почерком по нескольку строк на лист: что я люблю, чего не люблю записанные с его слов."Не обещайте мне, если не можете выполнить это очень меня расстраивает..."
"Я не люблю громкие звуки ночью."
"Я люблю проводить время с персоналом."
"Я люблю шутить."
"Я люблю обнимать людей."
****
Год тому назад я стоял на пороге шумного цеха, вглядываясь в синее-синее яркое весеннее небо с радостью заключённого.
Я помню тот день. Она позвонила часов в десять утра. Дети в школе, первый солнечный день года, я у станка в слабо освещённом помещении с видом на открытые ворота с далёким и недоступным счастьем быть свободным идти куда хочешь.
-Привет-сказала она-как дела. Идём гулять в парк...
Я соврал. Сказал что по важному делу на пару часов. Она приехала с собакой, я сел за руль и как был в рабочей одежде мы поехали к приозёрному парку.
Мы шли держась за руки и блаженство необъятности перспектив раскрывающихся перед нами и просыпающаяся, вдыхающая всей грудью природа, всё это переполняло нас и выплёскивалось в быстрый шаг, смех и глаза...улыбающиеся друг другу глаза.
Мы шли, целовались, сочиняли будущую книгу и строили планы на жизнь..
Я пойду работать а ты будешь дома с детьми говорила она...
Мы откроем блинную.
Я стану поваром.
Напишем книгу.
Буду работать с детьми.
Ты станешь инструктором йоги.
Станешь учителем медитации...
Вместе. Что угодно.
Чтобы хватало.
И гулять. Вот так как сейчас.
Вдвоём.
Это было начало. Весеннее, радостное, свежее.
Но я не собирался уходить с работы.
От добра добра не ищут. Я любил этот цех. Любил свою работу. Тишину вокруг себя. Ты и станок. Делаешь и молчишь, ощущая безмолвие в которое погружён весь шумный и звенящий цех.
Может быть потом. Как маленькое напоминание о солнечном свете в конце тоннеля из дневных ламп и работы.
Прошло две недели. Работы стало ощутимее меньше. Мой станок стал работать реже и перемены висели как топор над головой.
И он опустился.
Обрубив цепь связывавшую меня с тем, что я считал своим.
Босс очень искренне сожалел что ему приходится меня отпустить, а я слушал его и мысли мои были далеко отсюда.
В небе той необъятности куда я падал отрезанный от привычного.
Безработица.
Неизвестность.
Чему же я был так рад?
Переменам.
Всё преходяще, и стоя на пороге цеха я ощущал это согретым в лучах весеннего солнца лицом.
Всё преходяще.
Пусть мёртвые хоронят своих мертвецов, я не собираюсь держаться за то, что уже прошло.
Первый месяц мы жили на выходное пособие.
Здорово.
Странно.
Просторно.
И каждое утро недоумение..
Мне.
Никуда.
Не надо.
Идти.
Я мотал головой и прислушивался к новым ощущениям свободы.
Потом мы отводили детей в школу.
Гуляли с собаками.
И разговаривали...