лутчшее осталось в прошлой
жисти, никчомное и непотребное
пребывает в настоясчем, будусчего
нету, какоси не существовало прошлого.
моно подумать, кншно, но не
болтать, пущай грит хто-нить другой,
пущай евонномму шишки перепалки перепадут,
молчание - друх, к-рый не изменит тибе никодысь.
адному достаточно простых форм,
другому необходим изыск, третьему
кажится, што он - гений, а четвертому
жилательно пожрать, пятому поднести нать.
мерялись оне чем ни
попадя: одне строптивостью,
другия непокорством, третия оболваненостью
ихнею, иных же chef баловал - лишал ума-разума навскидку.
книжного ума чиловечик ты,
нещастный, и фсе-то тибе прочитанное
мерещится, а жисть-то, она сама по
сибе, и без панятий твоих, во как.
чужая боль фсихда слабее,
чужое время фсихда не жалко,
чужые судьбы - одн тока сплетни,
чужую беду ихнюю руками возьму разведу.
правила поведения абстракций
описывались заранее, предваряя
досужие домыслы и исключая абсурд
перевоплощений в процессе взаимодействий.
и разная степень информированности челиков
не позволяла прийтить к единому паниманию происходясчих
событиев и привносила разброд и шатания в стройные
ряды любителей порассуждать пристойно.
- а вот ежели он крытику не понимат, тодысь што?"
- кобыл, не кобыл - команда был, - пущай такоси и помрет.
- енто ужо оченно грустно будит, чуть што - помирай.
- да и хрена с има, неча пургу гнать, бузотер.
- и на то болото не ходи,
топкое оно, сгинешь ни за грош,
не здря евонного зовут болотом чиловечьих
отношений, засосет, и света белого не взвидишь.
ну вот, побузил и ладноть,
привел, такоси сказануть чуйства в норму,
психотерапию осусчествил, мона
и баиньки укладыватьси.