по краю пропасти в мареновый закат,
разбавленный, так густо цветом крови,
пойду, пройдусь; кирпич из рюкзака,
а выше глаз - повязка давит брови...
пойду, пройдусь по глинистой гряде.
с утра лил дождь, и под ногами скользко.
но риск оправдан: я узнала где,
кому и что, мне говорить на польском...
Шагал вернул свободу языка:
«Ty wreszcie wolne, loty do Paryza?»
фанерный зонт; под ним душа легка...
фанерный сон, а как сюжетно вижу...
летящие одеты - для любви.
в костюме Евы ни защип, ни складок.
Адаму стиль салонный не привит.
еще не брит и подростково-гладок.
«Ах, что там над Парижем в облаках!»-
внимание приковано к фанере.
Шагал вернул свободу языка:
jestesmy wolni od wszystkich* в этом мире...
*(мы от всего свободны)