Наступил март. Под оболочкой сердца заныл маленький нервный котёнок, похожий на общипанного петуха.
Мы шли по улице. Я и Кзонтль. Он вдруг вынул из кармана туалетную бумагу и стал её облизывать, получались буквы. Так он написал около пяти стихов. Следующая ночь была мучительной и тошнотворной. Кзонтль всю ночь писал что-то на своей левой коленке, но мне прочитать не давал. Иногда с его ресниц капали слёзы, и тогда я садилась рядом с ним и успокаивала его, говоря, что завтра мы обязательно исполним своё предназначение. Но утром мы только попили чай, как всегда, и употребили совсем немного марихуаны. И вновь наступила ночь. И мы снова были поглощены волнующими нас вопросами. А по небу за окном плыл белый парусник, похожий на больного лебедя. Из него вышел капитан и торжественно вручил мне большую надгробную плиту с моим именем. Я упала в обморок, и с тех пор Кзонтль один задавался вопросами о бытии, а я уехала с капитаном на белом паруснике, похожем на больного лебедя, в качестве символа пленного чучела с Земли, полной опасностей….
(17.03.2013)