Про комиссию с проверкой из штаба Военного округа, было известно заранее. И подготовка соответствующая велась. Но, так – без надрыва. Где надо – подкрасили, что не надо – убрали с глаз долой. Наглядную агитацию обновили. Как без этого? Первое дело. Все должно было пройти штатно. И, желательно, без «сюрпризов».
Начальник столовой – прапорщик Константинов, недавно отметивший 35-летие, невысокого роста, подвижной, как ртуть, неуловимо похожий на французского киноактера Луи де Фюнеса и имевший прозвище «Кардан», по причине того, что когда-то служил в автомобильных войсках, спешил последний раз окинуть глазом вверенный ему объект перед приездом «дорогих» гостей.
Порядок он уважал и постоянно требовал от персонала, чтобы все блестело и сверкало. С молодежью ухо нужно держать востро! Того и гляди – чего-нибудь да нашкодят!
Хозяйство у него было хлопотное: Двухэтажная столовая с офицерским кафе, несколько холодных складов с припасами, подсобное хозяйство, где хрюкало немаленькое поголовье поросят.
Сами подумайте – организовать бесперебойное и качественное питание личного состава высшего командного военного училища, где одних только курсантов 8 батарей, а это более восьмисот человек!
Плюс офицерский состав и хозяйственная рота. Не соскучишься!
Опершись рукой на одну из четырех колонн центрального входа в столовую, он обстучал об нее подошвы хромовых сапог – на дворе стояла мартовская слякоть Псковщины – тщательно вытер их об металлическую решетку, несколько раз глубоко вдохнул - выдохнул, переводя дыхание – набегался за последние два часа! – поправил зимнюю шапку и, скосив глаза на бархатные петлицы шинели, где располагались знаки отличия рода войск – перекрещенные пушки, смахнув с них таявшие снежинки, подумал:
- Вот какие знаки отличия он раньше носил? На петлицах автомобильных войск располагались так называемые «Летающие яйца"! Два автомобильных колеса с крылышками по бокам! Кто такой знак придумал?! Насмешки одни!
Их даже близко по значимости не сравнить с перекрещенными пушками!
Зенитно-ракетные войска и артиллерия!
Это вам – не это!
При случае всегда можно небрежно ввернуть: «Вот, мы – ПВО! Пауэрса сбили! И еще, кого надо, собъем! Если Родина прикажет!».
На девушек такие магические слова впечатление производили! И, довольно хмыкнув, потянул на себя входную дверь:
- Спасибо свояку. Похлопотал о переводе. Век ему обязан буду!
Он возвращался из административно - учебного корпуса училища, где руководством были отданы последние распоряжения насчет проверки и получен подробный инструктаж и план действий, куда входил и пункт посещения столовой высоким начальством с проведением соответствующего фуршета, где уж он постарается в грязь лицом не ударить!
На широкой лестнице, ведущей на второй этаж, где и располагался главный зал столовой, его встретил старший наряда - младший сержант Юра Анпилогов – увалистый, здоровенный беларус 19-ти лет отроду. Лицо его было перекошено:
- Тащщ прапорщик! Там! Эта! И махнул рукой куда-то вверх.
Вверху, за его спиной, посредине лестничного марша – между первым и вторым этажами, в резной раме с позолотой висел портрет Министра обороны, Маршала Советского Союза А.А.Гречко.
Портрет был гордостью Константинова и во что ему обошелся – история умалчивает.
По жизни он давно вынес такой вердикт: «Если хочешь чего-то добиться – не грех чем-то и пожертвовать!
А деньги – это просто расходы. И не более!». Все вам расскажи!
Его всегда восхищало, как этот портрет написан. Откуда не посмотри, впечатление было такое, что Маршал смотрит тебе прямо в глаза!
По самому центру портрета – от верхнего края рамы и ниже - до двух звезд Героя Советского Союза явственно выделялся непонятный потек беловатого цвета!
- Что за хрень?!
Юра постоянно попадал в нелепые ситуации. На первом занятии по физической подготовке, когда группа выстроилась - к ним вышел старший лейтенант Смирнов – в спортивных тапочках на босу ногу, в расстегнутом кителе и с яблоком в руке - преподаватель этой самой подготовки. Оглядев строй, он ткнул пальцем в правофлангового - Юру:
- Вы!
- Что, мы? Переминаясь с ноги на ногу, непонимающе спросил Анпилогов.
- Выйти из строя! Юра послушно сделал два шага вперед.
- Бейте меня! Произнес Смирнов и хрустящее сочно укусил яблоко идеально ровными белыми зубами – Голливуд отдыхает!
- Прям так и бить!? С деревенским простодушием усомнился Юра.
- Прям так и бей – едва заметно ухмыльнувшись, утвердительно кивнул старлей, глядя на него снизу вверх.
Анпилогов посмотрел на Смирнова, обернулся к строю, словно искал поддержки и утвердительно сказал себе под нос:
- Ну-у, ты сам попросил! Плюнув в ладонь, он сжал немаленький кулак и, размахнувшись, ударил Смирнова прямо в лицо.
Все дальнейшее напоминало немое кино:
Смирнов неуловимым движением, с какой-то кошачьей грацией, ушел с линии удара, подбросив яблоко высоко вверх. Следом за яблоком вверх полетели Юрины ноги. Утробно крякнув, он грузно брякнулся на пол с завернутой на болевой прием рукой. Старлей сел на него сверху, ловко поймал яблоко и произнес:
- Каждая Революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться!
Группа восхищенно загудела, а Юра трижды стукнул об пол свободной рукой: "Сдаюсь»!
Смирнов между тем продолжил:
- А сейчас, господа будущие офицеры, будем учиться падать! Обратите внимание, как неправильно упал ваш товарищ. Никакой концентрации и рука согнута в локте.
- Ну, что, что - эта?! Говори толком! Что с портретом?! Скатерти новые постелили? Чашки на предмет сколов проверили? Скоро пожалуют гости дорогие! И стремительно взбежал вверх по лестнице. Картина, представившаяся взору, на секунду лишила его дара речи:
- Вот он – закон подлости во всей его красе! Ведь было предчувствие! И кошка черная с утра дорогу перебежала! Вот не верь после этого в приметы! Не раньше и не позже! Тут загремишь под панфары! На раз-два!
Юра между тем выбросил руку вверх и, поперхнувшись, сдавленно выдавил:
- Вон она!
На большой люстре – под высоким потолком - аккурат посередине зала, сидела ворона! Увидев вновь прибывших, она, склонила голову набок, наклонилась чуть вперед, переступила несколько раз на подвеске и извергла из себя: «КАРРРР!» и струю белого жидкого помета!
- Анпилогов!!! Мать твою!!! Побелевший «Кардан» подскочил на месте!
- Я, товарищ прапорщик!
- Как ворона попала в столовую?!!!
- Не могу знать! Просочилась! Юра, изобразив на лице глуповато исполнительное выражение, преданно смотрел на Константинова. Хоть режьте, но он тут точно не причем!
- Аааа!!! Что с тебя взять!? Немедленно изловить! «Кардан» стремительно перемещался по столовой, оценивая обстановку:
Зал, рассчитанный на одновременный прием пищи практически всего личного состава училища, был полностью готов к приему. На столах – новые белые льняные скатерти, белые же фаянсовые кружки – хорошо, хоть не заполненные! Столовые приборы, розетки с салфетками – все «чин-чинарем»! И на – тебе! Ворона! Что б ее! Ну, вот, за что ему такое наказание!?
- ААА! «Кардан», почему-то используя морскую терминологию, заорал:
- Свистать всех наверх! Бегом! И когда вся дежурная смена собралась возле него, произнес:
- Сбить! Как Гарри Пауэрса! Наверно, вспомнил, что того сбил именно выпускник их училища - майор Шелудько, входивший в состав расчета наведения. И его фотография висела на Доске Почета в Главном корпусе. Рядом с постом номер один. С боевым знаменем части. Только сегодня мимо проходил. А тут – ворона! Ну, что поделать!? У каждого свой «Пауэрс»!
- А как, товарищ прапорщик? Собравшийся вокруг дежурный персонал растерянно смотрел на него: Как сбить-то?
- Вы – ПВО или кто? Сбить! Ну, не ракетой же, твою дивизию, мать! Шапками! Шапками! «Кардан» сорвал со своей головы шапку:
- Да не по люстре, олухи! Разобьете! Пусть слетит сначала! Влет бить будем! Делай как я!
Ворона, все это время с любопытством наблюдавшая за тем, что происходит внизу, почувствовала неладное и, взволнованно переступив с лапы на лапу, подобралась, собираясь взлететь.
- Ну-ка, по команде – шапки в руки и залпом – по вороне! И первым запустил в нее свою шапку!
Эффект был впечатляющий! Шапка прапорщика врезалась в потолок, рядом с вороной, подняв клуб не видимой снизу пыли! Как разрыв зенитного снаряда!
- Огонь! Рявкнул Константинов.
Ворона, истошно каркнув, сорвалась с люстры. Рой шапок понесся вслед! Одна из них врезалась прямо в нее - та потеряла равновесие и, кувыркаясь, полетела вниз. Тут же в нее попала другая шапка, после чего ворона, окончательно потеряв способность маневрировать, грохнулась прямо на пол и была накрыта неизвестно откуда взявшейся картонной коробкой.
- Ага! Торжествующе возопил Константинов:
- Первым залпом накрыли! Знай наших! Летают тут всякие! Мы начеку и враг не пролетит!
То, что было разбито несколько чашек, в счет не шло.
- Быстро все проветрили и прибрали! Маршала от дерьма протереть! Скатерть заменить! Распорядившись, «Кардан», со счастливым выражением лица, взял коробку и понес ее к выходу.
- Куда, вы, ее, товарищ прапорщик? Секир башка? Участливо поинтересовался Анпилогов:
- Или на чучело? Комиссии подарим! Бгггг!
- Пошути мне тут еще! Из тебя самого бы чучело сделать! И за деньги показывать! Куда-куда? Отпущу! Что я – живодер какой? Пусть летает. И так натерпелась. С вами только свяжись!
- Ты, Анпилогов, пойми простую вещь: Если к нам в столовую на запах вороны летят – это что значит?
- Что значит? Глуповато улыбаясь, как попугай повторил Юра.
- А то, что у нас вкусно готовят! А ты ей голову отрубить предлагаешь! Понимать надо! Проголодалась птичка. Зима – не лето! Это ты не задумываешься о прокорме! Тебя Государство кормит! Рабочих и крестьян! А ты их защищать будешь! А ей каково?!
- И вот что я тебе еще скажу, Анпилогов! Константинов вдруг остановился и задумчиво произнес:
- Все начинается с малого. Сегодня у тебя ворона в форточку залетела, а завтра какой-нибудь немец на Красную площадь сядет. На самолете! И всем будет по! Барабану! Никто не виноват!
- Впрочем - глядя в непонимающее лицо младшего сержанта - что тебе объяснять! Махнул рукой и, поймав напоследок укоризненный взгляд маршала, задом открыл входную дверь и вышел с коробкой на улицу.
На входе столовой два темнолицых солдата азиатской наружности из хозяйственной роты, перебивая друг друга, затараторили на ломаном русском:
- Товарися прапорсик! Здравия желаем! Мы – к вам!
- Вот вас мне еще не хватало! Не отойдя еще от перепитий с вороной, выдохнул Константинов:
- Откуда вы и взялись на мою голову! Давайте быстрее и по существу!
- Так мы по сусеству и говорим! Вот у нас скоро дембель. Хотим вас попросить, чтобы в военный билет запись хорошую сделали. О специальности. Бакшиш, то, се. За нами не станет!
- Не понял? Какой специальности? Вы кем вообще служили то?
- Ткнул пальцем одному в грудь: Муртазин?
- Так точно! Я два года со свиньями как подсобный рабочий.
-Ну-у, так и напишем – «свинопас»!
Муртазин протестующее замахал руками: - Эээээ, товарися прапорсик! Так не нужно говорить! Я на «гражданке» от того, что там записано будет, могу уважаемым человеком у себя в ауле стать!
- Так, что я тебе напишу: Дозиметрист, что ли?! Ты же их кокашки нюхал?!
- Во-во! Обрадованно закивал Муртазин: Дозиметрист! А что это?
Константинов засмеялся и обратился ко второму: Худайбердыев?! А тебе что написать? – Солист? Типа, огурцы и капусту солил! Или – ассенизатор?! Ты же туалеты чистил? Чистил!
- Обижаете, товарись прапорсик! Мы же серьезно! Напишите «военный строитель», «плотник-столяр». Четвертого разряда! Мы офицерам гаражи строили? Строили! Все довольные остались. Жить то надо! Семью кормить! Будет у меня бригада строителей. К вам же потом и приедем! Жизнь – штука сложная. Не знаешь, где найдешь, где потеряешь!
- Ну, ты – прямо Улугбек! Ладно, что-нибудь придумаю! Идите уже!
И подождав, пока бойцы скрылись за углом, выпустил ворону из коробки:
- Лети. Хоть тебе-то никакой записи не надо! Ворона и ворона! А не гусь какой-нибудь!
- Наша доброта нас всех и погубит!
Высокая комиссия ничего существенного не выявила. И была вполне довольна устроенным приемом и угощением. Все прошло в штатном порядке.
Особенно понравились хрустящие свежеиспеченные булочки с маком в офицерском кафе. Еще и с собой на дорогу прихватили. Что-что, а сдобу там пекли отменную! Кадры решают все!
А сам прапорщик Константинов вскоре получил звание старшего прапорщика. С чем его все и поздравили.
********