Не могу умолчать и том, что Мовша Нехемиевич Блох ушел на русско-японскую войну в начале лета 1905 года, его направили служить денщиком у офицера. Четверо его детей и жена, беременная пятым ребенком, моей мамой, остались в Николаеве. Из рассказов мамы знаю, что вел он переписку с женой на идиш, хотя бабушка хорошо писала и по-русски, но ему было легче писать на идиш. В то время мальчики из еврейских семей с раннего детства посещали «хедер», где их обучали Торе, молитвам на древнееврейском языке, еврейской грамоте. Преподавание велось на их родном идише. В архиве Николаева нашелся документ 1880 г. об учебе тогда десятилетнего Моисея Блоха в хедере, находившемся в Московской части г. Николаева по улице Малой Морской, №48 в классе из 10 учеников "меламеда" (учителя) Абрама Лейбовича Фрейнкеля, выпускника еврейского училища г. Пинска.
Сейчас остается только сожалеть о том, что ни одно из писем дедушки не сохранилось. Но сохранилась фотография 1906 года (май), которую бабушка посылала ему на Дальний Восток. Моей маме на этой фотографии 5 месяцев, она родилась через полгода после ухода ее отца на войну. Эта фотография из Дальнего Востока вернулась вместе с дедом в Николаев. В дальнейшем она проделала довольно сложный путь, хранясь в семье, не имеющей постоянного пристанища, не раз переселявшейся. Вместе с семьей фотография побывала в Николаеве, Одессе, Херсоне, снова в Николаеве, Харькове, Поволжье (в годы 1941-44), снова в Харькове, Хабаровске (снова вернулась на Дальний Восток), а с Дальнего Востока попала на Ближний Восток, в Беэр-Шеву, где и хранится теперь у меня.
В ходе военных действий и передислокации войск судьба занесла главу семьи в Харбин, где он оставался еще некоторое время. Он вызвал туда свою жену и детей, но бабушка Бася никак не могла согласиться на переезд, она не представляла, как можно оторваться от всех своих: матери, братьев и сестер. Отца ее уже не было в живых. И дедушка вернулся к семье в Николаев.
Звал он и своего брата Калмана с семьей, и они решились на переезд в далекий край. Но спустя несколько лет семья Калмана вернулась из Харбина в Российскую Империю и поселилась в Крыму.
Приведу некоторые сведения о Русско-японской войне и об участии в ней евреев Российской империи. Некоторые из них были награждены за боевые заслуги военным командованием несмотря на очень жесткие ограничения по отношению к еврейским военнослужащим.
«Во время русско-японской войны (1904–1905) в составе русской армии насчитывалось около трех тысяч евреев-врачей, а всего сражалось около 20–30 тыс. евреев. Многие отличились в боях:
В. Шварц, Лейбошиц, Гриншпун, Прежеровский, Боришевский, Островский стали георгиевскими кавалерами трех степеней. За боевые заслуги в русско-японской войне в офицеры были произведены полные георгиевские кавалеры И. Трумпельдор и Столберг» [1]
Орден святого Георгия получил Мордух Блох [2]
«Три Георгиевских креста получил рядовой Виктор Шварц, участник всех крупных сражений, ранен 11 раз. Он же получил медаль за спасение тонувшего офицера. Среди награжденных - рядовой Дубовис, врач Беньяш, солдаты Боришевский, Лихтмахер, Островский, Фридман, Гриншпун, Лейбошиц, Прежеровский, сотни других. Высоко ценили мужество воинов-евреев генералы-украинцы Кондратенко и Церпицкий, которые неоднократно отмечали их в своих приказах» [2]
Из статьи [3] мы узнаем, что получили Георгиевские кресты за подвиги на полях сражения и выходцы из еврейской диаспоры Владивостока, но их точное число пока не установлено. Из жителей города известны имена Алексея Юровских и Самуила Семеновича Якушева, они были награждены знаком отличия Военного ордена 4-й степени.
«Юровских проходил службу бомбардиром-наводчиком 1-ой батареи 1-го Сибирского артиллерийского дивизиона, а Якушев – рядовым в 8-м сибирском Томском полку... Судя по всему, после войны они были уволены в запас и осели на жительство во Владивостоке»[3]
Найдены письма врача, Якова Моисеевича Должанского, с фронта своей жене, служившего в 15-ой пехотной дивизии. Он писал в одном из своих писем из Китая:
«После почты я отправился искать знакомых. Нашел Майданского, Фельдмана, Блоха, Айнгорна» [4]
Конечно же, упоминаемые Должанским врачи, Фельдман и Блох, скорее всего, однофамильцы моих предков, хотя не исключено, что и связаны дальним родством с ними.
Однако, получивший орден святого Георгия Мордух Блох - полный тезка найденного в архиве Николаева двоюродного брата моего деда, Мордуха Рефуэль-Абовича Блоха, 1882 г.р., а может быть и он сам. Во всяком случае, впечатление усиливается, когда видишь в списках родные фамилии.
Литература
[1] военная служба. Электронная еврейская энциклопедия
www.eleven.co.il
[2] Глава из книги «Герои и жертвы» - Слово
[3] Статья: Алексей Буяков, «Евреи-владивостокцы – георгиевские кавалеры» из книги «Прикоснувшись к истории». Еврейская диаспора Дальнего Востока России XIX - XXI век, Владивосток, 2000 г.
[4]Михаил Хазин (Бостон). Послания былых времен http://www.vestnik.com/issues/2004/0428/win/khazin.htm
[24] «Электронная еврейская энциклопедия» Николаев. http://www.eleven.co.il/?mode=article&id=12975&query=
На фото
семья Блох, 1906 г., Николаев (Бася с детьми)
Стоят: слева - Рафаил-Аба, 7 лет, справа - Нюня (Ита), 9 лет,
Сидят: слева – Люба, 5 с половиной лет, в центре Бася - мать тогда еще пятерых детей с моей мамой, Анной (Нехамой) на руках, справа – Роза (Рахиль), 3 года.
Читать дальше здесь:
http://www.proza.ru/2016/06/15/1274