Царя качнуло. Возможно, он ощутил ветер? А, может, дыхание смерти? Бледный Александр вглядывался в дождь, его колени коснулись земли, потому что дух покидал его, подоспел высокий юноша из свиты, но Алтера не интересовал человек. Только слабая нить, дающая жизнь, еще осталась, протянутая к светловолосому затылку, как луч света. Тот, кто был нужен, взмыл с ним вверх, туда, где люди в своем воображении рисовали Олимп.
Впрочем, это место в самом деле напоминало Олимп, потому что люди являлись их творением, их частью, а также загадкой, которую они не могли разгадать. Загадкой вроде наличия во вселенной абсолютного Добра и Зла, а также есть ли у них родитель или они результат некой космической аномалии. Ярко сияло солнце над их головами, потому что они поселили сотворенного человека на планете, согретой нужной по температурным и прочим параметрам звездой, и для людей солнце означало жизнь. Солнце также означало Бога и повод для жестоких жертвоприношений.
- И что ты увидел глазами человека, что понял? Кто они и в самом ли деле различают Темные и Светлые потоки? – спросил Алтер, заметив, что Люциферу стало лучше, что алмазно-синим глазам вернулся знакомый блеск.
Зазвучала, сначала неуверенно, легкая, но сильная музыка. Она звенела и будоражила, смеялась и завораживала. За эту музыку златокудрого демона любили все звезды, с ней он проникал в мозг созданных существ. Алтера сейчас, как и всегда, поразила красота этой сущности, красота и сияние, которые Люцифер нес с собой, озаряя светом всех и вся, а также невыносимая сверхуверенность в себе, которая проявлялась импульсивностью, отсутствием контроля у тех, кого он успевал полюбить и сделать своими проводниками.
- Они очень своенравны и несчастны, а их жизнь такая краткая, что они не успевают ее осознать, не то чтобы поднять глаза к небу. А еще...
Когда-то у них имелось в распоряжении достаточно красок, чтобы раскрасить траву, но они методом проб и ошибок приняли этот цвет для Рая. Люцифер погладил изумрудную траву, неестественно задумчивый для себя. Недавно он впервые видел глазами человека. В самом деле видел через это устройство для ловли ветров и энергий. Алтер смотрел на него, терпеливо ожидая ответа.
- Да, Лелий?
- Знаешь, похоже, мы опоздали.
Люцифер взглянул на то, что они оба видели под защитным куполом «Олимпа» - на пожирающие друг друга звезды и затаившуюся в злобном нетерпении Тьму. Рано или поздно она их уничтожит, если они не успеют разобраться. Рано или поздно вновь придет Хаос. Они оба отвели взгляды от купола, не желая думать о том, что их ждет.
- В каком смысле опоздали?
- Помнишь всякое зверье, которое наплодилось в начале начал? Мы еще не стали участвовать в их создании. А Малькут утверждал, что важна только энергия, а ты спросил его: «Любая?», а Гевура расхохотался и продемонстрировал, сколько он накопил сил.
- Ну да. Я помню. Он сжег лес одним дыханием, а потом вырастил на пепле новый, еще чудеснее предыдущего.
- Так вот, люди остались зверьем, как мы заключили с тобой поначалу. Нет им дела до твоих Добра и Зла. Но они полюбили игры в накопление энергии. Путем унижения и травли друг друга.
Люцифер брезгливо поморщился, но тут же улыбнулся, словно его посетила некая прямо противоположная мысль, что с ним случалось каждое бессмертное мгновение.
- Все так, - кротко произнес Алтер. - Но ты как-то сказал, что в них есть возвышенные порывы. И мы все участвовали в творении. Это было счастьем, и теперь они питают энергией и нас.
- Мы опоздали. Они научились ощущать через них, видеть их глазами, чувствовать их членами. Они больше завладели людьми. Нас в них немного и у многих для нас в строении их ловушек почти нет места. Мы… несем что-то другое, не энергию или другого рода энергию, от которой, простой, дикой мы сами зависим. Они же от нас, кажется, почти не зависят. Можно прожить без мысли, идеи, тяги к знанию, главное уметь чувствовать.
- Чувствовать? Что такое чувствовать? – спросил Алтер заинтересовано.
Он выдал свою, тихую ласковую волну, гармоничную настолько, что Люцифер только пожал плечами вместо ответа.
- Смотреть, слушать, нюхать… - пробормотал он наконец, встал и зашагал по траве.
- Гадить, трахаться… - насмешливо подсказал кто-то.
Они оба повернулись к говорившему. Когда-то, когда они еще были звездами, они очень были похожи друг на друга. Теперь они сильно отличались. Вновь прибывший был очень тощим, все его лицо прорезали морщины от смеха. Его появление сопровождалось набором резких звуков, имевших, если в них вникнуть, необыкновенную гармонию. И сейчас он завораживал своей музыкой. Алтер зажмурился и нахмурился одновременно, Люцифер рассмеялся и принялся беспечно раскачиваться в такт музыке. Он словно забыл, что только что видел глазами человека и был обеспокоен.
- Проголодался? – спросил Алтер.
Он провел рукой над травой, собирая из нее сок, но пришедший брезгливо отмахнулся.
- Ты когда-нибудь объяснишь ему, что такой ботвой питается только он? – спросил он у Люцифера.
- Бесполезно. Он вообще неизвестно чем питается. Смотри, какой тощий. Скоро растает и останемся мы с тобой вдвоем.
Шут вполне серьезно стал разглядывать Алтера. В самом деле из них троих он был самым бледным и менее четким, твердым, словно так и остался звездным сиянием. Только его глаза ослепительно сияли. Шут был убежден, что глаза люди взяли у Алтера и только благодаря им оказались существами осознанными, способными к знанию.
- Я поглощаю их редкие, раз в сто лет, всплески интеллекта, но что берешь себе ты, друг мой?
Алтер вспыхнул, словно от сильнейшего смущения и отвернулся от обоих братьев. Те переглянулись.
Но тут со стороны Черной дыры, которая будто следила за ними злобным слепым глазом, быстро, ловко выскользнула, словно выстрел или меткий бросок черная лента, она успела коснуться кисти Люцифера, отскочившего назад с разворотом и привычно выхватившего огненный меч. Язычок смертельно опасного пламени растаял от смеха Шута.