В аэропорту я встретила альпинистов из Германии. Они приехали в Грузию, чтобы посетить её уголки, покорить труднодоступную вершину Шхара в Сванетии. ...Горы очаровывают, возвышают душу человека. Вспомнилось, что Грузия оказывала потрясающее воздействие на многих русских поэтов и не только русских... Удивительно, почему именно Грузия была такой привлекательной для поэтов, почему они часто связывали свою судьбу с этим краем и, если покидали его, в мыслях оставались здесь навсегда...
Михаил Лермонтов , уезжая , взял отсюда множество легенд и одна из них легла в основу его поэмы "Демон":
"И над вершинами Кавказа
Изгнанник рая пролетал:
Под ним Казбек, как грань алмаза,
Снегами вечными сиял..."
Неповторимая природа Кавказа дала толчок гению Пушкина написать удивительные по красоте строки:
"...Где мчится Арагва в тенистых брегах,
И нищий наездник таится в ущелье
Где Терек играет в свирепом веселье..."
В творчестве Льва Толстого есть кавказский период и к этому времени относится его известный рассказ "Хаджи-Мурат".
Максим Горький писал: "Я никогда не забываю, что именно в этом городе сделан мною первый неуверенный шаг по тому пути, которым я иду вот уже четыре десятка лет. Можно думать, что именно величественная природа страны и романтическая мягкость её народа - именно эти две силы - дали мне толчок, который сделал из бродяги литератора". И первым шагом на этом пути стал рассказ "Макар Чудра", который был напечатан в местной газете "Кавказ" в сентябре 1982 года. Народные легенды легли в основу его первых эпических произведений. В Тифлисе был сделан набросок "Легенды о Данко", здесь же была написана сказка "Девушка и смерть", которые по праву можно назвать поэмами всепобеждающей нравственной силы.
Поэты Серебрянного века имели тесную связь с грузинскими поэтами, такими как Галактион Табидзе, Паоло Яшвили. Чтобы "подняться на Парнас" сюда приезжало множество поэтов. Грузия была источником вдохновения для таких поэтов, как Пастернак, Гумилёв, Цветаева, Мандельштам.
Борис Пастернак посвятил Грузии самые проникновенные строки поэмы "Волны":
"Мы были в Грузии. Помножим
Нужду на нежность, ад на рай,
Теплицу льдам возьмём подножьем,
И мы получим этот край."
Посетив Тбилиси, Осип Мандельштам был очарован экзотичностью этого города:
"Мне Тифлис горбатый снится,
Сазандарный стон звенит
На мосту народ толпится,
А внизу Кура шумит".
Четверть века спустя прекрасные сны о Грузии видела Белла Ахмадулина:
"Пусть всегда мне будут в новость
И колдуют надо мной
Родины родной суровость,
Нежность родины чужой."
Думаю, лучше всего об этом явлении написал поэт Евгений Евтушенко:
"С Грузией переплетено много тайн. Здесь невозможное - возможно, здесь человек живёт в ожидании чуда, здесь невозможно не быть поэтом..."
Наверное поэтому грузинская поэзия достигла таких высот и в ней значится такой богатырь, как Важа-Пшавела. Он был сыном гор и вся его поэзия связана с воспеванием гор... Именно горы дали ему возвышенно кристальную душу, мудрость философа, силу художественного восприятия, вольность поэтического полёта, всё то, что так восхитело Илью Чавчавадзе при встрече с ним. Все его произведения - шедевры и Сергей Есенин мечтал об их переводе на русский язык, но не успел... Зато Мандельштам успел сделать перевод одной из поэм Важа-Пшавела, несмотря на специфичность звучания языка гор:
"О ту пору о весеннюю как фиалка заневестилась,
Как нагорьями зелёными гор окружность закурчавилась;
Снег в ложбинках стал пятнами, и земля набухла влагою..."
А вот как звучит Важа-Пшавела на языке Гёте:
"Die hohen Berge in den Himmel schlagen
In Kronluchter drehen Gedanken sich geben..."
Может поэтому так вдохновляют альпинистов из Германии гордые горы Кавкасиони и обычаи народа здесь живущего,что между немецкой и грузинской культурами больше созвучного, чем мы можем себе представить. Музыкальный слух Галактиона Табидзе это общее звучание выразил в строках, которые звучат примерно так:
"Мечтою кажется, сном представляется...
Мотивом грузинским - симфония девятая!"