Гарри Поттер
и змея-предсказательница
(Harry Potter
and the Psychic Serpent)
автор Б. Л. Пёрдом
(B. L. Purdom)
также известная как Барб (Barb)
(psychic.serpent@yahoo.com)
оригинал:
2001
Впервые опубликовано на Snoogle.com и на HP Psych Yahoo Group
Пятый год обучения Гарри
Часть первая Трилогии о змеe-предсказательницe
Спойлеры: первые четыре канонические книги.
Описание: на пятом году обучения Гарри получает змею со способностью предсказывать будущее; Гермиона разрывается между Роном и Гарри, который разрывается между ней и Джинни, которая разрывается между ним и Драко Малфоем, который разрывается между ней и лояльностью к своему отцу. Волдеморт теперь пытается перетащить Гарри на свою сторону, вместо того, чтобы убить его, и еще тут есть великаны, домашние эльфы, Дуэльный клуб, о боже!
Внимание: секс, сексуальное напряжение, мука и трагедия.
Предупреждение: история основана на героях и ситуациях созданных Джоан Кетлин Роулинг, включая множество издателей, не включая Blumsbury Books, Scholastic Books и Raincoast Books и Warner Bros., Inc. Автор на этом не зарабатывает и не собирается нарушать авторское право или товарный знак.
Глава первая
Ручной труд
Гарри планировал поспать допоздна в первый день летних каникул. Он чувствовал, будто ему нужно проспать год после того, через что он прошел на четвертом году магического обучения. Гарри Поттер был, наверное, наиболее известным волшебником в мире, кроме темного мага, убившего его родителей. И теперь он был, скорее всего, еще более известен, выиграв Турнир трех волшебников всего пару недель назад. Но известен он был только в волшебном мире; в немагическом, маггловском мире, он был всего лишь раздражением для его дяди, тети и двоюродного брата. Он только хотел выспаться и попытаться забыть обо всем, что случалось с ним за прошедшие десять месяцев.
Но вместо этого он проснулся в полвосьмого из-за криков рабочих, воя и дрожи пилы и писклявого голоса его тети, выкрикивающей приказы работникам, нанятых для переделки сада под номером четыре на Привет Драйв, где Гарри чувствовал себя так же дома как поджигатель на бумажной фабрике. Невозможно было спать дальше из-за всего этого шума, поэтому Гарри отрешился от этого, откинул покрывало, сидя на краю кровати и водя рукой по прикроватному столику в поисках очков. Комната теперь приняла свои очертания, заваленная магическими вещами, источником которых был его чемодан, все еще толком не разобранный. Он встал и подошел к шкафу и стоял, рассматривая свое отражение в зеркале во внутренней дверце.
Гарри вырос на несколько дюймов за прошлый год, и манкеты его пижамных штанов не доходили ему до лодыжек. Он был так загружен только тем, чтобы выжить на Турнире трех волшебников, что даже не заметил, что у него выроло Адамово яблоко. Он попытлся спеть открывок из школьной песни, чтобы услышать, как звучит его голос. По традиции в Хогвартской Школе Чародейства и Волшебства каждый пел школьную песню под разную мелодию. Гарри нравился Loch Lomond, и он запел: «Я пойду по длинной дороге, а ты пойдешь по тропинке», но звук получился такой смешанный, будто на садового гнома сел дракон или кричала. Он прочистил горло и попробовал заново, и ему удалось в этот раз воспризвести узнаваемую мелодию дрожащим тенором, что заставило его быть оптичистичным, но на половине первого куплета голос его «сломался» и выдал звук такой раздирающий, что белоснежная сова Хедвиг вскрикнула и начала возмущенно бить крыльями.
В саду наступила резкая тишина, и один из рабочих завопел:
«Что, черт возьми, это было?»
Гарри надеялся, что рабочий говорил о Хедвиге, и не о нем, но второй рабочий ответил:
«Кор, Дик, думаю, это кто-то пел».
Гарри скорчил мину в зеркале и решил пока отложить эксперименты с голосом и приподнял волосы, рассматривая шрам в форме молнии у себя на лбу, знак, который он получил будучи еще ребенком в ту ночь, когда Волдеморт убил его родителей и пытался убить его. Он убрал руку, и волосы упали ему на лицо. Ему нужна стрижка. В детстве он всегда боролся против стрижек (его тетя и дядя были постоянно возмущены его волосами), но сейчас он думал, что он нуждается в чем-то, что сделает его выглядеть чуть по-другому, чем перепуганный малыш (его волосы топорщились, будто он боялся) и больше как волшебника, которого могущественный маг должен воспринимать всерьез.
Еще он раметил, что на его подбородке и верхней губе начинал появляться темный пушок. Волосы на лице! Наконец! Может, он начнет бриться перед окончанием летних каникул; он задумался, есть ли специальные зачарованные бритвы, которые никогда не царапали кожу во время бритья. Должно что-то быть; он никогда не замечал ни одно волшебника разгуливающего с небольшими кусочками туалетной бумаги на порезах от бритья, в отличие от дяди Вернона по утрам. Иногда они спадали с его лица за завтраком и падали в его кофе или еду; Гарри никогла не говорил, когда такое случалось, пытаясь широко не улыбаться, когда он наблюдал, как его нелюбимый дядя съедал ложку яиц, усыпанных кусочками окровавленной бумаги, которых дяд никогда не замечал, так как лицо его было зарыто в утренней газете. Тогда он непременно говорил тете Гарри, Петунии:
«Петуния! Что ты добавила в яичницу сегодня. Она бесподобная!»
И его тетя тогда выглядела довольной собой и счастливой, начиная лекцию об известном шеф-поваре, который показывал рецепты на чат-шоу. Гарри тогда ронял вилку и залезал с головой под стол, чтобы они не видели его радостное выражение лица, а однажды он чуть не подавился апельсиновым соком, пытаясь не засмеяться.
Щетина пока совсем не было готова к бритью. Больше походило на то, что он не умылся как следует, и пленка грязи осталась на коже. Он посмотрел на отражение груди в зеркале; он больше не спал в футболке – каким-то образом у него появился стах удушения во сне, и даже из-за V-образных воротников у него появлялось ощущение, что ему перекрывается воздух. Грудь его была бледная, плоская и безволосая, он все еще был такой тощий, что ребра виднелись сквозь молочно-белую кожу. Он попытался поиграть мышцами, он повернул голову, чтобы посмотреть в зеркало. Смехотворно. Через месяц ему будет пятнадцать, и у него не было мышц.
Потом он опустил руку и осмотрел еще один имеющий отношение к Воландеморту шрам; порез на внутренней стороне его правого локтя, откуда Червехвост взял его кровь, чтобы добавить в котел, в котором он варил зелье, дабы воскресить Лорда Воландеморта. Его кровь – кровь врага – была последним ингредиентом, чтобы Волдеморт вернул себе свое тело, после костей из могилы его отца и плоти слуги (Червохвост отрезал свою собственную ладонь и был вознагражден новой серебряной).
Гарри потряс головой, чтобы выкинуть ужасное воспоминание о свивающемся от боли Червохвосте на земле, держащим окровавленный обрубок руки.
Рабочие продолжили работу, крича друг другу, и, как ведущий голос в хоре, тетя окрикивала их о том, как они делали свою работу. Завод по производству дрелей его дяди процветал, и он сказал тете Петунии, что она может переделать сад, чтобы она смогла удивить ее садовый клуб. Она наняла садового дизайнера, чьему плану следовали рабочие, но теперь она проводила все время меняя свое мнение о каждой детали в самый последний момент, выводя всех из себя последующим хаосом.
Гарри надел шорты и футболку, натянул носки и кроссовки и вышел за дверь, не забывая дать Хедвигу совиное лакомство. На кухне дядя читал утреннюю газету и готовился наколоть на вилку очередной кусок бекона с заготовленной окровавленной туалетной бумагой. Гарри подавил смех и засунул голову в холодильник в поисках еды, так что никто не видел выражения его лица.
Гарри сел за стол с апельсиновым соком и бананом взятым из миски на полке, потом взял тост со сливочным маслом с тарелки на столе. Его двоюродный брат Дадли уже был при столе, практически закончив его скромный завтрак из йогурта с фруктами и рисового пирога. Его повысили с грейпфрута, потому что он действительно неплохо придерживался своей диеты в школе в прошлом году. Для глаз Гарри он правда выглядел значительно меньшим, даже немного накаченным, таким непохожим на гору дрожащего желе. С тех пор, как Гарри дома, Дадли был с ним достаточно мил, помогая ему донести чемодан от машины до комнаты и восхваляясь о потерянных ним килограммах. Он не спрашивал , как прошел год Гарри; только плел об этой девушке, с которой хотел встречаться в сентябре, тороторя Джулия то и Джулия это. Гарри терпеливо слушал; он не мог пользоваться магией вне школы, а магия была, наверно, единственным способом заставить Дадли заткнуться. Кроме того, он бы лучше послушал, как Дадли плетет о своей девушке, чем бы был по другую сторону от его кулаков, что происходило слишком уж часто в раннем детстве.
Его тетя, наконец, села за завтрак, оставив рабочих в саду одних на какое-то время. Но покой за столом был внезапно разбит огромной совой, влетящей через открытое окно. Она села на стуле Вернона Дурсли и заставляла его снять два свитка пергамента с ее правой лапы, потом ее взгляд упал на остатки бекона. Раздраженный, его дядя встал и стал пятиться от хищной птицы, вопя:
«Гарри! Чего она хочет?»
Вздыхая из-за страха к магии его дяди, Гарри подошел и забрал пергамент, незаметно подсовывая сове немного бекона. Он посмотрел на послания; одно было адресовано его дяде и тете и, казалось, было написано почерком его крестного, а второе было адресовано ему, официальный конверт из Хогвартса. Сова гукнула. Успешно выполнив свой долг и не получив инструкций подождать, пока будет написан ответ, она вылетела в открытое окно. Гарри услышал крики удивления рабочих снаружи, они кричали и во время прилета совы, но он был слишком занят, чтобы это заметить.
Он передал дяде письмо от крестного, Сириуса Блека, который был обвинен в волшебно мире, потому что его бывший друг, Питер Петтигрю (слуга с серебряной ладонью, известный как ...) удачно подставил Сириуса за его убийство и убийство целой улицы магглов (немагических людей). С того времени, как Гарри рассказал дяде и тете, что в качестве крестного отца у него обвиненный волшебник, Дурсли обходились с ним немного лучше.
Его дядя раскрыл письмо и прочитал с выражением, которое началось сначала с раздражения (время, забранное из его жизни, чтобы разобраться с тем, что он называл «глупостями Гарри»), переросло в замешательство, потом удивление и даже страх. Гарри еще не открыл свое письмо из Хогвартса; он размышлял над тем, что мог написать Сириус, что заставило дядю реагировать в подобный способ. Дядя Вернон бросил письмо в Гарри, кажется беспокоясь прикасаться к нему, будто касанием он мог заставить Гарри проклянуть его. Гарри прочел письмо.
Дорогие мистер и миссис Дурсли,
Я пишу вам, поскольку беспокоюсь о Гарри. Я хотел бы, чтобы он был при мне и я мог сам ухаживать за ним, но, как вы знаете, мой официальный статус в волшебном обществе делает это невозможным; даже если я дальше буду успешно избегать властей, поездки с самым известным волшебником в мире поставят меня в несколько подозрительном свете, и не сделают ничего, чтобы дать Гарри безопасность. Директор Хогвартса чувствует, что с вами ему на лето безопаснее, но я хочу предупредить вас, чтоб вы не делали его жизнь невыносимым стрессом, так как он пережил необыкновенное количество стресса в прошлом году.
Гарри мог вам об этом не рассказать, потому что он очень скромный, но он – победитель Турнира трех волшебников, который был проведен в его школе впервые за век с небольшим, и он – самый юный победитель за все время. Другой причиной, из-за которой он мог этого не рассказать, однако, не является скромность, но то, что он не хочет вспоминать о произошедшем в конце Турнира, когда он был перенесен в место, где тот же темный маг, предавший его родителей, готовился воскресить Темного Лорда, который их убил.
Гарри пережил ужасные события в тот день, включая то, что он своими собственными глазами видел убийство его одноклассника. Он сражался с самим Лордом Волдемортом, и ушел с жизнью, возвращаясь с телом друга, так что его родители смогут оплакивать его тело и по-настоящему похоронить. Он сделал больше, чем многие взрослые волшебники могли бы сделать – или бы сделали - и я очень сильно горжусь ним как за его духовную силу и чувтсво долга, так и за его магические умения. Все указывает на то, что однажды будет он сильным и великим волшебником. Пожалуйста: обходитесь с ним хорошо – он не будет в школе вечно.
Я сопровожу Гарри в его школьных покупках около конца лета и привезу его к школьному поезду первого сентября.
Сириус Блек.
Его дядя посмотрел на него сквозь сощуренные глаза.
- И как именно все узнают, что ты – известный Гарри Поттер?
Гарри сжал губы и приподнял волосы со лба, показывая его шрам.
Вернон сам сжал губы и пробормотал:
«Ах, да».