Нас познакомили с бабушкой Машей знакомые моих родителей, которые любезно согласились устроить нас летом на море в частном секторе. Я и Женя, мой парень, находились в статусе встречающихся, и это был первый наш совместный отдых.
Бабушка Маша обычно не сдавала комнаты приезжим, как большинство ее предприимчивых соседей. Иногда у нее гостили родственники или их знакомые, с которых она брала весьма символическую плату.
Ее двор ничем не выделялся из ряда сельских дворов, разве что особенной чистотой. При этом, казалось, порядок ей ни стоил никаких усилий. Густая трава росла исключительно в палисаднике, создавая вокруг садовых цветов прохладу. Куры и цыплята чинно выхаживали между грядок в огороде, но, как ни странно, ничего не склевывали. Нежившаяся на солнце кошка совсем не интересовалась воркующими рядом голубями, которые то и дело норовили взгромоздиться прямо на нее. И даже местный пес гавкал исключительно по существу, чем заслужил уважение отдыхающих.
Сама старушка никогда не сидела, сложа руки, хотя и суетящейся мы ее никогда не видели. Каждый день после моря нас ждал ароматный компот, теплая булочка и приветливая бабушка.
К ней часто кто-то приезжал или приходили соседи. Бабушка Маша уводила прибывших к себе в прохладную избу, и, спустя какое-то время, те уходили, все время ее благодаря.
Но нам некогда было их разглядывать. Солнце, теплое море, горячий песок, что еще нужно двум туристам, сбежавшим из пыльного города. Нам было не скучно вдвоем, Женька был отличный собеседник.
- Повезло же тебе с ним: спортсмен, интеллектуал, красавчик, - завидовали подружки.
Женька не скрывал, что я ему очень нравлюсь и пытался всеми силами завоевать мое расположение, но дальше дружбы дело у нас пока не шло.
Однажды, когда я покупала молоко на местном рынке, торговка заметила на моих пальцах бородавку. Она выскочила между средним и безымянным пальцами совсем недавно, и я собиралась, вернувшись в город, идти к доктору.
- Зачем в больницу, когда у целительницы живешь? – удивилась молочница. – Она тебе и бородавку сведет, и сглаз снимет, и сердце успокоит.
И продавщица начала рассказывать о старушке истории одна занимательней другой.
То ведунья в бытность совхозов защитила общественное добро от непогоды - у соседей, дескать, и озимые полегли, и урожай черешен и персиков был поврежден на корню, а тут, словно стороной прошел ураган.
То одним касанием руки излечила баба Маша от неминуемой смерти ее единственную кормилицу – буренку. Животинка повредила на пастбище ногу, рана загноилась. Вызванный вечером ветеринар выписал мазь, но предупредил, что лекарство продается лишь в районе, а коровка вряд ли доживет до рассвета. Бабушка Маша пошептала что-то, и телочка осталась жива, даже надои у нее увеличились.
То избавила от душевной болезни свою случайную постоялицу. Женщина приехала в село не в сезон, поселилась у старушки. Ни на море, ни на улицу ни ногой, удумала себя жизни лишить из-за вероломного любовника, план вынашивала. А как бабе Маше раскрылась, так все у нее в жизни наладилось. Приехал ее принц на белом мерседесе. Сейчас за границей живут, на курортах иностранных отдыхают.
Когда я усомнилась в правдивости последнего рассказа (уж больно сказочным мне он показался), замахала на меня руками:
- Что ты, все чистая правда! Сама мне та женщина и рассказала, очень нашу Марию нахваливала, даже забрать ее к себе предлагала!
Вернувшись, я устроила бабушке настоящий допрос.
- Преувеличивают люди, - засмущавшись, сказала она. – Ну, какая из меня докторица!
Однако я не отставала.
- Живем мы в мире едином, вот и попросила небо расступиться над нашим селом, смягчить нрав свой. Видно, отозвалось оно на мою просьбу. А может я тут и ни при чем, циклон себе стороной прошел, вот и чудес-то.
Корове соседской всего-то подорожник приложила. Всякий школьник знает его свойства полезные. Потому выжила она до утра, а там уже лекарства, что приписал ветеринар, помогли.
Девушку помню. Встретила ее на улице, шла бесцельно, чемоданчик на колесиках по нашим ухабам катила. Глянула ей в глаза - беда. Вот и пригласила к себе в хату. День, два никуда она не выходила. Заглянула я к ней, на море предложила сходить, а как вернулись с прогулки, я ее борщиком свеженьким накормила, чаю с мятой налила… Она мне свою печаль и выплакала. Как слезы пошли – верный признак – на выздоровление. Сейчас эту болезнь депрессией по-научному кличут. А приключилась хворь у нее из-за врачебной ошибки.
Долго они с мужем деток ждали, лечились все время, анализы сдавали, но без результата. В последний раз доктор на узи сказал, что у нее образовалась опухоль и срочно нужна консультация хирурга. Ничего не сказав о беде мужу, уехала женщина из города в деревню с мыслями путанными… Приложила я руку к ее животу, а там… Говорю, “опухоль” эту твою будут вскоре звать Саша и Наташа. Так и вышло, - заулыбалась она, вспоминая зареванную постоялицу.
- Ну-ка, а ты чего ладонь прячешь, покажи, - твердо сказала целительница.
Я раскрыла пальцы. В них пряталась бородавка.
- Смотри, как засела, негодница! Кольцу свадебному мешать будет!
Я зарделась, встречались мы с Женей совсем недолго, и речи о свадьбе пока не заходило.
- А ты не стесняйся, хороший он парень, заботливый, не то, что раньше у тебя был вертопрах. Вот остаток чувств к нему и вылез у тебя на пальце, мешает настоящей любви в сердце прорасти. А с Женей вы Богом в пару соединены…
Вышла я от бабушки Маши на крыльцо. Женя возился с соседским мальчишкой, помогая ему чинить игрушечный грузовик. Хозяйская кошка перебралась с завалинки поближе к мужской компании и пристально следила за их возней. Им было весело, и мне тоже захотелось присоединиться к ним.
Луч солнца заглянул в прохладный палисадник и лег мне на руку. Женька накрыл его своей ладонью и прошептал:
- Хочу вместе с ним согревать тебя всю свою жизнь.
Какая-то теплая волна пошла по моему телу, сбилось дыхание от нежданно нахлынувшей нежности. В ответ я только и смогла, что кивнуть в знак согласия.
Наутро мы уезжали. Бабушка Маша перекрестила нас на прощанье, пожелала счастья.
Уже в автобусе, Женька, взяв меня за руку, заметил, что бородавка исчезла, словно ее и не было. Я смотрела на него во все глаза и в моем сердце разгоралась любовь.
- Одним словом, целительница, - только и промелькнуло у меня в голове.