Малосолька

 
Пурга захватила нас на берегу Большого Анюя, куда мы приехали ловить рыбу. Два дня, что мы провели на берегу, была хорошая солнечная погода и вот на тебе, когда нужно уезжать домой - замело. Буран был такой силы, что в десятке метров ничего не видно. "Что делать будем?" - спросил я у Петра, который был хозяином старенького вездехода. "Поедем потихоньку. Доберемся до фактории, там переждем, если не закончится пурга", - ответил он. Нас было несколько человек.  Трое умели водить вездеход.  Старый след, который оставил наш вездеход, когда мы ехали сюда, сразу завалило снегом. Петро был опытным рыбаком и охотником, знал тундру и сопки как свою ладонь, но по такой погоде, пришлось и ему блуждать как в потемках. Несколько раз сбившись с пути, мы решили ехать по руслу ручья, хотя это было длиннее.

Поблудив несколько часов, вездеход, наконец, уперся в домик охотника Сергея.  "Приехали, тут переждем, у Сереги. Он, наверное, сидит дома в такую погоду", - сказал Петро и весело подмигнул нам. Серегу охотника мы знали все. Не раз приходилось ночевать в его небольшом, уютном домике, в котором всегда был согрет чайник. Хозяин домика встретил нас на улице и с радостью пригласил. "С рыбалки или на рыбалку? - спросил он. - Погода-то как разбушевалась, зимой такого не было, - весело сказал Серега и показал на стол. - Садитесь, сейчас чаем напою и накормлю вас, я только что оленины наварил", - суетился хозяин домика. Он был рад гостям, новым людям, хотя на факторию часто приезжали чукчи-оленеводы отовариться в магазине и, бывало, жили тут по несколько дней - у них был свой домик.

Мы разделись и расселись за стол. Серега поставил блюдо с вареной олениной и всем налил по кружке мясного бульона. "Володя, сходи-ка принеси хариуса и что там еще у нас есть, негоже объедать хозяина", - попросил Петро одного из рыбаков. "Хлебосольный ты мужик, Серега", - сказал я. "Спасибо на добром слове, но у нас по-другому нельзя. Да и рад я гостям. - ответил охотник, - На охоту когда ухожу, только с собакой разговариваю, больше не с кем". Собака лайка у охотника была знатной, не раз выручала хозяина из беды. Тут вернулся Володя, принес несколько банок с консервами, пару десятков рыбин, и поставил на стол бутылку спирта. Хозяин при виде спирта заулыбался: на фактории бы сухой закон.  "Час я вас малосолькой угощу, под рюмочку хороша будет", - и хитро ухмыльнулся. Мы переглянулись и уставились на Серегу, "Каку таку малосольку?" - спросил Петро, -  Строганину, что ли?". "Час увидите и попробуете, только языки не проглотите". Серега взял несколько хариусов, аккуратно снял с них кожу и вытащил хребтинку,  затем взял миску, налил туда немного воды, посолил, поперчил, плеснул чуть уксуса и сложил очищенную рыбу в кастрюльку. "Ну вот, пока разливаете спирт, малосолька будет готова". Володя разлил спирт по кружкам, мы немного развели его водой и  выпили. Серега первый потянутся за рыбой, откусив кусок,  пожевал  и проглотил. Мы все смотрели на его и ждали. "Хорошаааа", - только и сказал он. Я потянулся за рыбой и как-то осторожно сунул ее в рот, положил на язык и чуть не проглотил вместе с языком. Я много раз ел строганину, но то была мороженая рыба, а хариус сырой не мороженый. Вкус напоминал малосоленую ряпушку, которую мне пришлось отведать всего один раз в устье Колымы. "Ну Серега ты и мастак, такой вкусной закуси я не ел ни разу в жизни, не обманул ты нас с малосолькой". Охотник ухмыльнулся и шутливо сказал, "Я слов на ветер не бросаю, сказал - сделал". Спирт мы допили, малосольку съели, так же и мясо, которое так сочно мог готовить только Серега-охотник.

Петро поднялся из-за стола, вышел на улицу. Буран заметно поубавился, и можно было ехать домой. До поселка оставалось каких-то тридцать километров, проехать по руслу ручья Омчак, подняться на перевал и вот он наш поселок с красивым названием - „Весенний».