День двадцать седьмого августа выдался погожим. С утра не было тумана. Грело теплое солнце. К девяти часам утра уже сошла роса. Я приехал в Степанов лог накосить молодой отавы для кроликов.
Кошу, а на овсяном поле по косогору ночная стоянка комбайнов. Вчера они убрали овсяное поле и готовились перейти на правую сторону лога на пшеничное. Проезжает к стоянке дежурная машина с комбайнерами, бензовоз, съезжаются Камазы-зерновозы.
Все это мимо меня. Заинтересованно наблюдаю за началом рабочего дня зерноуборочного отряда. "Эх, - дмается мне, - когда-то и я вот так готовился к началу рабочего дня в поле в зерноуборочном отряде". И грустно мне, что я уже не то и не тот, что я уже давно пенсионер. Грустно еще и от того, что и отряд мой был далеко не тот, что сейчас готовится к работе, и комбайны не те и технология.
Почему-то в шестидесятые-семидесятые годы в Хакасии господствовала технология раздельной уборки зерновых. Обычно в совхозах организовывались два отряда комбайнов, один на скашивании зерновых в валки, другой на их подборку и обмолот. Считалось, что такая технология обеспечивает более быструю и качественную уборку.
Расчет делался на хорошие погодные условия. Но частенько погода подводила, и зерно во влажных валках прорастало. Тогда качество зерна резко снижалось и допускалось много потерь. Ох, сколько же было муки комбайнерам с такой уборкой!!! Комбайны СКД-5 захлебывались влажными валками, частеньк образованными в кучки.
Приходилось ломами раскручивать барабаны в обратную сторону, чтобы освободить молотилки от набившейся соломенной массы. Плохая погода затягивала уборку. Однажды наш отряд подборщиков пришлось выводить с полей 25-го октября, так и недомолотив 250 гектаров овса. Выводили по снегу, в пургу.
Но зато, когда погода способствовала, валки просыхали, зерно в колосьях выравнивалось по влажности, комбайны работали почти до утра, оставляя механизаторам на отдых считанные часы. Были намолоты до тысячи центнеров на комбайн в сутки.
Я работал в отряде подборщиков мастером-наладчиком. В распоряжении у меня был слесарь, сварщик со сваркой и агрегат по техническому обслуживанию АТУС на тракторе Т-16. Работы хватало всем.СКД-5 - комбайн, в котором все крутится-вертится, он весь трясется и грохочет. Сам я за его рычагами не сидел, но всегда удивлялся: "Как это комбайнер среди такого грохота, шума и тряски улавливает малейшие отклонения от нормальной работы машины!?"
Частенько возле пункта технического обслуживания стояло два-три комбайна из двадцати, имевшихся в отряде. И хорошо, если комбайнер умелый, смекалистый и расторопный. Такой быстро устранял неполадки и поломки и устремлялся к валкам. Но попадались и такие, которые основное рабочее время проводили возле пункта обслуживания.Редко выпадали минуты, когда в поле работали все комбайны.
Вот комбайны один за другим пошли на другое поле. Проходят мимо меня. Стою, смотрю, как завороженный. "Эх, красавцы, думаю, - все ирностранные, наши СКД далеко им не родня!" Запустились в работу недалеко от меня: ни грохота, ни скрипа, ничего снаружи не крутится, не вертится, лишь легкий шум от работы молотилки и очистки.
Сзади вылетает дробленая соломенная масса и распыляется по полю. "Можно следом запускать плуг, - возникает привычная мысль, но сразу же одергиваю себя: - А зачем?!" Теперь этого не требуется. В хозяйствах есть техника, между прочим, тоже заграничная, которая делает сразу всё: и обработку почвы по стерне, и сев, и прикатывание.
"А сколько же было в мое время возни с соломой!" - вспоминаю я. Надо было выровнять ряды копен, столкать их в кучи, сметать в зароды! Скота было в совхозах столько, что не хватало сена, но и собственной соломы. Ездили по Союзу, прессовали, железной дорогой, автотранспортом привозили. И все равно в поле оставались клочки и кучки, мешавшие при пахоте. Приходилось их сжигать.Теперь вот она либо прессуется в непромокаемые тюки, либо дробится при обмолоте.
"Красота! - радуюсь я, глядя на ровненькую стерню после прохода комбайнов. - Прямая уборка, ни тебе засоров в барабанах, ни тебе последующей работы с соломой, ни технической обслуги рядом. Только плохо то, что зерно получается неровным по влажности и требует просушки в сушилках. Но этот вопрос в хозяйствах решен".
Шесть комбайнов VECTOR и ACROS уходят один за другим. В кабинах машин ни пыли, ни шума, ни тряски! И жатка такая широкозахватная, компактная. "Гдеже наши производители сельскохозяйственной техники были, когда заграничные так успешно модифицировали свою?" - задаю я сам себе вопрос.
"Красноярский комбайновый закрылся. Как его жалко! И ведь вроде модифицировали "Енисей" ежегодно, но проиграл он заграничным соперникам, как проигрывают наши футболисты!" Помню одного тракториста из совхоза "Абазинский" по имени Иннокентий, который, ремонтирую дисковую борону, ругался: "Ёлки-палки! Корабли в космос запускаем, а технику для села сделать путевую не можем!"
"Ну почему так? - думается мне - Есть же у нас умные головы! Ан, нет! Отстаем мы, можно сказать во всем от Запад. Разве что в военной области еще держимся. воевать-то мы умеем. Воюем на самоотверженности. Почему на самоотверженности не работаем в науке и технике сельской?" Можно сказать, это вопрос на засыпку...
И так стоял я и думал свои горькие думы, пока Камазы выезжали на высотку чтобы водителям было видно, не мигает ли на выгрузку комбайн. Последней моей мыслью была: "И упираются все наши "заморочки" в наш, по современному выражаясь, менталитет, в нашу безалаберность, самоуверенность и неуважение друг к другу"
Но какой же я испытал конфуз, когда прочитал в "Красноярском рабочем" статью о ЗАО "Светлолобовское" Новоселовского района, и узнал, что и VECTOR и ACROS комбайны завода "Ростсельмаш"! Как я возгордился! "Значит, умеем, всё-таки, можем! Работают наши умные головы!"
Более того, Ростсельмаш выпустил ещё один новый мощный комбайн RSM 161, который был испытан на полях "Светлолобовского", а в ближайшие пять лет планирует разработать и запустить еще не менее пяти моделей на платформе RSM 161.
"Это надо же так! - удивлялся я сам над собой, - Я, работавший много лет в сельском хозяйстве, и сейчас живущий в селе, много общающийся с сельчанами, не единожды видевший эти комбайны на стоянках, представьте себе, не знал, что они наши ростсельмашевские!!! Много раз я работал на зернотоках, где видел эти комбайны, но вот, поди ж ты, не поинтересовался откуда они..."
Не возникало и разговора о них Ни разу никто, в том числе СМИ, не сказали мне, что они наши. Или я читал не те СМИ? У меня у самого не возникло желания узнать. Я - человек советского воспитания, я научен, если написано на машине иностранными буквами, значит она иностранная. Вот при DON 680 М я читал, но на нем и написано ДОН, можно понять. Читал публикацию и о белорусском ПОЛЕСЬЕ, а вот о наших VECTORах и ACROSах не читал. А что бы спросить у любого комбайнера?!..
И всё-таки, я думаю, зря так мало пропаганды, так мало "шумихи" вокруг наших новинок в технике, исключая, конечно, военные. Раньше, при советской власти, "шумихи" было много. И, представьте себе, люди ехали на великие стройки. Люди верили, что все наше - лучшее, хотя было "не очень". Теперь же великие стройки есть, а о них не "шумят".
Вот хорошие комбайны есть, а их называют по иностранному, и не российскими буквами их названия пишут. Это почему? Дань моде? Я не могу представить себе японскую технику, на которой не было бы их иероглифов. Да пусть бы россияне читали российские названия и гордилсь, что это наше, родное, и действительно лучшее! Ведь, наверное, не я один такой, несведущий. А дети, а старики?.
Спрашивается, откуда у молодежи возьмется патриотизм, если мы стесняемся российское назвать по-российски и написать их названия российскими буквами?
Вот и я не знал, и виноват с том, что не вникнув в глубину темы, посчитал VECTORы и ACROSы иностранцами. Прошу прощения у читателей за плохие мысли о наших машиностроителях.
Уважаемые читатели, извините. Кто-то может посчитать эту тему мелкой,но давайте порассуждаем, так ли уж она мелка.