Наказание за «обед в пританее»
Оценивая роль Сократа в истории человечества, богословы называют его «христианином до Христа», а философы «первым философом в собственном смысле этого слова». Наиболее полное описание жизни древнегреческого философа, впервые рассмотревшего природу человека, оставили его апологеты философ Платон и историк Ксенофонт, а также его противник «отец комедии» Аристофан.
Пелопоннесская война (431—404 гг. до н.э.), в которой противостояли друг другу два союза — Делосский во главе с Афинами и Пелопоннесский под предводительством Спарты, закончилась поражением Афин, в которых была установлена власть Тридцати тиранов. После свержения проспартанских правителей в Афинах восстановилась видимость народовластия, но афиняне видели: государство зависло над бездной. В поисках виновников своих бед демократы нашли «крайнего» — 70-летнего Сократа, уроженца Афин, не раз доблестно защищавшего полис от врагов. Оснований, из которых легко было состряпать обвинение, хватало.
Прокурора в Афинах еще не было, обвинения выносились частными лицами. Ими стали кожевенник-коррупционер Анит, юный поэт Мелет и оратор Ликон. Стихотворец развесил объявления: «Это обвинение написал и клятвенно засвидетельствовал Мелет, сын Мелета, пифеец, против Сократа, сына Софрониска из дема Алопеки. Сократ обвиняется в том, что он не признает богов, которых признает город, и вводит других, новых богов. Обвиняется он и в развращении молодежи. Требуемое наказание — смерть».
Оба обвинения были поклепом. Инкриминировав философу его следование внутреннему голосу правды, или совести («демону Сократа»), как отступление от старых богов, клеветники фактически обвинили философа в безбожии, что было абсурдом. Развращение молодежи и вовсе стало формальным поводом для сведения счетов. «Развращенной» молодежь называли за то, что она, наслушавшись речей Сократа и переняв его диалектику, также любила «испытывать» своих папаш беседой, ставя их часто в тупик.
Да что там молодежь! Философ и сам «испытал» многих афинян на предмет их умения рассуждать. Железная логика и смирение мудреца бесили граждан. А он лишь сетовал: «Я знаю только то, что ничего не знаю, но другие не знают и этого». «Так как в спорах он был сильнее, то нередко его колотили и таскали за волосы, а еще того чаще осмеивали и поносили; но он принимал все это, не противясь. Однажды, даже получив пинок, он и это стерпел, а когда кто-то подивился, он ответил: «Если бы меня лягнул осел, разве стал бы я подавать на него в суд?» (Диоген Лаэрций).
Не могли простить новые власти Сократу и его критики государственного устройства. Были у философа грехи и в прошлом: его ученики Алкивиад и Критий принесли немалый вред Афинам. Этого философу открыто в вину не ставили, но судьи, естественно, имели в виду.
В мае 399 г. до н.э. Сократ предстал перед одной из 10 коллегий суда присяжных. В состав суда входило 6000 членов, из которых 5000 были основными и 1000 запасными судьями. Судьи избирались ежегодно по жребию из граждан, достигших 30 лет по 600 человек от каждой из 10 фил (племен) Аттики. Судебная коллегия, где разбиралось дело Сократа, состояла из 501 человека. Постановления принимались большинством голосов.
Для 400-тысячных Афин всякий суд был праздник. Дело же одиозного Сократа привлекло весь город. Говорят, обвинители не жаждали крови Сократа, с них вполне хватило бы, если бы Сократ сбежал из Афин и не явился на суд. Именно это предложил старику Анит. Ведь, в конце концов, вся обида скорняка заключалась в том, что некогда Сократ высмеял его во время публичной дискуссии. Но мудрец проигнорировал «заботу» кожевника и, отказавшись от законной помощи знаменитого составителя судебных речей (логографа) Лисия, пошел на суд, «вполне сознавая грозящую ему опасность».
После речей обвинителей, потребовавших смертной казни для Сократа, обвиняемый взял слово и сказал, что он защищается только потому, что этого требует закон. Призвав судей ценить выше всего духовные блага, а не материальные, Сократ в первой части речи сказал о том, что нет ничего предосудительного в исследовании натурфилософских проблем и что «воспитание людей он считает полезным делом». При этом заметил, что никакой платы за это он не брал. Конкретно же своим обвинителям философ, в частности, указал, что «нелепо считать его развратителем молодежи и одновременно признавать, что все остальные граждане, в том числе судьи или сами обвинители, никого не развращают».
«Отвергать одних богов и признавать других вовсе не значит быть безбожником» — заявил Сократ и добавил, что на него богом возложена миссия — воспитывать своих граждан (в т.ч. и судей) в духе добродетели. Когда же он сообщил, что, по словам дельфийской пифии, «нет человека более независимого, справедливого и разумного, чем Сократ», он сам себе подписал смертный приговор.
Суд признал Сократа виновным — при соотношении голосов 280 против 221. Для оправдания недоставало 30 голосов. Сократу, как обвиненному, по закону оставалось предложить самому себе меру наказания — не ту, что вменяли ему обвинители, а которую он заслуживал в собственных глазах — штраф, тюремное заключение, изгнание из Афин… Судьи же по своему усмотрению должны были выбрать тот или иной вариант.
Друзья философа были уверены, что при втором голосовании дело закончится оправданием, но обвиняемый обманул ожидания друзей и суда. Он вдруг заявил, что для него, человека достойного, но бедного, «нет ничего более подходящего, как обед в пританее!» (Здание, в котором обедали на государственный счет пританы — члены совета и лица, оказавшие Афинам важные услуги). Свое «наказание» подсудимый подкрепил весомой аргументацией: «Убежденный в том, что не обижаю никого, я ни в коем случае не стану обижать и самого себя, наговаривать на себя, будто я заслуживаю чего-нибудь нехорошего, и назначать себе наказание». Сократ все же согласился по бедности уплатить штраф в одну мину серебра (сегодня это не больше 100 долл США). Все его движимое и недвижимое имущество оценивалось в 5 мин.
При этом обвиняемый не молил, как было принято, о прощении и не обещал бросить занятия философией; он даже запретил плакать о нем родственникам.
Восприняв пассаж философа как издевательство, суд 360 (против 141) голосами вынес Сократу смертный приговор, окончательный и не подлежащий обжалованию. «Никто не желает зла», — говаривал философ, судя по всему, еще до суда.
После вынесения приговора Сократ обратился к судьям: «Я ухожу отсюда, приговоренный вами к смерти, а мои обвинители уходят, уличенные правдою в злодействе и несправедливости».
В связи с отсутствием в Афинах священного посольства, без которого смертная казнь запрещалась, приговор был отсрочен на 30 дней. Сократа в тюрьме навещали друзья — они были «подавлены мыслью о предстоящей разлуке с ним и в то же время поражены величием его духа, его истинно философским спокойствием и необычайным мужеством перед лицом смерти».
Узнику был подготовлен побег, но он отказался, решив во всем остаться верным законам Афин. Ведь только благодаря законам, считал Сократ, существует государство, и «вопреки мнению большинства, нельзя отвечать несправедливостью на несправедливость».
В свой последний день Сократ не стал ждать захода солнца, попросил принести ему чашу с ядом, цикутой (по другой версии, болиголовом) и спокойно выпил ее. Перед смертью Сократ попросил принести в жертву богу врачевания Асклепию петуха, как благодарность за выздоровление, «символизируя этим свою смерть как выздоровление, освобождение от земных оков».
До сих пор юристы спорят о справедливости приговора, а философы о причинах, побудивших Сократа «принудить» суд к обвинительному вердикту — ведь «в сущности он (Сократ. — В.Л.) и до сих пор остался непонятным, как непонятна его казнь, производящая такое впечатление, что не афиняне его казнили, а сам он заставил их себя казнить» (А.Ф. Лосев).
Смерть Сократа оставила не меньше вопросов, чем задала их его жизнь. «В самом деле, как быть, если индивидуальное сознание сталкивается с общественным, если совесть одного идет вразрез с убеждением многих? Что делать, если мнение одного из граждан противоречит интересам государства, его требованиям? Как поступить тем, теоретическая и практическая деятельность которых вызывает недоверие и вражду со стороны окружающих людей? Какой приговор можно вынести человеку, обвиненному в подрыве устоев общественной и семейной жизни, если к тому же он решительно отказывается от какого-либо компромисса с людьми, считающими его деятельность разрушительной и даже пагубной? Словом, как быть, если один идет наперекор всем и считает истиной то, что, по мнению остальных, является опасным заблуждением?» (Ф.Х. Кессиди).
В последнее время многие правоведы склоняются к тому, что «афиняне, казнившие Сократа, были правы, так как они отстаивали основы своей «нравственной жизни». Однако и Сократ был прав, так как он выдвинул новый принцип, ознаменовавший собой наступление новой эпохи, новой фазы в истории мира и всего человечества». Главный вопрос жизни, провозгласил философ, есть вопрос о добре и зле, и человек при любых обстоятельствах может и обязан выбирать добро.
P.S. Желающие могут прочитать отрывок из моего романа "Мурлов, или Преодоление отсутствия" - Глава 62 "Название которой утеряно". Там речь идет о Сократе, как он мне увиделся в художественной вещи.
http://www.proza.ru/2013/08/15/5
Рис.