В июне 1966 года, спустя полгода после почти четырехлетней отсидки в армии, схватив заряженный немецкой пленкой "Орво" фотоаппарат Киев и взгромоздившись на велосипед, я ринулся на Московское шоссе, дабы поймать в кадр легендарного французского маршала Шарля де Голля, надумавшего посетить славный город Питер. Я засел в придорожных кустах, перекрутил для верности четверть ворованной пленки, дабы с гарантией не щелкнуть на засвеченный участок, и принялся ждать.
Через какое-то время вдали нарисовался правительственный кортеж в виде нескольких "Чаек" в сопровождении мотоциклистов. Я убедился, что затвор взведен, в нужный момент высунулся из кустов и "повел" аппарат. То бишь, постарался держать объект в кадре синхронно с движущейся машиной - дабы машина и ее обитатели получились резко, и плевать, что фон будет смазан. Размытость фона даже подчеркивает динамику движения (см. прилагаемый кадр).
Кортеж промчался мимо на ошеломительной скорости, а поэтому я не мог знать, получился ли снимок. Проявка покажет.
Снимок получился в том виде, в котором представлен на этой страничке. Седой благообразный месье де Голль сидит и ничего себе такого-этакого не замечает, хотя к тому моменту на него было совершено уже семнадцать покушений. А замечает все это сопровождающий де Голля наш уважаемый премьер Алексей Николаевич Косыгин - он, сильно встревоженный и обеспокоенный, судорожно-лихорадочно задергивает пуленепробиваемое стеклышко, ибо не успевает уловить, что наличествует у меня в руках - автомат Калашникова, бинокль или просто безобидный фотоаппарат.
Когда я проявил пленку и напечатал сей исторический кадр, друзья мои, более искушенные в политике, нежели я, вытаращили глаза и попадали в коллективные обмороки. Им было не понять, как я вернулся домой живой и почему-таки не превращен был в решето охраной французского маршала и нашего премьера.