Что дальше?
26 февраля 2016
На этой неделе в разных странах отметили две даты - вторую годовщину победы киевского Майдана и вторую годовщину начала Русской Весны. Она началась 23 февраля 2014 года с массового митинга на площади в Севастополе, на котором горожане объявили о выходе Севастополя из подчинения Киеву и избрали новые органы власти.
Страсти за последний год приугасли, и ситуация перешла в режим затяжного противостояния. О тех событиях написаны миллионы букв и сказано, пожалуй, всё. Наконец начали раздаваться голоса с призывом забыть Украину, которая откололась навсегда. Даже российские патриоты поняли, что союз трех восточнославянских народов восстановлению не подлежит.
Показательна появившаяся во "Взгляде" статья Антона Крылова "Хватит, пора забыть Украину". Вот несколько выдержек из нее, хотя рекомендую читать целиком.
"Может, через четверть века после распада СССР пора понять, что насильно мил не будешь? Что в международных отношениях, как и в междуполовых, успеха добивается тот, кто знает себе цену, а не навязывает подарки и причитает «лишь бы ты была моею»?
Хватит. Пора забыть Украину. Перед тем, как писать эту колонку, я ради интереса спросил знакомых, живущих в Чехии, Сербии и Черногории, как СМИ в этих странах освещают события в бывших союзных республиках.
Коллега, живущий в Праге, ответил, что до словаков большинству чехов дела нет. Отсоединились – и ладно. Куда больше внимания чешские СМИ (и их читатели) уделяют Польше, которая и больше, и влиятельнее, и активнее в регионе.
То же самое в бывших югославских республиках: если кого-то и интересуют новости из-за свежих границ – то только касающиеся своих же народов. Сербы читают и смотрят про сербов в Косово и боснийской Республике Сербской, хорваты – про хорватов, боснийцы – про боснийцев, и так далее. Но и то не регулярно, а только если происходит что-то действительно важное.
В российской одержимости украинской проблематикой есть что-то патологическое. Новости из Белоруссии – редкость, из Казахстана – еще большая редкость, а ведь и там и там живут миллионы русских. А украинских министров мы знаем чуть ли не лучше собственных...
Лучше поздно, чем никогда. Украина выбрала антироссийский путь – пожалуйста, скатертью и рушником. Никакой торговли – вообще.
Ввести визовый режим, как с Грузией в 2000 году. Запретить российскому бизнесу, а тем более госбанкам, работать на Украине. Нет больше для нас такой страны.
И самое главное – убрать Украину из новостей. Садомазохизм уместен в спальне, а не в телевизоре".
Я в принципе согласен с автором. Украина должна интересовать русских в нынешней ситуации не больше, чем, к примеру, Словакия. Тоже восточноевропейское славянское государство с интересным фольклором, глубоко провинциальной литературой и убитой промышленностью. Кто знает, как зовут нынешнего президента этой страны, и какие вопросы обсуждал на минувшей неделе парламент в Братиславе? Даже те израильтяне и россияне, которые регулярно ездят отдыхать в Пиштаны, вряд ли знают.
В Казахстане за два десятилетия полностью обновили топонимику, почти избавившись от следов русского присутствия в стране. Кто знает, чем живут сейчас Октемен, Атырау и Орал? Это бывшие русские города, между прочим, а где они? Если мы пропустили мимо ушей их исчезновение с карты, почему нас должно интересовать исчезновение Днепропетровска?
Оральцы, оралчане и оралманы (это не жители бывшего Уральска, а казахи-репатрианты) почему-то не становятся темой анекдотов и пересудов в социальных сетях. Нам не интересна их нынешняя жизнь.
Когда-то немногочисленных советских туристов, попадавших в Европу, обязательно возили по ленинским местам - Ленин в Цюрихе, Ленин в Париже и так далее. Ну побывал первый советский вождь в этих городах, дальше что? Пушкин был в Одессе, а Булгаков жил в Киеве, и что из этого? Города эти уже не русские, и русскими вряд ли будут.
Но есть и другое мнение. Его озвучила Ольга Туханина в статье "Долгая гражданская" (вот прямая ссылка - http://politconservatism.ru/blogs/dolgaya-grazhdanskaya). Тоже ограничусь выборочным цитированием.
"Федеральные каналы продолжают регулярно выносить украинскую проблематику в качестве основных тем для своих общественно-политических ток-шоу, которые чем дальше, тем больше напоминают какое-то тягучее и бессмысленное болеро: все повторяется и повторяется раз за разом, одни и те же аргументы, контраргументы, одно и то же бессилие кого-либо в чем-либо убедить. Поскольку это наше телевидение, а не украинское, возникает ощущение, что мы сами себя пытаемся убедить в том, в чем убедить невозможно. Пытаемся доказать недоказуемое. Есть какая-то фальшь в телевизионной картинке.
К примеру, ведущие постоянно повторяют, что русские и украинцы — это даже и не братские народы, а народ один. При этом они же говорят, что на Украине идет гражданская война, потому что граждане Украины воюют с гражданами Украины. А Россия к этому никакого отношения де-факто не имеет. Как такое понимать? Помилуйте, но если мы один народ, то это и наша с вами гражданская война.
Постоянно говорят о том, что на Украине под гнетом киевского режима изнывают сорок миллионов близких нам людей. Но тут же дают справку, что 70% украинцев относятся к России негативно или крайне негативно. Так они изнывают или же рады разрыву с Россией? Такую нестыковку оправдывают агрессивным информационным террором, который царит у соседей. Собственно, это зеркальное отражение того, что говорят на Украине о нас: мы все зомбированы нашим ящиком.
Впечатление, что истина по обыкновению, где-то рядом, а мы продолжаем кружить вокруг да около. По большому счету, несмотря на расставание в 1991-м году, за двадцать пять лет мы не особо далеко ушли друг от друга. Жители Новосибирска, Владивостока или Калининграда мало чем отличаются до сих пор от жителей Киева, Днепропетровска или Запорожья. Если же мы будем говорить о Белгороде и Краснодаре, Харькове и Донецке, то там даже местечковые отличия стремятся к нулю. И чем яростнее обе стороны отрицают такое сходство, тем ярче оно проявляется.
Однако же война идет, и это, разумеется, война гражданская. А в чем суть гражданской войны? Не только же в том, что брат идет на брата (иногда в самом прямом, кровнородственном смысле). Суть любой гражданской в существовании двух сильных и прямо противоположных друг другу проектов дальнейшего исторического развития. Таких проектов, которые не способны к мирному сосуществованию в рамках одной страны или одного народа. Мы и сейчас это наглядно наблюдаем. Практически вся наша несистемная оппозиция поддерживает Киев, оправдывает любые его шаги. Более того, является по отношению к Украине ведомой. Равным образом и на Украине есть множество людей, которые хоть и загнаны сегодня в подполье, продолжают ориентироваться на Москву. То есть, это трансграничное противостояние. И о холодной гражданской говорить уже не приходится именно потому, что существует «горячая точка» на юго-востоке.
Осталось только понять, в чем состоят основы двух враждующих проектов, в чем их суть.
Можно предположить, что противостояние касается, прежде всего, суверенитета и самости. На одной стороне те, кто стремится всем силами сохранить свою идентичность, какой бы она ни была, а с другой те, которые активно и даже агрессивно от этой идентичности отказываются. Если принять такой взгляд за основу, многие вещи становятся понятнее. К примеру, тот факт, что на Украине сейчас валят памятники не только Ленину или русским царям, но и памятники русским поэтам. На этой дороге не может быть остановок. Можно говорить по-русски и при этом ненавидеть Пушкина, допустим, который считается создателем того языка, на котором ты разговариваешь. Само собой, украинство с этой точки зрения не означает ничего. это просто один из векторов. Точно так, у нас во время переписи отдельные граждане называли себя скифами, эльфами, сибиряками — да кем угодно, лишь бы не русскими.
Отрицание тут важнее принятия. Постоянные декларации о том, что сегодня мы все грузины, таджики, крымские татары, шарли или хоть кто-нибудь, означают по сути одно: и сегодня, и вчера, и завтра мы все не русские. Первоначальные попытки присвоить себе сладкие вершки, а ватникам и колорадам оставить горькие исторические корешки, все чаще претерпевают неудачу. Формат «нам, пожалуйста, Тютчева и Чехова, Прокофьева и Рахманинова, победу и Гагарина, а вам — Гулаг, репрессии и проигрыш в русско-японской» больше не работает. Поэтому сторонники общего либерально-украинского проекта все чаще отказываются и от всех побед, и свершений: не было ничего хорошего, да только мы к этому отношения не имеем. Случайно тут родились, ветром занесло.
Отсюда и бессмысленность многих аргументов, которыми оперирует условная наша сторона. У нас говорят: «да вы утратили суверенитет, вы находитесь под внешним управлением». Оппоненты хихикают и вяло все отрицают. На деле же, если мы зайдем на украинские форумы, то мы увидим, что внешнее управление там не только признают, но и воспринимают как огромное благо. Более того, считают внешнее управление слишком слабым и недостаточным. Выборы в США волнуют граждан Украины куда сильнее, чем выборы собственные. Ведь от выбора американцев зависит их судьба. А от выбора самих украинцев не зависит ничего.
У нас говорят: «как же вы можете блокировать Крым, если вы считаете его своей территорией? Как же вы можете не сопереживать мирным гражданам Донбасса, если вы хотите их вернуть?». На наших телеканалах оппоненты вновь хихикают, а на своих форумах откровенно пишут, что считают и крымчан, и жителей непризнанных республик предателями. Эти люди не нужны Украине. Территории нужны, а их жители нет. Огромную популярность имеют два исторических сценария. Для Крыма — это сценарий Судет. Как мы помним, после Второй Мировой чехи вдоволь поиздевались над судетскими немцами. Те пережили многое из того, что в самой Германии и Польше переживали евреи: нашивки на одежде, запрет ходить по тротуарам, погромы и убийства. А после всех их вышвырнули из своих домов — до сих пор этот эпизод вносит напряженность в отношения немцев с чехами. И теперь вот многие представители одного с нами народа желают ровно такой судьбы для крымчан. Не скрывают этого. Для Донбасса сценарий иной, хотя и с теми же результатами. Здесь напоминают о судьбе Сербской Краины. Она была уничтожена в течении пяти дней с исходом двухсот пятидесяти тысяч сербов.
Итак, на Украине нам противостоят не какие-то мифические украинцы (вне зависимости от национальности и даже вне зависимости от языка), а бывшие русские и малороссы, которые признали свое историческое поражение в холодной войне, подняли белый флаг и сдались на милость победителя. Они исповедуют простую веру: лучше быть рабом в Риме, чем свободным гражданином в Карфагене. Ведь Карфаген обязательно падет, и лучше воевать на стороне победителя. Психологически эта установка проявляется всюду. Когда украинцы пишут «ваш ГЛОНАСС — отстой, а вот GPS рулит», им и в голову не приходит, что наша навигационная система может, и хуже, но она наша, а вот GPS не украинский, а штатовский. Какое к нему отношение имеют не-братья, никто сказать не может. Для них же для самих все понятно. Ради чего они отказывались от своей идентичности? Да ради того, чтобы хоть тушкой, хоть чучелком пролезть в цивилизованный мир, на Запад. Они многое потеряли на этому пути, поэтому им теперь дозволяется гордиться Эпплом, Гуглом и восхвалять мистера Маска. Отсюда и такая горечь в спорах: «как вы смеете пользоваться фейсбуком, ездить на мерседесах, есть дивный пармезан, если вы обижаете добрых хозяев, которые это все производят? Мы за это за все предали самих себя, своих дедушек и бабушек, а вы что сделали?».
Основная же наша проблема состоит в том, что гражданские войны перемирием не заканчиваются. Победить может или один проект, или другой. Третьего, увы, не дано. Это Грузия без Саакашвили может быть хоть протурецкой, хоть проамериканской, и при этом сохранять ровное отношение с Россией. Даже Прибалтика может со временем изменить свою политику. И со Штатами мы способны при ряде условий договориться о мирном сосуществовании. Со сторонниками альтернативного нам проекта мы не договоримся никогда. Они никогда не смогут принять для себя существования суверенной России. Это немыслимо. Как и во всех подобных случаях (ФРГ и ГДР, Северная Корея и Южная), противостояние будет продолжаться вечно, пока один из проектов не поглотит другой. В нашем случае, или произойдет присоединение Украины к России на тех или иных условиях, не обязательно с объединением в единое государство, или же произойдет падение России, и тогда мы просто начнем вновь управляться из того же центра, из которого сегодня управляется Украина. А там уж как хозяин решит: будет он нас по-прежнему стравливать себе на потеху или же даст отмашку на примирение.
Сегодня, поскольку существуют формальные границы, речь может идти о годах или даже десятилетиях противостояния. С этим надо учиться жить".
-----
Именно так. Южная и Северная Кореи живут в режиме жесткого противостояния 63 года. Северокорейская армия стоит в нескольких десятках километров от Сеула и в любой момент может уничтожить десятимиллионный город, но люди там живут, и страна успешно развивается.
Пока невозможно сказать, какой будет судьба Украины в такой ситуации. Возможно, прав автор этой статьи, и ее перспективы печальны. Возможно, он неправ, и Запад начнет накачивать Украину деньгами, как это было сделано в свое время с Западой Германией, Тайванем и Южной Кореей. Второй вариант, конечно, симпатичнее, но его вероятность кажется мне сейчас очень низкой.
Израильтянам, принявшим сторону России и русского проекта, в любом случае это не очень интересно. Гораздо важнее для нас Крым, Донбасс и русские люди, живущие на этих территориях. А остальная Украина пусть пытается догнать уже упомянутую выше Словакию. Если она наведет у себя порядок и будет много работать, за 15-20 лет это, возможно, у нее получится. И пусть друзья Украины в Израиле помогают ей в развитии, а не в нагнетании русофобской истерии. Тогда я их зауважаю.
Пользуясь случаем, хочу сказать о том, что мне очень не нравилось все эти годы в освещении украинских событий российской и пророссийской стороной. Не нравилось, что вина за разжигание русофобских настроений в этой стране вешалась на "галицаев", "рагулей", "селюков" - жителей сельской местности в основном с запада Украины. Это доходило порой до социального расизма. В публикациях пророссийских авторов "селюки" и "рагули" неизменно изображались тупыми и злобными типами.
Я работал с "западенцами" на израильских стройках - это трудолюбивые, в основном позитивные люди. Они никогда не "подняли" бы бандеровский проект, если бы им не вручила его в готовом виде городская креативная интеллигенция из Киева, Харькова, в меньшей степени Львова. Не мешает нам вспомнить, в каком городе и в какой среде родилась матерная песенка про Путина. А украинская креативная тусовка в свою очередь получила "образ ватника" в готовом виде с пресловутых советских "московских кухонь", воспетых Юлием Кимом. Как правильно было замечено уже не помню кем, "если бы Болотная победила в 2012 году", Киев был бы сейчас в Москве, а московские креаклы, дорвавшиеся до должностей прислуги у иностранных гауляйтеров, требовали бы порвать в клочья "быдло с Уралмашзавода" с такой же страстью, с какой их киевские коллеги желают смерти шахтерам Донбасса. Потому что этот социальный слой всегда был таким, и такие же люди, которые сейчас редактируют украинские новости, редактировали в 1942 году какое-нибудь "Новое русское слово" в Брянске или Пскове. Советская интеллигенция всегда мечтала сдаться Западу и стать прислугой у гауляйтеров. Я говорю об основной массе, а не о меньшинстве. Так что не надо ругать прежде всего "селюков", хотя и они виноваты в том, что проглотили и переварили это ядовитое варево с "московских кухонь". Каждый человек в конце концов свободен и имеет возможность выбирать главное, даже если он не очень начитан и эрудирован.
И еще, в качестве дополнения. Сегодня я получил прекрасное подтверждение тому, что я написал в последнем абзаце - текст Андрея Мальгина, бывшего советского интеллигента, активного члена Объединения писателей в поддержку перестройки "Апрель" (он что-то писал), а теперь политэмигранта в Италии и активного борца с путинским режимом:
"В детские и юношеские годы я постоянно слышал и читал про "новую историческую общность людей - советских людей". И это не были пустые слова. Действительно за 70 с лишним лет с помощью массовых репрессий и тотальной пропаганды удалось вывести совершенно новую породу homo sapiens - советского человека.
Почему мы сейчас удивляемся, откуда этот совок в совсем молодых людях, которые СССР не застали? А потому. Они принадлежат к породе homo soveticus. У овчарки же не может родиться пудель, это разные породы собак. Так и будут в России рождаться советские люди, поколение за поколением. Не надейтесь на другое. Это генетика.
Я не считаю этих людей ущербными. Нет, они просто другие.
И Украина в большей своей части населена этой породой людей, и Белоруссия. Там есть, конечно, области, которые были присоединены позже, так что не все население прошло полный цикл генетических изменений; у некоторых, как у прибалтов, он оказался незавершен. Может, они станут двигателем прогресса, не знаю, я насчет украинских и тем более белорусских реформ настроен скептически. В любом случае эти реформы будут проводить те же советские люди, с их специфическими интеллектуальными способностями.
Если мы возьмем родственный советскому гитлеровский режим, но мы увидим у него все же несколько принципиальных особенностей. У Гитлера не было задачи генетически совершенствовать немецкую нацию. Она уже, по его мнению, была совершенной, лучшей в мире. Надо только было помощь ей занять то место в мире, какое она заслуживала. И Гитлер, в отличие от большевиков, не обрушил репрессии на свой собственный народ. Немецких антифашистов, конечно, в Германии преследовали, но их в принципе было мало, и со сталинским размахом чисток не сравнить. К тому же режим там продержался два десятилетия. Это вам не 74 года Советской власти. Немцев можно было перепрограммировать в обратную сторону. А вот как ты перепрограммируешь советского человека, который уже в нескольких поколениях советский человек? Он будет сопротивляться, и сопротивление вполне естественно: это защита своего генетического естества.
Неправильным было бы ожидать, что все как-то само собой рассосется. Что homo soveticus в результате каких-то воспитательных мер превратится в нормального человека. Вот оденешь его во все западное, научишь пользоваться ножом и вилкой, дашь технологии - и все сразу образуется. Булгаков в "Собачьем сердце" когда еще в блестящей художественной форме показал: это невозможно. А ведь после написания "Собачьего сердца" прошло 90 лет, и все это время процесс генетической мутации не останавливался ни на минуту.
Путинская пропаганда навязчиво повторяет: в России живут особенные люди. Это так. Западу, в силу его политкорректности и гуманизма, это трудно признать. Им кажется, что достаточно вернуть народу демократические институты, установить свободу слова и наладить выборный процесс, и все сразу образуется. Нет, не факт. И советский человек еще потрясет основы мировой цивилизации. Он свое слово еще скажет, мало не покажется. Мы еще попляшем на ваших могилах, господа гуманисты".
Легко представить, что этот автор написал бы в "Новом русском слове" в 1942 году. То же самое, только за вычетом сравнения гитлеровского режима с советским.