Маленькая девочка, лет семи – восьми, с коротенькими русыми косичками шла по широкой тропинке домой. Слышались тихие ее всхлипы, она, размазывая по своему личику слезки, еще недалеко от новой, строящейся двухэтажной школы. Здесь ей в следующем году предстояло учиться. Это было для всей местной ребятни большое событие. В старую школу приходилось добираться довольно таки далеко, часто проваливаясь осенью и весной в огромные рытвины с водой, асфальта там вовсе не было. Не до того, война совсем недавно отгремела.
На крыше, строящего здания уже были возведены стропила. Внутри, не дожидаясь, когда будет готова крыша, во всю работали плотники, штукатуры и маляры. Тогда было принято школы делать в виде подковы, перед школой образовывалась своего рода площадь. Все торжественные мероприятия обычно с нее и начинались. Просторное здание сильно отличалось от далекого деревянного учебного заведения.
Как обычно, строительный хаос ни чем не отличался от любого подобного мероприятия. Аврал! Но если подойти поближе, отличие все таки было и весьма существенное.
Здесь была ОХРАНА. Лаяли две овчарки, солдаты расположились по периметру всех работ. Они уже не ждали подвоха со стороны работающих. Военнопленные-немцы работали с душой, не волынили. Для них время проходило быстро, для наших долго и нудно. У каждого было облюбованное местечко, кто мастерил что то, кто то писал письмо домой, кто покуривал, глядя на снующую немчуру. Партии иногда меняли, но от этого работа не страдала. Близился финиш.
Совсем недавно здесь и побывала наша героиня. Она знала, что строят немцы. Если честно, она побаивалась приближаться, но чтобы не прослыть трусихой среди сверстников на этот раз осмелилась подойти почти к самым стенам. Солдаты сначала даже и не заметили эту пичужку. Немцы в это время устроили передых, увидев маленькую рожицу они заулыбались, замахали ей. Наверняка, у каждого из них дома остались их свои такие же сорвиголовы. Захотелось как то пообщаться с ребенком. Малый запас русской речи компенсировался жестами. Всех ближе оказался рыжий немец с ясными голубыми глазами. Ему еще не было тридцати, плен не очень сказался на нем. Природное здоровье не подводило. Девочка тоже обратила внимание на этого немца. До этого лицо ее выражало любопытство, но затем перекосилось в не детском озлоблении. С вытаращенными глазами она впилась взглядом в высунувшегося из окна человека. В маленьком мозгу происходила сложная для ее возраста работа. Она не могла понять – он был копией ее родного папки. Конечно, были различия, но девочка сравнительно давно в последний раз видела отца, ушедшего на фронт, ей было очень мало лет.
Нина, так ее звали, с ненавистью смотрела на «родное» лицо. Подумала, а может это именно он убил ее папулю. Ей вспомнились разговоры взрослых, слова и слезы мамы когда пришла похоронка. В школе им читали стихотворения Симонова (она запомнила этого поэта) «Убей его!». На афишных тумбах еще оставались времен войны призывы-картинки…
Девочка быстренько обернулась, увидела сидящего на скамейке молоденького солдатика. Он подремывал, автомат стоял рядом. Как она смогла подбежать и поднять это тяжелое орудие войны, уму не постижимо! Все замерли от неожиданности, молодой хлопал глазами, ноги подкосились. Автомата рядом не было, девчонки тоже. Подбежав к окну, она осилила эту тягу и направила автомат на ВРАГА. Немец мог бы убежать, но от неожиданности на него, как и на всех напал какой то ступор. Лишь старшина, который командовал нарядом смог все оценить. Подобрался к Нине и легко вынул из ее ручонок оружие. Да и не смог бы, если честно, выстрелить. Шлепнул ее незлобно и понимающе произнес – «За папку…» Девочка ревела, но услышала…кивнула. Шла, ревела и видела ЖИВОГО отца…
Пройдет очень много времени, маленькая девочка станет учительницей в этой школе, затем директором. Ее очень любили внуки и внучки. Она им часто рассказывала про своего героического отца. Ее мать постаралась все передать дочери, остались письма и наградные листы, а также похоронка.
Все бренно на этой земле, похоронили заслуженную учительницу на знаменитом месте. По преданию, восставшие жители здесь бились с татарским отрядами. Большая была сеча, много было погибших, давно это место стало погостом.
И вот уже в наши дни - Великий день. Внучка учительницы собирает свою восьмилетнюю дочурку. Они идут вместе. Ее муж на смене, жалеет без него. В прошлом году они прошли вместе, дочка оставалась дома с бабушкой. Но в этот раз сказала – «Пойду!» С упрямицей было бесполезно спорить.
Всю ночь Нина (и ее звали так, в честь прабабушки) ворочалась, поглядывала на часы, боялась – не возьмут. Вечером слышала случайно на улице про это шествие какие то нелестные слова, удивлялась – разве их по другому воспитали, этих дядь и теть?
Все тревоги оказались напрасны, ее взяли, она крепко держится за мамину теплую руку. У них портрет ее прапрадедушки, а в уголочке маленькая картинка. Нина, как и все нынешние дети, с Инетом на ты. Она разыскала плакат Кукрыниксы и распечатала у подруги на цветном принтере. И ее лепта тоже есть! Она канючит у мамы –«Дай понесу!!!» Мама сжалилась над ребенком и портрет сразу опустился, люди понимающе переглянулись. Маленький человечек с ними. Это и ее ПРАЗДНИК!