- Из чего?
- ТТ - то у меня с собой.
- А патроны?
- В домике всегда пара пачек спрятана.
- Тащи. Дай-ка пистолет посмотреть.
ТТ был ветеран, довоенного 40-го года выпуска. Вороненье почти стёрлось. Мно-гое наверное он повидал, то есть как он стрелять будет, неизвестно. Петя приволок два ящика и кучу еловых шишек.
- С двадцати шагов?
- Расставляй.
- Как гость, начинай.
- Три пристрелочных, дашь?
- Хоть тридцать.
Он ещё не понял, с кем имеет дело.
Три раза выстрелил целясь в среднюю дощечку ящика, определил куда нужно брать поправку.
- На упражняйся, я сейчас.
Протянул ствол Петрухе. А сам сходил в домик, зеркало для бритья я там приме-тил. Пока ходил Петруха расстрелял обойму. На одну шишку на его ящике стало меньше.
Нужно было пограничника прибить к земле.
- Три патрона мне заряди.
Повернувшись спиной, глядя в зеркало, тремя выстрелами за три секунды, снёс три шишки.
- Ну, брат, тебе только в цирке выступать!
- Ерунда, я тебя научу.
Оказалось в училище их в основном натаскивали по пулемёту, автомату и винтовке, а пистолет так, для зачёта.
Объяснять пришлось с начала. Как держать, как спуск нажимать, какие упражне-ния делать для укрепления мышц кисти. Как целиться, как дышать.
- Пистолет это личное оружие офицера. Личное! Ты всегда должен быть в нём уверен. И в себе. В твоей службе лучше нарушителя из пистолета подстрелить, чтоб допросить было кого. Поэтому у тебя две цели. Задница и плечо. Научишься в мишень попадать на уровне задницы, ставь узкую, на уровень ноги.
Ребята из СМЕРШ рассказывали, что постоянно с сбой носили три пистолета.
Один в кобуре, другой в кармане и третий малокалиберный или в рукаве или на спине возле шеи. Тебе три не нужно, но два пристреленных ствола, на задержание, бери.
- А ты с моими орлами не сможешь занятия провести?
- Если медики отпустят, только со срочниками бесполезно. Только начнёт полу-чаться, на дембель пора. Время, нервы, ресурсы всё зря. Сам учись, каждый день, получиться, научишь кого захочешь.
Что получается не у всех, я говорить не стал. В чём тут причина, то ли в каких-то недостатках зрения, нервах или проблемах с мышцами не знаю, но отец рассказывал, что отчислял из школы снайперов одного из десяти. А из пистолета стрелять труднее.
- Пойдём перекусим, я уже есть хочу как из пушки!
Встали рано утром, умылись у водопада, доели остатки продуктов, навели порядок, оседлали отдохнувших лошадок и потрусили в посёлок.
Маша встретила у санчасти.
- Пойдём быстренько покормлю, Ямадзаки - сан уже ждёт.
- Конью чива. Ком бон ва, - показался пожилой доктор. (Здравствуйте, как дела) .
-Коньючива, дозо (хорошо).
Знаками доктор показал, что я нужен на минуту. Повёл в кабинет, достал три круглых куска кости, толщиной с запястье руки, сравнил с цветом моих оставшихся зубов, довольно рассмеялся потрясая одним из кусков, а мне показал идти.
Муся рассказала, что мосты и коронки, японец будет делать из зубов очень молодого кашалота.
Потом была неделя непрерывных примерок. Когда получалось, японец радовался как ребёнок. Смеялся, хлопал себя по бокам, если приходилось переделывать, ругался, бурчал. Звал Машу, на макете моих челюстей показывал чего- то, объяснял и уходил подгонять или вытачивать новую детальку. В такие паузы вели разговоры за жизнь с Машей.
Рассказывала как жили, когда отца посадили, как у Шуры пропало молоко, когда муж погиб. Как бабка - соседка козу на два года им отдала. Как Вовка болел, а моряки доставали лекарства. Однажды, когда лекарства не помогали, привезли бабку-ведунью. Та сутки не отходила от мальчика, заговоры читала, молитвы, но мальчонке полегчало. Как из шинелей Баталина зимние пальто шили, а из мундиров юбки и пиджаки. И все эти печальные истории, рассказывала с юмором, как бы смеясь над собой, мамой и Шурой.
Ещё она меня озадачила, мол без благословления отца у нас с Шурой ничего не получиться. Ну как благословления, не в церковном смысле, а вот найти его, поговорить с ним мне придется. Он хоть и сидит, но и там не последний человек. Главбух зоны. Расконвоирован и живёт с вольнонаёмными. Человек он строгий. Мне необходимо найти с ним общий язык.
Меня это не напугало, даже хорошо, что дисциплина в семье существует.
- Не волнуйся, найду и очарую и отец мой поможет. Краевого НКВДешника под-ключим, зря что ли я с ним водку пил. Он перед Володькой Успенским, чуть не на пузе елозил, из-за Володькиного отца. Тот, вроде, в Москве шишка в НКВД.
- Володя, что за человек?
- Честный, смелый, ловкий и самый головастый в нашем полку. Хороший человек.
Ты ему очень понравилась. Он в Москве собирался неделю пожить и скорее сюда, к тебе вернуться.
- Мне же ещё год на этом острове сидеть.
- Ничего, я его сюда командирую на пару недель, а там, если получиться на нашу свадьбу приедешь, ты ведь сможешь приехать?
- Конечно, но не больше недели.
- Маш, ты ведь военнообязанная?
- Лейтенант медицинской службы.
- Так мы тебя через военкомат, ещё на неделю задержим, придумаем чего-нибудь.
- Вита-сан, хаякку – позвал на очередную экзекуцию японский специалист.
Окончание зубо-восстановительных работ решили отметить в бане. Машу, естественно, оставили «на хозяйстве», а вот японца взяли. Оказывается он там уже бывал и ему очень нравилась русская баня. В этот раз обошлись без ночёвки.
А на следующий день вместе с рыбаками я отплыл домой. У рыбаков были свои дела, так что во Владивосток, я попал только через неделю.