Еще раз из курьезов языкознания.
Есть для пожилого советского репатрианта в Израиле некая прелесть бытовой жизни в том, что ему можно не штурмовать вершины для освоения иврита. Вполне можно обходиться, почти без проблем, привычным, родным русским языком! Вас поймут и в торговых точках, и в поликлинике, и в банке, и, уж тем более, на рынке, где торгующие аборигены давно приобрели достаточный словарный запас русских слов, даже щеголяя им, при случае, при общении с нашим народом!
Возникающие, порою, затруднения легко решаются двумя фразами на иврите: «Извините, я не понимаю иврита!» и « Может быть есть кто-то, говорящий на русском?» Всегда найдется человек, охотно берущий на себя роль переводчика!
Но я не зря оговорился: «Почти…»
В бюрократических структурах без знания иврита можно, ненароком, влипнуть в ситуацию, граничащую с анекдотом!
Одна близкая нам семейная пара, Алик и Таня, из возрастного круга «60+» рассказала на посиделках курьезную историю!
Языковый барьер по приезду в +Израиль они преодолели на 50%.
То - есть, Таня, работая в больнице, весьма сносно говорила на иврите, а Алик на работе оперировал английским, а в чиновничьи структуры ходил вместе с женой.
Но однажды, по каким-то причинам, Таня не смогла его сопровождать, а ей, дозарезу, требовалось предоставить по месту работы подтверждение разрешения на профессию медицинского работника: сроки документа истекали!
«Сходи один!»- попросила она, - «Чисто формальная операция, покажешь мои документы, и тебе дадут справку!»
«Ничтоже сумняшеся», Алик отправился в контору, и стал разыскивать нужный кабинет!
Здесь он допустил грубую ошибку: не обратился к всезнающему охраннику на входе, а стал заглядывать в каждую дверь.
Где, на его заикающийся вопрос, ему тут же на ту же дверь, не очень вежливо, указывали, дескать, не морочь голову, это не у нас!
Чиновник, как говорится, он и в Африке чиновник, и любит демонстрировать свою занятость, не вдаваясь в суть вопроса, да еще заданного на ломаном иврите!
Так Алик скитался долгое время по коридорам заведения, подобно известному киногерою в исполнении артиста Фарады, пока, наконец, ему повезло: услышав вопрос, к нему поднялся навстречу из-за стола солидный седовласый мужчина. С участливым выражением лица, он деликатно полуобнял Алика и подвел к креслу: «Садитесь, пожалуйста!»
«Кофе?» - спросил он.
Утомившийся в путешествии по многочисленным коридорам Алик, тронутый таким неожиданным вниманием, кивнул утвердительно, решив, а почему бы и ни попить кофе за счет заведения?!
Мужчина куда- то удалился, а Алик удобно устроился в мягком кресле, и стал размышлять о том, что с мужчинами гораздо приятнее иметь дело, чем с этими девчонками, которые, почем зря, битый час гоняли его по всему офису.
Мужчина вернулся с маленькой чашечкой ароматного кофе, выждал паузу, пока Алик сделал пару глотков, потом участливо спросил:
«Как себя чувствуешь?»
Разомлевший Алик ответил, что чувствует себя отлично, и как мог, стал рассыпаться в благодарностях за превосходный кофе, выковыривая из памяти подходящие к месту слова на иврите…
Но ему показалось, что его собеседник чем-то озадачен, и прекратил свои усилия…
«Сколько лет вы прожили с женой?» - спросил чиновник. Алик стал подсчитывать годы, пролетевшие со дня их с Таней знакомства, но не сложив сумму, назвал дату регистрации их брака.
«А когда умерла ваша жена?» - неожиданно спросил чиновник, и тут наступила очередь озадачиться Алику самому!
«Почему умерла?» - воскликнул он, решив, что неверно понял вопрос, - «Ничего она не умерла, она жива!!!»
Тут с чиновником произошло что-то странное! Он вперился взглядом в Алика и застыл в крайнем изумлении! Потом его затрясло от еле сдерживаемого хохота, он стал качаться, мыча, во все стороны, потом вскочил, перегнулся через стол, хлопнул ничего не понимающего Алика по плечу, с криком: «Зе мецуян, зе мецуян!»! (Что на иврите означало: « Это прекрасно, это прекрасно!»). Выскочив из кресла, он схватил ошарашенного Алика за руку, и долго тряс ее. А из его речи, знаний иврита Алика хватило понять, что его визави желает здоровья его жене, и ему самому, долгих лет жизни, как принято в Израиле говорить, «до ста двадцати»!
Все разъяснилось очень просто! Татьяне, жене Алика, требовалась бумага о разрешении на профессию, (на иврите - «Ришион»). Алик, по пути в контору, запутался, и спрашивал, где можно получить «Ишур», то есть, справку… И попал, в конце концов, в отдел выдачи справок о смерти близких!
Так, что, вернувшись, Алик вошел в квартиру со словами: «Танюша, ты еще жива? Получи свой «ришион», и ходи за справками сама, «до ста двадцати!»
* * *