Скворцов Леонид Николаевич по настоянию Петра оформлял землю для ведения фермерского хозяйства. Зинаиде Петровне Скворцовой Кузнецов приходился двоюродным племянником. Родственные связи они не поддерживали, общение больше походило на общение знакомых «Здравствуйте! Как Дела? До свидания»! Увидев Леонида Николаевича на маточной площадке и узнав, что он работает здесь, Кузнецов предложил ему поскорей оформлять фермерское хозяйство. Так как Кузнецов все еще продолжал работать шофером в администрации района. Он знал, что готовиться Постановление за подписью главы администрации о передачи маточной площадки, на которой взорвали ракету восьми фермерским хозяйствам. В списке восьми было и его фермерское хозяйство «Починок». Эта площадка называлась маточной потому, что в ней располагался командный пункт и от нее расходились кабеля на все остальные близлежащие пусковые площадки. Петр не сам, а его жена двадцати семилетняя Настя Кузнецова оформляла всю документацию: протокол общего собрания, сама писала заявление, ибо Скворцов мог накарябать что-то, чего нельзя понять даже видавшему виды криминалисту. Петр, прошедший всю эту «кухню» то же иногда помогал Леониду Николаевичу. Бумаги были готовы, оставалось заиметь клочок земли. Вот его - то и не было в этом районе. Все что можно было, уже оформили, существующие по бумагам фермерские хозяйства, остальная земля принадлежала разваливающимся колхозам и сельской администрации. Оставались нетронутыми только лесные угодья и то уже наверху, затевался какой-то дележ. Все же при помощи председателя земельного комитета они нашли полтора гектара земли и смогли оформить фермерское хозяйство, назвали его «Восход». При оформлении кредита в банке на приобретение сельхозхозяйственной техники то же возникли сложности. Когда Кузнецов оформлял свое фермерское хозяйство, не надо было никаких поручителей, кредит давали под восемь процентов. Скворцов оформил кредит на покупку колесного трактора Т-40 на три с половиной миллиона рублей уже под двадцать восемь процентов. Поручителем выступило фермерское хозяйство «Починок». Если, например всего каких - то полтора года назад, Кузнецов на пять миллионов рублей набрал сельхозтехники, которой хватило бы на маленький колхозик. Это трактор ДТ, два трактора МТЗ-82, бортовая машина ГАЗ-53, две тракторные телеги, роторная косилка, грабли, картофелесажалка и картофелекопалка, тяжелая дисковая, несколько борон, лущильник и два УРАЛА, приобретенные у вояк и много всего по мелочи.
Здание банка находилось почти в центре города на Проспекте Мира. Шульгин вышел из здания не веселый. Выплачивать три с половиной миллиона плюс проценты для него было неподъемной ношей. Он уже пожалел, что оформил кредит.
-Ты хватай и по такой цене не дрейфь,- выйдя из машины, на которой возил главу администрации, поучал Кузнецов Скворцова, хлопая по узкой спине, словно школьника. И тут же начал рассуждать:
-Конечно, хреново позади паровоза бежать, но что поделать. Кто успел, то два съел, а кому и хрен с маком достался, - Он посмотрел на пугливо расстроенного Скворцова, улыбнувшись, опять повторил, - Не дрейфь, фигня война – главное маневры. Площадку маточную Госкомимуществу передали, а кому она нужна. Район хочет ее фермерским хозяйствам спулить ,чтоб гимароя поменьше было, а у нас с братками на нее вид имеется и ты не забыт будешь. Понял? – серьезно посмотрел на Скворцова Кузнецов, опять похлопал по спине.
- Да почти четыре лимончика выплатить, да плюс проценты это тебе….., - с грустью произнес невеселый Скворцов.
- Ничего не расстраивайся, - опять начал успокаивать будущего фермера Кузнецов. -Пока рано какие-то прогнозы ставить, а вообще-то картина ясная - светлей не бывает, - Потом мы тебе все объясним. Тут и тебе будет, чем поживиться, вояки все не заберут. Что думаешь, им здания нужны или что в земле лежит? – он улыбнулся странной улыбкой, - Нам-то здания потребуются. Дружок у меня один есть, - Ладно потом растолкую.
Пока Скворцов оформлял фермерское хозяйство на маточной площадке, и впрямь оставались голые стены. Вчера военные демонтировали и отправили почти совсем новенькие два дизельгенератора и грузили на КАМАЗы с гражданскими номерами только другого региона .А сегодня Бирюков помогал солдатам загружать нержавеющее оборудование из бомбоубежища за что получил от майора краснопогоника десять тысяч рублей и бутылку паленой водки .Как только военные уехали с площадки он решил с «устатку» выпить стопку.
Ночью Федорович заявился с подполковником и какой-то девицей .Подполковник и девица остались наверху в курилке, а Федорович на ощупь шел по коридору включить единственную лампочку над дверью. Бирюков пьяный спал на кровати. Кириленко принялся его будить.
Бирюков открыл глаза, смотрел на Федоровича пустым ничего не понимающим взглядом.
- Ты что так набрался, опять за свое? - расталкивая на кровати Бирюкова ,кричал прапорщик. Видя, что это не помогает разбудить Николая, он зачерпнул кружкой холодной воды из питьевого бачка, плеснул ему в лицо.
-Ты что совсем невменяемый?- грозно прокричал Евгений Федорович.
-Не-е-е, - промычал в ответ проснувшийся Николай. Он приподнялся на кровати, хотел встать и повалился, несильно ударившись о стенку.
- Где Скворцов?- спросил прапорщик, с презрением глядя на Бирюкова.
-Я почем знаю, - сидя на кровати, покачиваясь из стороны в сторону, как дерево на ветру, икая, ответил Николай и добавил, уставившись на прапорщика тупым взглядом.- Его уж неделю нет.
-Распоясались совсем тут. Ладно, потом разберемся, сейчас нет времени. Давай линяй быстрей отсюда, - взяв Бирюкова за шиворот, проговорил прапорщик.
- И только через окно, - через мойку, понял? – грозно уточнил начальник своему подчиненному.
-Счас, счас ,понял, - придерживаясь за руку прапорщика мямлил Николай. Его качало, как от сильного ветра и если бы прапорщик не удерживал, он бы упал.
-О-о-о-о!- на распев воскликнул прапорщик, - Вот так немного. Давай шевели клешнями,- ему неудобно было держать Николая за воротник куртки, и он перехватил его под руки, повел в коридор. Дверь в моечное отделение солдатской столовой находилась почти напротив комнаты, которую «окрестили» бытовкой, рядом с сауной. Свет от единственной лампочки в коридоре, пробиваясь через открытую дверь в моечное отделение, освещал почти середину комнаты. В правом углу напротив входной двери в полумраке стоял титан, словно какой-то страшный исполин, наблюдал и охранял два стола из нержавеющей стали, две ванны, три эмалированные раковины у одной из них не было крана, титан не сумел его уберечь; вместо крана был забит деревянный «чапик». Пустые ведра и кастрюли лежали на полу под столами.
Прапорщик подтолкнул Николая, подсаживая его на стол, стоящего у открытого окна.
-Давай, альпинист, вперед!
Бирюков при помощи прапорщика поднялся на стол, вцепился в косяк окна, пошатываясь, стоял не в состоянии произвести какие-нибудь действия.
Прапорщик выругался и, махнув рукой, приказал Николаю:
-Ложись где-нибудь тут и спи, как сурок. Чтоб тебя не слышно и невидно было. Понял?
Бирюков что-то промычал в ответ, и тут же свернувшись калачиком, устроился на столе. Федорович торопливо вбежал в комнату, убрал со стола пустую бутылку, поправил одеяло на кровати, поставил на ножки, лежащий на полу табурет. Пепельницу из под консервной банки, в которой лежали окурки, выбросил в мусорное ведро. Порядка и чистоты от этого в комнате не прибавилось, но все же он остался доволен. Прежде чем пойти к гостям Федорович в сауне включил свет и нагревательный элемент на каменке. От толстущей спирали нагревалась не только каменка, но все помещение сауны.
Подполковник прижимал к себе девицу, что-то наговаривал ей на ухо. Та, мотая головой, смеялась.
-Товарищ полковник, - прибавив ему звание, обратился к нему прапорщик,– Немного нужно будет подождать, пака сауна готова будет.
-Хорошо, - согласился подполковник. - Да нам и не надо так-то ее, чтоб комфортно было, да и только,- неоднозначно намекнул прапорщику подполковник. - Да, Федорович, в багажнике у нас сумка лежит с провизией .Столик накрыть надо, Лена вот поможет.
-Да если б я умела, - писклявым голосом возразила девица.
-Готовое-то расставить, - удивился подполковник. На вид ему было лет сорок. Лицо круглое, скуластое. Карие глазки смотрели исподлобья……..- А вообще-то тебе и необязательно это уметь,- согласился со своей пассией подполковник, - Главное чтоб ты другое умела,- обняв ее за плечи и притянув к себе, улыбнулся подполковник.
Пока подполковник развлекался в сауне с девкой, прапорщик успел осмотреть свинарник и ужаснулся : там еще оставалось пятнадцать свиноматок и штук двадцать поросят - корытников . Федорович даже не утруждал себя сосчитать их. По бумагам площадка уже была передана Госкомимуществу и ничего тут не числилось. А поросят и в помине не было.
«Вот - вот должна нагрянуть комиссия»,- подумал Федорович. «Надо срочно звонить Петру пусть срочно забирает к себе все поголовье, а там разберемся. В дизельной лежало тонны полторы обожженной меди, в бомбоубежище все изделия из нержавеющей стали и тонны три труб, уголка и другого демонтированного оборудования. Надо срочно все реализовать. Приемных пунктов цветных металлов в городе хоть пруд пруди. «Ведь видел сегодня «Бороду»; в ресторане Аудюху обмывали с Польши или из Белоруссии пригнали ему. Надо бы сказать пусть приехал бы на ГАЗике», - подумал Евгений Федорович. «Надо бегом, бегом все делать. Сегодня ночью отправить свиней или утром. Еще этот пердун со своей фурией навязался» - не лестно отозвался о подполковнике прапорщик. «И Николай опять сломался. Да они мне и уж не нужны теперь. Надо им корытников тоже оставить вместо зарплаты и все; потом куда хотят, идут. Да ведь и на тех двух взорванных точках трансформаторы надо увозить. Надо. Полковник, майор - начальник тыла, капитан Шилов, Пряхин все в Москву укатили. Надо «Бороду» подключать пусть к себе на приемный пункт все вывозит .Он мужик надежный . И склад арендовал на краю города никто туда не нагрянет .Да у него все там повязано. Надо спешить, спешить», – думал Кириленко.
Бирюков проснулся. Он замерз его потрясывало. Через открытое окно, наполняя моечное отделение, вползал утренний прохладный воздух, в котором аромат цветущего разнотравья смешивался с неистребимым запахом взорванных площадок. И свежий воздух, заполняя комнату, не мог пересилить укоренившегося, въевшегося в кафельную плитку на полу и стенах, в посудомоечных баках во всех углах и щелях, немножко тяжеловатого заплесневело-кислого запаха. Обьединившись в моечном отделении они поползли через нижнюю щель в двери в темный коридор, но там сильный затхлый с примесью жженой электропроводки, дизельного топлива и еще непонятно какого-то воздуха с мазутной примесью не пустил их в коридор и они остановились у двери ,обнявшись прилегли на кафельный грязный пол.
Николай, вбежал в бытовку, потирая ладони, согреваясь, взглянул на стол. На столе набросаны обертки от шоколадных конфет, неполная плитка шоколада, банан и два яблока лежали в нержавеющей тарелке, два граненых стакана в одном из них больше половины красного цвета жидкость. Николай взял стакан с красной жидкостью, понюхал и не чувствуя запаха по инерции выпил непонятного для него вина. Понемногу, клочками стала возвращаться память: «Ночью приезжал Федорович, ведь не приснилось мне. А зачем он приезжал»?- задумался на минуту Бирюков. » Бог его знает. Что - то он часто стал по ночам наведываться. Надо идти кормить свиней. И кормов- то осталось на пару дней. Надо было напомнить ему про корма», – раздумывал про себя Николай. Вино видно немного взбодрило его, и он взволновано пытался вспомнить: «Зачем же приезжал Федорович? Может, наказывал что сделать? Завязывать надо быстрей с этой пьянкой. Лишь бы выгуляться и все. Выгонит ведь. Уже второй раз попался ему пьным. Куда потом идти»?- в раздумье остановился посреди комнаты, всмотрелся в осколок зеркала на стене. « К Нюрке в работники? Вроде намекала тот раз взяла бы. Баба- то нормальная - мужика бы ей хорошего. А чем я не мужик»? – и тут же сам себя опровергал: « Да какой я мужик, так работник, евнух, пьянь беспробудная», - ругал себя Николай. » Да ведь, сколько не пил, ведь могу взять себя в руки, что я безвольный совсем что ли? А там смотришь, и мужик во мне проснется», - стал успокаивать себя Бирюков. «Она такая же одинокая как я. Дочь будем вместе растить. Может, ей только нужен мужик для работы»? – и тут же опять стал опровергать себя: « Да не скажи: бабья душа потемки. Когда меня скорчило, как ухаживала, как за ребенком холодный компресс к голове прикладывала. А как переживала за меня»? Он видел себя в зеркало : волосы топорщились, лицо небритое, припухшее, синие глаза поблекли. Ему надолго запомнился ее взгляд, какой-то просящий. Непонятный взгляд одинокой женщины, жаждущий увидеть доброго, отзывчивого, близкого человека. Сколько в нем доброты и ласки. «Она ведь не только жалеет меня, но и полюбила», - отойдя от зеркала, прошептал Николай. Он припомнил тот день, когда закончил ремонтировать баню, она не только смехом намекала, пойти с ней помыться, она хотела этого.
Однажды в полушутливом тоне предложила перейти жить к ней. В ее голосе звучали нотки сострадания к себе и к нему. Ее душа требовала, хотела ласки, доброты. Женщина натерпелась за годы одиночества сплетен, унижений. Главное на людях никогда не показывала свою слабость, но оставшись на едине с собой, не стесняясь и не таясь давала волю слезам. Впервые за много лет он ощутил на себе тепло и нежность женской руки: так за ним никто никогда не ухаживал. Он только во сне и в своих воображениях ощущал ласковые руки умершей матери, но почему-то они всегда были холодными. В те непродолжительные минуты, часы, когда опохмеляясь он поймав «кайф»в забытье уплывал в детство и ему всегда хотелось быть в родном Красноярске вместе с матерью сидеть за столом и слушать ее бесконечные рассказы о своей молодости, о любимом ей отце, которого он почти совсем не помнил .Никогда она о нем не отзывалась плохо, хотя он не любил ее; избивал, пил. В детстве он давал себе обещание никогда не выпивать и не обижать женщин. Второе обещание он выполнял, потому что в каждой из них он видел свою мать добрую ,ласковую, нежную. Хотя за время командировок, каких только не встречал, но за все эти годы любовь к матери только крепла в его сердце, в нем жила материнская любовь, все эти годы в нем и не давала упасть, унизиться, перестать быть человеком. И вот Кривулина Нюрка ,одинокая как и он. Сколько еще не растраченного тепла, добра и ласки хранит его душа, и все это бы он подарил ей. «Все, все опохмелиться, выгуляться и больше ни капли. Так и ей скажу «, - рассуждал Николай, заложив руки за спину. Он ходил по комнате взад вперед. « Надо идти кормить свиней ведь голодные совсем. И этот вообще где-то запропастился». Этим он называл Скворцова. «Да лучше бы совсем его не видеть. Хитроватый не простой мужичек .Приходилось видеть таких – дыхни на него улетит, как парашютик одуванчика, а живуч, живуч: смотришь и зажелтел цветок не далеко на лужайке. Да по мне что – живи – мне ты не мешаешь, если я сам себе не помешаю». Он сновал от стола до кровати, как челнок. Только сейчас он заметил под столом темную полтора литровую бутылку в сетчатой мешковине. Этикетка с множественными медалями была наклеена на это полотно, а на горлышко повешена сургучовая печать, которая была приклеена к мешковине, а на плече бутылки веревочка, на которой крепилась печать, была приклеена какой - то маркой. Он поднял бутылку, не стал затрудняться читать название вина, а встряхнул, почувствовал, что на дне осталось немного вина, вылил в пустой стакан. «Коля, Коля Николай сиди дома не гуляй» - напевал себе под нос Бирюков, выпил остаток вина и пошел управляться.
В одном хлеву пищали и прыгали на железные клетки голодный молодняк. Свиноматок не было. « Неужели ночью Федорович приезжал за свиньями»? - подумал Бирюков. «А может, украли?» - и тут же опроверг: « Нет. Не может этого быть ведь запоры не сломаны». Федорович оговаривался не давно, что нужно перевозить свиней или в дивизию или еще куда. » Неужели ночью? Теперь меня точно в три шеи отсюда погонят. Надо завязывать. Сколько раз уже зарекался. Как говорится, зарекалась свинья в грязь не залезать. И этот только и ждет, чтобы Федорович выгнал меня, постоянно капает про меня. Но видно Федорович то же раскусил этого фраера, на самом деле не тем за кого он себя выставляет».
Поросята визжали, зубами хватали железные прутья. Не почистив у них кормушки Бирюков, насыпал им гранулированного корма, поросята, отталкивая друг друга, бросились к кормушкам. Чавкая, они торопливо поедали корм. Николай открыл кран, стал наливать воду в алюминиевые флетюрницы,( поилки не работали) хотел опрокинуть сполоснуть их, но поросята от кормушек бросились пить воду, хватаясь зубами за конец шланга. Кое-как накормив поросят, Бирюков решил все же опохмелиться, хотя вино и взбодрило его, но ему этого было мало. «Будь, что будет», - про себя решил Николай. Он понимал, что это последние дни его работы. Свиноматок не стало, значит, кормов маленьким хватит еще надолго. Он насыпал полмешка гранулированных кормов и направился в деревню. Николай и раньше снабжал Кривулину кормами. Но потом решил свернуть на дачу к Юре Тихомирову, которой покупал у Федоровича поросенка. Пропажа всех свиноматок заставила Бирюкова сразу же вернуться на площадку. Опохмелившись, он шел между дачами напрямую, чтобы сократить путь, в боковом кармане костюма лежала почти полная бутылка самогона, подкрашенного растворимым кофе .Дачники предпочитали после трудов праведных расслабляться напитком своего производства, не доверяя многозначительным этикеткам, акцизным маркам и прочим атрибутам алкогольных напитков. Самогон был действительно высокого качества, изготовленный вторым перегоном, сивушных масел в нем почти не оставалось. Солнце уже выпило росу со старившихся трав, правда желтел еще зверобой, красным огнем горела душица, небольшой семейкой пригревалась на высоком косогоре. Иван чай уже не горел красным пламенем, а его цветки превратились в белый пушистый пух. Звонкий воздух потяжелел, но он был чист и прозрачен. Голубое небо с белыми облаками было высоким.
( продолжение следует)