В канун восьмого марта мы находились где-то в районе Кокчи. В основном особых боевых действий уже не было и мы "сидели" на блоке, перекрывая какие-то тропы и обозначая своё присутствие.
Тепло, светло, травка зеленая, птички летают, а завтра 8-ое марта! А мы сидим в окопах и все думаем о своих любимых женушках, солдаты о девушках и каждый представляет, как бы он поздравлял любимую, если бы был рядом. И вдруг восьмого утром просачивается информация, летят борты. Везут продукты, боеприпасы и будут делать две ходки. Радиостанция у командира накалилась и стала шипеть! Все выходят на связь с одной единственной просьбой, слетать в Пяндж, поздравить жен! Не знаю как в других подразделениях, но в нашем ДШМГ это называлось "случкой", когда вдруг появлялась возможность слетать домой на 1,5-2 часа.
Наш любимый Борис Иванович (подполковник Марков Б.И., начальник ДШМГ) вышел на "Верха" и получил добро отпустить 2 офицера. Счастливчиками оказались я и командир взвода АГС Василий Бузевок. У меня жена с грудным ребенком, а у него по-моему была беременная!
Ощущения конечно не передать, я наверное услышал шум двигателя бортов, как только они запустились в Пяндже! Подлетное время час 10 минут казались вечностью! И вот они летят, родные! Зависли, разгрузились, мы запрыгиваем и вот под нами родной Пяндж. Не знаю у кого были какие ощущения, но пока летишь по Афгану, постоянная "напряга" во всём теле, но стоит перелететь границу и увидеть шиферные крыши домов, сразу как-то обмякаешь и до того расслабляешься, что голова кружится. Так радостно на душе, что ты летишь над Союзом и уже ничего не надо бояться.
Приземляемся в Пяндже. Летчики говорят, у нас 2 часа. Сверяем часы и бежим с Василием на дорогу, которая ведет в город. Как назло ни одной машины, ни одной попутки, а до города километров 5-6. Пробежав километра два, наконец-то видим, что со стороны аэропорта едет Москвич-412. Радуясь подвалившему счастью, оторопело машем двумя руками. Москвич пустой, без пассажиров. Подъезжает к нам, притормаживает, медленно объезжает и дает "газу". Мы просто очумели! Вася вскидывает автомат, передергивает затвор и дает очередь в воздух. Я говорю: - Вася, ты что ох....?
Водитель Москвича услышав очередь, как "вкопанный" останавливается по среди дороги. Подбегаем к нему, бедный водитель лег на сиденья и обхватил голову руками. Вламываемся в машину, Василий на переднее сиденье, я на заднее. Спрашиваем водителя: "Ты в Пяндж?" Бледный водитель лепечет название какого-то совхоза. Вася тыкает ему в бок автомат и говорит: "Пяндж, отряд!" Бедолага трясущимися руками включает передачу и мы благополучно доезжаем до КПП. Вылетаем с машины не забывая поблагодарить потерявшего дар водителя и бежим по домам. Да простит Аллах нашу борзость, но по другому было нельзя. Я конечно понимаю водителя, что он перенес пока нас вез до "Отряда". Двух вооруженных до "зубов" бородатых рейнджеров, ведь рядом граница, Афганистан, война и кто мы такие, чёрт его знает. Одно ему не дало умереть со страха, что мы назвали адрес управления пограничного отряда.
Я жил в четвертом доме, Вася в первом. Сверяем часы, прошло 20 минут. У нас час сорок времени, через час двадцать встречаемся у КПП. Подбегаю к дому, перед подъездом беседка, в ней обычно целыми днями сидят наши любимые жены. Дети резвятся на детской площадке, а они судачат о своих женских делах, а что еще делать? Никто нигде ни работает, вот так и коротают свои дни, в ожидании нашего прилета с операции.
Смотрю, в беседке жена Сани Кондратенко - Марина, Лена Урванцева - жена моего начальника заставы Юры Урванцева и еще кто-то. Моей нет. Увидев меня, они все дружно с воплями восторга бегут ко мне на встречу. Обнимаю всех в охапку, расцеловываю, передаю от мужей привет и говорю, чтобы через час все с передачками стояли у подъезда. Кто стукнет в дверь раньше - пристрелю!!!
Пулей залетаю на свой четвертый этаж, на пороге стоит уже моя Надюшка, как ей не стоять, если все девчонки хором орут: "Надюшка, встречай, Наиль приехал!" Расцеловываю свою любимую, только переступаю порог, приказ:
"Стоять!". Вопрос: "Вши есть?"
Ответ: "Нет!"
Вопрос: "Блохи есть?"
Ответ: "Нет!"
Нахмурив брови: "НЕ верю, раздевайся!"
Раздеваюсь до гола прямо на пороге и в ванную. Грязь течет ручьем, передавать те минуты блаженства, когда тебя мочалят и моют, думаю нет смысла! Вылетая из ванны, бегу к кроватке сына, хватаю на руки и просто поражаюсь. Не видел два месяца и кажется, что он вообще стал "гигантом". Достаю подарки, японский платок с люрексом - супершик тех времен, ногтегрызку - в Союзе тогда это тоже считалось "писком", ну и пародию на французские духи. Что там внутри этих флакончиков было, один Бог знает, главное написано было "маде ин Франсе".
Надюша на "седьмом небе" от счастья, бегает и собирает рюкзак, чистое белье, простыни, блок сигарет, что-то из еды и конечно же две бутылки водки "экстра" с закручивающейся пробкой. Другую не пьем. Две бутылки заливаю в свою литровую флягу. Всё время вышло, слышу уже в подъезде орут жены: "Нурулины, всё, сексуальный час прошёл, пустите нас!" Открываю дверь и вваливаются все наши любимые с авоськами. Еще и прикалывают Надю: "Счастливая, подарок на 8 марта самый ценный, могла бы и к нам его на 20 минут отпустить!" Хватаю все ихние авоськи, почту для солдат (Молодцы наши любимые, уже позвонили в ДШМГ, сообщили, что мы здесь и дежурный солдатик принес всю почту для солдат и так было всегда!). Запихиваю все в свой бездонный рюкзак, расцеловываю сына, жену, жен и бегу на КПП.
От нас уехать проще, куча знакомых местных, постоянно отираются у КПП и доехать до аэропорта не составляет особых проблем. Встречаемся с Василием, тоже с огромным рюкзаком с передачами и "летим" в аэропорт. Борт уже загружен и командир борта, ждет нас, нервно поглядывая на часы. Запрыгиваем и вот уже мы опять в родных окопах. Раздавая письма, рука устает щелкать по носу счастливчиков. Традиция, в какой день недели получил письмо, столько раз и получи им по носу.
После раздачи писем, пошел по позициям раздавать приветы и передачи офицерам. Ужин просто шикарный, лучше чем в любом ресторане мира. Собираемся у командира на КП. Что только на столе нет?! И жаренная курица и колбасы, сыры, шпроты, только сейчас представляю, как сходили с ума солдаты от запахов тех яств, которые разносились по позициям. Вернувшись на свою позицию, сажусь на бруствер рядом присаживаются родные бойцы. Расспросы: как там в Союзе, что нового, рассказывают, кому что написали с Родины и все смотрят на меня с нескрываемой завистью. Какой я чистенький, выбритый и какой я счастливый! А я сижу и думаю, неужели три часа назад я был дома, видел сына, целовал жену, ел домашнюю пищу, купался в ванной, а сейчас сижу на бруствере, смотрю на Афганские горы и мне кажется, что это был сон. Но запах свежевыстиранного и выглаженного белья, смех годовалого сынишки в ушах и сладкий вкус поцелуя жены, напоминают мне, что два часа я побывал в Раю!