Смотреть на то, как садится солнце, было неприятно. Джону всегда казалось, что облака должны быть белыми, а при закате на них словно капали сверху алым, и они становились похожими на клочки ваты, которые всемогущая рука прикладывала к кровоточащему небу. Впрочем, бесполезно: огромную рану несколько обрывков все равно не закрыли бы.
Джон, вообще, никуда бы сегодня не пошел и остался дома читать Жюля Верна, если бы не прибежал Себастьян с одной из своих бесконечных дурацких идей. Ему опять всюду мерещились клады и секретные тайники, которые нужно было найти, пока о них не узнали остальные мальчишки. Именно поэтому они сегодня пол дня пробегали вокруг озера с лопатами и выкопали штук двадцать ям, а теперь лежали, жутко уставшие, на заросшем травой пригорке. Отсюда хорошо был виден весь водоем, лес на противоположном берегу и садящееся в него солнце, насквозь проткнутое вершиной черной ели.
— Вот ты скажи мне, зачем тебе клад?
Себастьян так странно посмотрел на Джона, словно сморозил тот что-то совершенно глупое, но все же соизволил ответить:
— Как зачем? Если есть деньги, можно всю жизнь не работать! Тогда будет время заниматься всякими интересными делами, в разных странах побывать. Или даже в космосе.
Джон промолчал, так и не придумав, что сказать в ответ: может быть, Себастьян был прав — идея с путешествиями казалась очень уж заманчивой. Однако тот воспринял это молчание по-своему:
— А то вырастешь, выучишься, как и хотел, на врача, женишься на своей Эми... и все!
— Что все? — От неожиданности Джон даже сел.
— Все... все! Жизнь кончена, — заявил Себастьян, как отрезал. — Будете детей растить. Фу.
Джон снова не ответил, на этот раз всерьез обидевшись. С Эми он встретился недели три назад на том же самом месте, где сейчас валялись их лопаты. Даже облака тогда тоже были розовые, только не такие кровавые, как сейчас, а рассветно-розовые, как сахарная вата. С девчонками Джон дружбы не водил, но эта была очень уж красивой, да еще и нуждалась в помощи: кот, видите ли, потерялся. Зверюга ее нашелся очень быстро, но девочка не ушла, а осталась еще немного погулять вокруг озера.
С Себастьяном Джон сразу решил расставить все точки над «и», даже драться был готов, чтобы доказать, что к Эми тому лучше не приставать. Однако друг только махнул рукой: ну Эми, и что такого в ней необычного? С тех пор о ней они не разговаривали.
— Почему кончена?
Мальчишка уткнулся недоверчивым взглядом в песок, не решаясь посмотреть на Себа, который, кажется, снова знал намного больше него самого. И это несмотря на то, что одиннадцать, как и Джону, ему должно было исполниться только через два месяца.
— Потому, что кончена, — сердито вздохнув, Себастьян отвернулся. — Будешь сидеть дома, пока не состаришься.
— Ну и буду. — Джон тоже отвернулся.
Сзади послышался шорох травы и звук отряхиваемых джинс, но посмотреть он так и не решился.
— Ну и сиди.
Джон раздраженно смотрел в озеро и слушал удаляющиеся шаги: нашелся самый умный — посмотрел на чужих родителей и думает, что весь мир узнал. А у него самого, может, сестра старшая есть. Подобрав мелкий камешек мальчишка изо всех сил замахнулся и швырнул его в сторону озера, но тот даже не долетел до воды: упал в мелкий, рыхлый песок у берега.
С тем, что Эми просто дура, Джон согласиться мог. Да и, вообще, жениться он на ней не собирался — слишком уж часто она упрекала его в глупости и грубости. Но где-то там, впереди, должна была быть такая девчонка, которой просто будет нужен он, такой какой есть идиот, со всеми его дурацкими мыслями в голове — это Джон знал точно. Вот такая же, как они с Себастьяном: свободная, веселая, простая. Тогда дома сидеть с ней и не придется.
А Себастьян иногда все-таки был слишком уж обидчивым. Завтра все равно мириться придется: ну куда они друг без друга. Мальчишка грустно вздохнул и глянул на небо: облака давно уже перестали быть розовыми и окрасились в ненавистный ему алый цвет.