18+
Уважаемый читатель, этот рассказ является продолжением предыдущего «Один день, дарованный Щербиной», но может быть и самостоятельным произведением.
Моя героиня Александра по выходе из больницы стала подвергаться еще большему и частому насилию. Теперь она точно знала, что «заказана родственниками», потому что, слышала, как это было объяснено одному, отказавшемуся губить ее наркотиками врачу. Полноватый иммигрант с хитрым взглядом ворвался в кабинет без очереди, впереди Александры, удивленной тем, что доктор не выгнал его в верхней одежде ( вломился нагло в куртке), потому приникшей к двери.
-За что вы терзаете пожилую, нормальную женщину?
-Ее заказали родственники. Просили сделать все, чтобы отправить в дурдом, а там и к праотцам.
-Это не ко мне.
Азиат удалился.
-Наконец- то нашелся ЧЕЛОВЕК,- подумала она,
-Господи, если бы все поступали также.
После приема по выписке рецепта на лекарство, медленно и неохотно, держась за свою дребезжащую, со скрепленными скотчем подножками коляску ( читатель помнит, что она была инвалидом из-за нарушения координации движений) шла домой, точнее, в камеру пыток.
Накрапывал мелкий и колкий дождь. Весна выдалась сырой, холодной и ветреной. Под пасмурным небом как- то незаметно грязный снег сменился травой, по ней начали рисовать свой простенький узор одуванчики, распускаться листочки, набирать цвет плодовые деревья.
Природа радует кого- то, несмотря ни на что, а у нее все боли, пытки и унижения.
-Господи, Господи, где Ты,- вырвался стон.
Время идет своим порядком, ему безразличны людские беды, лето, осень, зима, весна чередуются друг за другом, снега и вьюги, изгоняются жарой и затишьем. Ненастье потеснили несколько теплых дней, и сразу раскрылись, заблагоухали белые, кружевные гроздья черемухи, следом сладко запахла нарядная яблонька, медово завлекали медунки в перелесках, распахнули на пригорках желтые очи стародубки. Нега разлилась в воздухе.
-Неужели, в такой благодатный, данный Господом период, никто- никто не захочет мне помочь? Нужно обратиться к правильному человеку. Но где его взять, где найти,- такие мысли кружились в многократно избитой, болевшей голове Александры.
Она поднималась вверх по тротуарчику, вдыхая аромат скошенной травы - стригли газоны, и ей страстно, страстно желалось нормальной, рядовой человеческой жизни. Но как вразумить это алчное чудовище, ее сестру Ольгу, которой непременно нужно овладеть квартирой, где истязали теперь Александру. Похоже, что ее муж Валерий практикует наркотики и на ней, нормальный человек такое не совершит.
Александра перенесет любую ломку, лишь бы освободиться, порвать этот порочный круг людей, включающий полицию, верующих и священников, убивающих ее наркотой ради наживы.
-Попробовать попасть к отцу Димитрию? Он видный церковный деятель, настоятель одного из московских храмов, дает интервью популярной православной программе. В ней рассказывал, как Иоанн Кронштадский ходил вечером по Кронштадту и если видел, что у людей ночью горел свет (значит какая – то проблема), заходил и спрашивал:
-Не надо ли чем помочь? -;
говорил, что быть добрым может каждый человек. Естественно, он сам добрый и мудрый, хотя занятый, но ведь Иоанн Кронштадский тоже был весь в работе, но щедр к людям. Отец Димитрий войдет в положение ее крайне бедственное, примет и, как умный, высокодуховный что- нибудь посоветует, только бы со своей коляской хотя доползти до Москвы, до его церкви.
Не стану утомлять тебя, уважаемый читатель, как выкроила деньги Александра на поездку, как входила в вагон.
За окном побежали здания вокзала, рельсы, дома. Александра сидела на своей нижней полке, коляска покоилась на третьей, ловко устроенная грузчиком, и с ужасом наблюдала напротив расположившегося иммигранта - азиата, периодически обсыпавшего ее наркотой. Боковые верхнее и нижнее места заняли два накаченных, подозрительных типа.
-Да, ее загнали, как волка на охоте, но не для убийства, для издевательства и зарабатывания денег. Садисты давали денежки.
Вагон, как назло, был полупустым, и Александре ночью грозила черная беда, им же раздолье. Самое страшное, что она, напичканная отравой до полного изнеможения, отключалась, а после пробуждения минут 10 ничего не могла понять и ничего, абмолютно ничего не помнила, затем начинались от насилия боли во всем теле, от макушки до кончиков пальцев, отпечатки- порезы или ожоги с вонзенными колючками наркотиками типа мелкой стружки, добавляющие зуд,на теле и испачканное белье. Учитывая это обстоятельство(беспамятства) над нею изголялись повсюду, в отсутствие людей, не имеющих отношение к их «забавам», а она ничем не могла им противостоять. Стыд и горе горькое пропитали душу, мозг, сердце. Ах, как необходима помощь.
Официантка проносила пищу, Александра купила пирожок и пакетик чая.
Она прислонилась к стеклу. Назад летели грустные березки со съежившимися кронами, почерневшие от гари жалобные лапы елей, голые белые стволы на горевших в прошлом году болотах, словно памятники и кресты на могилах.
-Смотри, человек, как платишь ты за все, чем служим тебе,-
вещали они.
Не веселили душу и мелькавшие опустевшие селения, с разрушающимися постройками и заросшими огородами, иногда среди них возникали красивые коттеджные поселки, нищета и богатство, роскошь и запустение соседствовали.
Как предчувствовала Александра, так все и произошло. Нет убежища, негде спрятаться.
Москва встретила ранним и солнечным утром. Первым делом отправилась к бывшей знакомой, надеясь переночевать пару раз, пока пробьется на беседу к отцу Димитрию. Трамваи и автобусы, в отличие от Новосибирских, с гладким, ровным полом, и войти с коляской значительно легче.
Однако, по указанному адресу Мария Николаевна (знакомая), не проживала, умерла.
Отдохнула на скамье под развесистым, могучим дубом с резною листвой (такое бы ей заступничество), природа здесь роскошнее, позавтракала купленной в ближайшем супермаркете булочкой за одиннадцать рублей, дешевле не было, кефиром - все подороже новосибирских, и вперед, в храм, к отцу Димитрию. Путь подсказали.
Метро, переходы с линии на пинию, эскалаторы, ступени.
Московское метро глубокое, станции красивые, каждая в своем стиле, эскалаторы крутые. На первом же спуске коляска, нагруженная тяжелой поклажей с кое- какими обязательными в путешествии вещами резко потянула вниз, Александра начала падать, перед взором засияло пропастью дно (конец лестницы), внутри все заледенело, представила себя искалеченной, лежащей внизу, инстинктивно уцепилась за перила. В висячем положении, дрожащая доехала до станции, но не успела распрямиться, застопорившаяся и вильнувшая коляска ударила по пятке, чуть устояла на ногах, следующие за ней пассажиры напарывались на нее, толкали, что- то кричали. Дежурная нажала на стоп. Какая- то девушка сокрушалась о поврежденном каблучке. Александра кое- как пришла в себя.
На следующей станции предстоял подъем.
-Там будет легче,- утешала она себя.
Все повторилось, кроме ободранного каблучка. Еще светили ступени и те же эскалаторы. Когда с трудом тащилась по лестнице, вдруг притормозил юноша и взялся за коляску. Она, сняла багажик и шла рядом, держась за поручни, чтобы ему нести ее пустую. Он посоветовал обращаться к мужчинам , а не самой громоздиться на такие скорости. По его указке и поступала, и, полная благодарности, у Господа просила здравия всем людям, бескорыстно оказывающим ей поддержку. Пусть милосердие живет долго и выталкивает зло, которое сдавило ее мертвой, жуткой хваткой.
До храма еще пешком километр- два, но это уже пустяки по сравнению с пережитыми мытарствами, хотя она очень устала от физического и морального напряжения.
Москва, как вокзальной суетой, мусором, засильем иммигрантами, особенно азиатами, от них и грязь, так и жилыми кварталами, с киосками, магазинами, рекламными вывесками, похожа на все города, в том числе и Новосибирск, и Александре ощущалось, что она идет просто по большому Новосибирску. В душе была великая тревога, во- первых, она почувствовала какую- то оживленность между азиатами при ее появлении на привокзальном пространстве, как бывало и дома. Слава опережает человека, как хорошая, так и дурная. Свои передали своим, что она покупная вещь для садистских издевательств, что за все уплачено и бояться нечего. Как страшно, как муторно у нее на душе, во- вторых все, не подготовлено, не могла ни дозвониться до храма, ни войти в сайт по интернету.
А вокруг жаркий по- летнему день конца мая. Прохожие в большинстве в одних футболках и джинсах или брюках спешат по своим делам, перебрасываясь редкими фразами и улыбками, и никому нет дела, что ее превратили в предмет для извращений, что ее уродуют, мучат ежечасно, по прихоти недочеловеков, пользующихся полученными за нее деньгами для своих целей.
-Боже, спаси, - почти плакала Александра в который раз.
Решила уточнить, в правильном ли направлении двигается.
-Нет, не знаю, не подскажу,- отвечали.
Наконец, отыскалась одна знающая, да она и сама увидела церковь. Не популярно в Москве православие, если близ живущие понятия о храмах не имеют, район то спальный, вдалеке от центра, приезжих мало, все коренные жители,- огорчилась она.
Вот и церковь, из красного кирпича, ни древняя, несколько тяжеловатая на вид, но основательная, окруженная зеленью, в окно заглядывают буро- зеленые листья неизвестного ей растения. Внутри здание просторное, мрачноватое, с расписанными стенами и потолком, небольшим алтарем, зато, наверное заиграет всеми красками, когда зажгут светильники- свечи.
На ее появление с коляской сразу отреагировал охранник, дал понять, что с ней в храме нежелательно, спросил, зачем она и откуда.
У нее создалось впечатление, что, о ней было заранее оповещено. Объяснила цель визита.
-Отец Димитрий редко бывает здесь. Завтра будет служить в Благовещенском, езжайте туда.
Александра поведала обо всех перипетиях, и спросила разрешения посидеть ночью в церкви до, так как ехать назад не было сил. Она уже взяла в толк, что до приема ей обитать на вокзале , но сегодня снова метро и все переходы уже не одолеть. Послали к секретарю отца Димитрия.
Пришлось опять с тяжелой коляской по ступеням - пандусов нет и в московских церквях.
Прости, уважаемый читатель, но Александре потребовался туалет, эта более необходимое заведение, чем торговая точка или столовая, ведь поголодать несколько дней терпимо, но вот туалет…, он попортит ей еще много крови.
Женщина в длинной юбке и платке ответила, что туалет работает по расписанию.
-По расписанию,- изумилась Александра.
-Воруют туалетную бумагу.
-Лучше бы бумагу клали по расписанию.
Ей разрешили воспользоваться служебным.
Секретарь, ничем внешне не примечательная женщина, первым делом вознамерилась направить ее в гостиницу.
-Таких средств не имею, скоротать в церкви прошу лишь эту ночь.
-Нельзя, а вы с каким вопросом к отцу Димитрию?
Церковный персонал собрался возле них.
-Об этом только ему. Поговорю и сразу уеду.
Александра возвратилась на лавочку в храме.
Место для ночевки было у работника Антона, возраста двадцати лет, или младше,блондином, с лицом ограниченного интеллекта,убирающим храм, но не соглашающимся ее впустить.
-Отец Димитрий приехал, поговорите с ним и уедите, - примчался он.
Александра оробела- одно дело подойти к батюшке после службы, другое так, без согласования (дозвониться по номерам телефона, данным в интернете,как написано свыше и войти на сайт не могла).
-Быстрей, быстрей, он не надолго.
Он стоял около машины рядом с упомянутым охранником, ветер слегка теребил на его голове выбившиеся седые пряди, с седой же не густой бородой в черной будничной рясе,довольно высокого роста,полноватый.
-Христос Воскресе, - поздоровалась Александра.
Публика вмиг опять собралась. Все будто играли шоу.
-Возможно, вы назначите мне время для беседы, с этой целью прибыла из Новосибирска с большими затруднениями, ведь я инвалид.
-Завтра, после вечерней службы в Благовещенском.
-Но у меня сложная дилемма и потребует минут двадцать, полчаса.
-Улажу за тридцать секунд, предварительно расскажите секретарю, она в курсе всего.
Его большие, выпукловатые глаза были несерьезны. Образ высоко духовного батюшки, доброго священнослужителя с которым Господь поделится своими планами относительно ее, рассыпался на глазах, как карточный домик, разлетался на мелкие кусочки разбившимся хрустальным сосудом.
Александра уразумела, что аудиенция на этом закончилась.
-Но бывает, что человек не хочет никаких свидетелей. А как же тайна исповеди?- об этом она промолчала.
-Отец Димитрий спешит, - перебил охранник.
-Вы остановились в гостинице?
-На гостиницу нет денег. Живу на пенсию.
Отец Димитрий уехал, уехала последняя надежда.
Как отстранены они от бедного человека, подтверждалась пословица :»сытый голодному не товарищ», мог бы догадаться, что она из нищеты по сломанной коляске.
-Вам, наверное, не плохо сейчас вздремнуть?- улыбнулся Антон.
-А у тебя возникла идея пожалеть меня?
-Только на одну ночь.
Доверчивая, надеющаяся на людское дружелюбие, она обрадовалась. А сколько раз ее обманывали. По доверчивости переехала в Новосибирск, чтобы мама помогла сестре по уходу за ребенком- глубоким инвалидом, и маму не сберегла и себя, и опять доверилась. Про таких, как она, Соломон пишет в притчах - доверчивый человек глупый, получается она глупа, хотя считалась в учебе успешной, увы, науки и жизнь разные ипостаси.
Отворяя дверь, Антон взял пассатижи у встретившегося в подъезде иммигранта и крутнул ось замка. Что- то ее насторожило.
Двухкомнатная квартира на четвертом этаже из пяти требовала капитального ремонта.
Антон положил ей плед на диване и оставил одну. Засыпая померещился шорох ( плохо слышала - результат наркоты), она подскочила , скорей в спальню, подперла дверь столом и валявшейся дверкой шифоньера- уперла в стену напротив- не сдвинут.
И этот сопляк собрался нажиться на ней. Ручка шевелилась, значит, они были в той комнате, но сюда уж никак. Александра легла на не застланную постель и сомкнула веки. Вдруг резанул крик
-Открывай!
Появился разъяренный Антон, прежде времени окончания службы, видимо, ему повелели.
Конечно, уважаемый читатель, он выгнал Александру, опущу подробности, как она, наконец, очутилась на единственно не запирающимся в ночное время Белорусском вокзале, как здесь подверглась тем же истязаниям, ведь периодически исчезали пассажиры, спешащие на свои рейсы.
Истерзанная, избитая(били без синяков, как умеют бить и в полиции) Александра все же рассудила съездить Благовещенский храм, попытаться еще разок, с такой сложностью добралась, заодно на службе помолиться, молиться дома, особенно, молиться и заниматься любимым делом, не давали насилуя почти без передышки, словно весь азиатский Новосибирск стоял в очередь за ее немолодым, истрепанном ими телом. Иммигранты приезжают в Россию насладиться насилием и садизмом, сбыть наркоту всяческими способами( посадить насильно подобно ей или приучить, соблазнить на добровольное потребление- отсюда богатство), работают для прикрытия, из- за чего(из- качества работы) обрываются лифты, обваливаются потолки, раскачиваются мосты,а у бедняка откуда купюры иммигрировать, да и на родине в непростой ситуации нужнее. Шатаясь, она все же продолжала молитвы, а Бог не внимал.В родном приходе осыпанная со всех сторон наркотой в полубредовом состоянии шла домой,что для молитвы было не пригодно. В монастырской церкви, расположенной далеко, потому попадала в нее поздно, по окончании молебна, чтобы излить Господу свои задачи в тишине, куражились больше; ее, увлеченную молитвой, : оглушали, истязали, и воровали сколько- то денег, наверное, восполняя оплату, чтобы доставалась им бесплатно. То есть, монахи не только пытали ее руками насильников, этих мразей , но съедали ее денежки. На вечерне прихожанки, готовящие ее наркотой насильникам,(их было немного) кидавших в нее наркоту, женщины одни и те же(видимо костяк отца Филарета- имя священника), они исповедовались за секунду, один грех, на который батюшка благословил, он же отпустил. Извращенно развлекались монахи,что не вмещалось в нормальном человеческом уме, но ведь ее надо сделать дурой, вот и творили, чтобы ей не поверили.
Зал ожидания, где проводила ночь Александра, большой с красными, скрепленными в диванчики стульями, с маленьким храмом в честь Георгия Победоносца внутри, осуществляющим молебен единожды в неделю, с свечной и прочей религиозной атрибутикой лавкой, продавец которой трудится ежедневно с девяти до двадцати часов.
Кроме пассажиров в нем перекантовывались люди, которым, подобно ей, нет нигде приюта (пока проблемы не определены), и некоторые бомжи. Московские бомжи аккуратные, опрятно одетые, ведут себя тихо, устраиваясь на диванчиках, поставленных попарно сидение к сидению, чтобы подлокотники не мешали, полиция к ним снисходительна. Иногда бывают пьяные, но не дебоширы. К Александре подсел худенький мужчина в джинсовом комбинезоне, с огромными глазищами и алкогольным перегаром, назвался Константином.
-Встречаю, а вы что здесь делаете?
-Ночую, больше негде, а по делу назначено на завтра. Завтра куплю билет и обратно.
Александра так и рассчитывала, еще не предвидя, какие препятствия придется преодолевать и с чем смириться.
-Я подполковник МВД, но механик водитель,- продолжал Константин пьяный лепет.
Что- то не вязалось в его трепе, как определила Александра.
-Ты москвич,?-
-Да.
-Где живешь-?
-Есть любимая могилка, - взор стал потусторонним до зябкости.
-У шведа работаю на кладбище, рою могилки, а мама улепетнула и забрала ключ от жилья в престижном районе, но я о ней не хочу, улепетнула в Израиль. Прописка у меня московская.
Допился до ручки, с работы выгнали, а мама закрыла квартиру, сберегая ее, но маму трудно постичь- пропадет ведь,- сделала выводы Александра.
-Хочу спать, семь суток не спал,- пробормотал Константин, укладываясь и матерясь.
-Не бранись,- построжилась на него она.
В девять часов лавочница открыла храм.
-Где служит отец Димитрий, в какой Благовещенской церкви, поприветствовав продавщицу?-осведомилась Александра.
-Лавочница дернула плечом.
-А телефон храма, где он настоятель?-
-Нам не разрешают давать.
-Но ведь есть в интернете, только безответны.
Женщина не отозвалась. Александра направилась в Благовещенский собор Кремля, размыслив, что батюшка масштабный, скорее всего в нем и служит, забежав перед этим в отделение сбербанка, чтобы взять деньги так как,пенсию положила на сберкнижку, учитывая свое состояние от наркоты- боялась кражи(оберут в бессознательности), а со сберкнижки выдадут хотя в Москве, как пообещали в новосибирском сбербанке, ведь он один. Но не тут- то было. В субботу в московских банках трудятся до обеда, а нужен запрос в Новосибирск, потому что лицевой счет не московский, который и отправили,но деньги пообещали не раннее вечера понедельника или вторника.
Посочувствуй, уважаемый читатель, у Александры имелось в наличии всего восемьдесят рублей, из них пятьдесят на метро( стоимость талончика), чтобы доехать до благовещенского собора, а еще туалет, извини снова о нем, на вокзале платный в размере тридцати рублей.
И опять по глупости своей она подумала, что в церкви под расписку, являющейся официальным документом, под паспортные данные, материалы запроса и сохраненный билет из Новосибирска до Москвы ей займут из пожертвований на пару дней рублей тысячу или две. Это мелочь для таких храмов.
Итак, Красная площадь, центр страны, вымощенная булыжником, моющимся часов в восемь, окруженная историческими зданиями, замечательной архитектуры, башнями и стеной, с осиротевшим без поста номер один Мавзолеем, однако, с выстраивающейся в него коло полудня очередью, помещением ГУМА. У ворот приветствуют посетителя часовня в честь Иверской иконы Богородицы и церковь в честь Казанской, где служат ежедневно, в часовне исполняется молебен. В Казанскую Александра и поторопилась, произведя своей коляской шок среди персонала.
Вы к нам по какому поводу-?, мужчина старался ее вытолкнуть.
Она изложила суть.
-Могу дать телефон для попавших в затруднительное положение.
-Навряд ли там возьмут трубку, а у меня нет даже на метро.
Он раздраженно сунул ей пятидесятник, и почти выпроводил.
Что было делать?
-Поискать еще сбербанк, возможно, что- то придумают,- родилась идея.
Да, уважаемый читатель, впереди красовался с разноцветными, узорными главами Покровский собор, или собор Василия блаженного, высилась упомянутая башня с знаменитыми часами, но незадача заставляла покинуть площадь.
В банке, посочувствовали и предложили перевести деньги с карточки на другую, моментальную карточку, которую ей заполнят. Александра вытащила мобильник.
-Привет, Ольга, можешь ли перевести с твоей карточки на вновь созданную, мою московскую,в долг, две тысячи, пока с моей новосибирской сберкнижки по запросу суток через двое – трое перешлют деньги. Я на нуле, в Московском вокзале.
-Какого лешего ты в Москве, лягушка путешественница?!
- У меня мобильный разряжается.
-Ладно, Инна умеет это, жди.
Не суди Александру, уважаемый читатель, обстоятельства заставляют. Почему посочувствовала Ольга, что руководило ей: в сердце ли дрогнуло человеческое, родственное отношение , не в ее планах была ли сестра бомж, или, вернее всего, она мечтала быть леди в глазах людей, а не помоги она Александре, затее- крах. Александра должна была стать ненормальной, а она несчастной, оклеветанной сестрой.
Дочь Ольги исполнила обещание. С карточкой, на которой числились две тысячи рублей, она пошла в Благовещенский собор, чтобы успеть к всенощному Богослужению. Собор располагался внутри Кремля со входом на противоположной стороне, с видневшимся над ней золотым куполом и белой кромкой.
В павильоне стояла очередь за билетами, рядом в объявлении написана стоимость посещения кремлевских соборов в сумме пятисот рублей, что разволновало ее, потому что выделить столько она не могла, еще существовать трое суток, а Москва город немаленьких цен. Да- «Москва, златые купола, Москва, звонят колокола» ( слова из песни). Звоном колоколов она наслаждалось вечером у Казанской церкви, и бой Спасских часов утешил родными с детства звуками (по радио).
Побродила по площади, посмотрела ГУМ- этот маленький городок. Сумку сканируют, сам попадаешь через рамку. Рамки, рентген, охранники повсюду, просто, как заметил премьер- страна охранников.
-Средства, потраченные на их содержание, на все эти устройства, электроэнергию и так далее, легкомысленно, безалаберно, потому что сами наводнили страну иммигрантами, совершающими террористические акты, убивающими народ наркотиками, занимающими рабочие места под эгидой более низкой оплаты (расходов хозяев), должно использовать на создание рабочих мест и достойного вознаграждения для россиян. Умели в советские времена запретить ввоз наркоты, и о терактах понятия не имели. Политику в экономике государства вершат уборщики, официантки, грузчики и дворники из Киргизии, Таджикистана и других бывших советских республик, прячущие в карманах наркотики. Страшный бизнес. Куда правим. Исчезает деморализованный русский народ, скоро подобно грекам- выживет горсточка. Ах, Русь, Русь, - так рассуждала Александра.
ГУМ убран искусственными вишнями и яблоньками в цвету, отчего, неприятно потянуло неживым, под ними ютятся беседки с отдыхающими, в промежутках раскинулись прилавки с мороженным и другими вкусностями, за ними продавцы в бордовых косыночках и бело бордовых фартучках вежливые, улыбающиеся, даже к ней, с ее злополучной коляской. Мороженное охлаждает хорошо ,а влетает в копеечку. Погрустила, поглощая его(позволила себе роскошь) под вишней о прежнем, свободном доступе в магазин, о безопасном житие.
В воскресенье снова была у Кремля. Почти сразу столкнулась с делегацией израильтян,но преобладают китайские и корейские. Примкнула к одной из них, чтобы иметь больше информации, получив несколько недоуменных выражений, однако не расслышав экскурсовода из- за проблем со слухом, покинула ее, обогнула Кремль, поклонилась павшим воинам у вечного огня, также загороженного с образованным здесь постом номер один, и усиленным патрулем, погуляла по Александровскому парку с молодыми парами на ухоженных лужайках, не сумев разобраться в его проектировке, пообщалась с милой москвичкой, и ее смышленой, маленькой девочкой, подзаправилась гамбургером, и за всеми в храм Христа Спасителя. Расстояние до него приличное, сначала шагаешь за территорию Кремля на асфальт, который пересекаешь по зеленному светофору, затем петляешь по долгим, узким тропинкам из- за мешающих ремонтных работ, переправляешься через мост, следуешь.... И тут, уже, близкое, взметнувшиеся к небу здание, белое, высокое, с исторически интереснейшим и трагическим прошлым, стало недосягаемым для нее. Александра не могла больше идти. С бьющимся с перебоями сердцем, изнемогшая, она стояла и смотрела на самый значимый Российский храм.
-Как белая, блистательная птица с мощными крыльями на фоне небесной лазури этот собор, недаром Дух Святой изображают белым голубем.
- Эх, недуги, неудачи,- Александра беспокоилась, достанет ли энергии для обратного пути.
Новосибирский банк расстарался, в понедельник билет на ночной рейс Москва - Абакан до Новосибирска лежал в ее сумочке.
-Я уже пойду на поезд, он отправляется в семнадцать двадцать – восьмидесятилетний дедушка Вячеслав, убивающий ночи, как и она на вокзале, спешил к сыну бывшему летчику военному с тремя большими звездами на погонах (показывал ей фотографию) на кладбище, для установки памятника, в Калининград.
-Вот, что хочу тебе сказать, когда ты спала, вид у тебя был наркоманки. Справься с этим.
-Вы правы, я наркоманка, принудительно посаженная на наркотики. Александра поделилась своей огромнейшй скорбью.
-Какое количество раз сдавала анализ крови для обнаружения наркоты- результат-все в норме, заплачено и куплено даже это.
-Ты не все знаешь.
-Наверное, видел надругательства надо мной.
Александра не знала, что садисты, например, используют электрошокер и баллончики(почему ничего и не помнила), она и боялось все знать.
Вячеслав по – стариковски посочувствовал.
- Жаль.Нечем тебе помочь.
-Вы больше не ездите, во – первых, у вас возраст, во – вторых, тяжело уже.
-Это правильно, но пообещал сыну на могиле приехать через год.
Лицо дедушки хранило следы былой красоты, да он и в данный момент был симпатичный старик, с немного блеклыми, но все еще голубыми глазами, волнистыми волосами, тонким прямым носом, одетый в мягкие брюки и куртку, как большинство. Александра заметила, что иммигранты разрезали ему немного шов на штанине (именно разрез, а не распор), чтобы поизмываться и над ним, поскольку он с ней вел разговоры, или просто для хохмы,- подлые, скотские народы, просочившиеся , как тараканы, во все уголки отчизны и тащащие за собой преступления, преступления, преступления.
Вячеслав помахал на прощанье.
Попозже и она перебралась на Ярославский вокзал, откуда и отходил поезд.
Александра возвращалась с тем, с чем приехала, чем страдала в Москве, как и дома. Безнадежность, безысходность, чернота заполонили душу, объяли сердце, вторглись в мозг . Муки, насилие, боли, истязания без конца и края. Где выход? Один всегда есть, но отношение нему отрицательное, даже не отпоют. Что же? Никто не помог избавиться от этого кошмара, остается избавиться от жизни и все прекратится. Эвтаназия. В России запрещена, и напрасно, с ней смерть легка. Александра чрезвычайно намаялась, умереть бы легко. Правительство России жестоко к своим людям, безопасности обеспечить не может, законы попираются богатством, а эвтаназии не разрешена. А нужна многим, мечущимся от боли, сдавленным кольцом безвыходности ситуаций, лишенным жилища, истязаемым и прочим мученикам, кто ведает их вопли, чье сердце тронуто- вот, что она мыслила, гляда на те же пейзажи, проплывающие в обратном порядке.
Да, уважаемый читатель, судьба Александра незавидна, как ты уловил, рабство в двадцать первом веке приняло такие изощренные формы, каких мир еще на видел, и изобретательность зла в ненаказуемости за беспредельна, но причина весьма проста- деньги, алчность, зависть и тщеславие.
Где Господь, есть ли Он!?
Рецензия.на части публикования- основная внизу.
Подозреваю, что всё окончится безрезультатно. Лучший вариант - скорее возвращаться домой, оформить опеку в местных органах соц.звщиту. Правды не найти, ни в стольном граде, ни за семи морями.
С уважением, -
Рецензии.Рассказ похож на исповедь, вдруг вырвавшиеся признания, несколько сумбурен. Искренность изложения заставляет вчитываться в строки.
Я не могу никого судить и советовать; на мой взгляд Бог испытывает, кого любит, и как бы не было тяжело - страдания принимать без роптания, анализируя, что сделал не так (на по правде). Это моё мнение, которое никому не навязываю.
С уважением, -
Усков Сергей 16.06.2016 19:40 • Заявить о нарушении / Удалить
+ добавить замечания
Спасибо за отзыв, попробую поправить, если дадут.
С уважением.
Александра Куликова 16.06.2016 19:52 Заявить о нарушении / Уда
Усков Сергей 11.06.2016 19:13 • Заявить о нарушении / Удалить
+ добавить замечания
Большое спасибо за отзыв.
Это подзабылось из того рассказа, что первой соц. защита и добавляла тайно наркотики во все приносимые продукты, с правдой везде одинаково.
С уважением.
Рецензия.Интересный рассказ. Удачи.
Александр Аввакумов 17.06.2016 08:07 • Заявить о нарушении / Удалить
+ добавить замечания
Спасибо за отзыв. Они всегда без оценки, или пишите зеленая, чтобы разобраться, кто изменяет статус рецензии.