Её первая ошибка: она улыбнулась.
Живу я в этом городе уже около 5 лет. После того, что произошло с моей семьей, я не смог жить в нашем старом доме, и мне пришлось его продать и перебраться подальше. Вест Прайм серый и дождливый городок, который своим видом показывает состояние проживающих тут людей. В основном здесь живут люди, которые родились в этом городе. Вряд ли кто-нибудь захочет переехать сюда по собственному желанию. Не смотря на то, что все жители знают друг друга, тут никто никому не улыбается и не ходит в гости. Все стараются жить своей жизнь и не пускать никого в нее.
Поэтому я сильно удивился, когда она мне улыбнулась. Её улыбка была искренняя и излучала большой поток теплоты абсолютно незнакомому ей человеку. Старое фортепиано издало последний звук и она повернулась ко мне всем телом. Её руки, плечи, шея были настолько худы и прекрасны, что я замер на несколько секунд. А она все еще улыбалась. Она тихонько встала и пошла по старым доскам, которые от сырости и старости вот вот бы треснули. Но её это не волновало, она как будто парила над ними. Она подошла ко мне, дотронулась рукой до моих волос и сморщилась, как будто дотронулась до шерсти дохлой крысы. Мои волосы всегда были густыми и жесткими, но внешне они выглядели неплохо, хотя, для моего бледного лица они были слишком темными.
У меня перехватило дыхание. Такое бывает, когда летишь с американских горок на небывалой высоте или когда видишь, как на твоего любимого человека падает огненная крыша. От нее веяло холодом, её прозрачная кожа, казалось, была покрыта тоненьким слоем снега. Я подумал, что в ней сочетается то, что сочетать невозможно: её белоснежное, излучающее небывалый холод тело и теплая улыба, которая может растопить любой айсберг, её синие глаза с ледяным взглядом и, оплетающие её плечи, огненные волосы.
Она посмотрела мне в глаза, дотронулась до моей щеки своими пальцами и убежала обратно к фортепиано. Её тоненькие пальцы начали играть какую-то прекрасную мелодию на старом, большом и столь некрасивым фортепиано. Я не мог устоять на месте, мои ноги сами понесли меня вперед, к ней. Я встал позади нее, чтобы она меня не видела. Я закрыл глаза и мелодия заставила меня вспомнить, как отец играл в своем кабинете, пытаясь придумать новые партии и сюиты. Я все время пытался вытащить его поиграть со мной во дворе, но он говорил свое "Конечно, позже" и уходил в кабинет. Мама говорила, что он зарабатывает деньги, которые нам нужны, поэтому так упорно работает, ничего не замечая. Мелодия прекратилась и я открыл глаза.