Саида истерично хохотала, а у Алибека не было сил ни поднять на нее руку, ни сделать хотя бы шаг. Через какое-то время Саида, покачиваясь, ушла, а он еще несколько минут стоял во дворе больницы как вкопанный, а потом с трудом добрел до ближайшей скамейки. Так и просидел на ней до утра, не заметив начавшегося дождя, перешедшего в ливень. Он чувствовал только боль, настолько сильную, что удивлялся, что может переносить ее. Болела, плакала и стонала душа, а она была в каждой его клетке, в каждом волоске и реснице…
…Врачи очень старались вернуть Амину к жизни, но все было тщетно. В результате резкого повышения давления случилось обширное кровоизлияние в мозг, а на второй день, несмотря на интенсивную реанимацию, начался отек мозга.
– Вторичный инсульт сам по себе опасен, а тут еще случилось столько осложнений, – говорил врач Алибеку, не зная, как подготовить его к худшему.
Амина умерла через сутки в предрассветный час. Умерла тихо, как и жила, а Алибек стонал, как раненый зверь, хотя медики тут же вкололи ему сильное успокоительное. Алибек был выключен из жизни, не участвовал даже в похоронных хлопотах. Родные со страхом смотрели на него – он молчал, уставившись в одну точку, никак не реагировал на соболезнующих. Все заботы взяли на себя родственники и семья жениха Наиды. Бедная девушка, еще неделю назад готовившаяся к свадьбе, теперь надела траур и безутешно плакала. Пугало ее и отрешенное состояние отца. Он был не с теми, кто оплакивал его жену и провожал ее в последний путь, он был где-то далеко – там, где нет ни мыслей, ни переживаний, ни слов, ни воспоминаний. Он был в какой-то невесомой пустоте, ничего не чувствовал, не понимал происходящего с ним сейчас и здесь…
– Не переживай за отца, Амина, с ним все будет в порядке, – успокаивала безутешную девушку соседка Вера, психолог. – Иногда человеческий организм, доходя до последней черты, сам выключает многие его функции, чтобы человек смог выдержать, не умер от разрыва сердца, не сошел с ума от невыносимых переживаний. Со временем придет боль, но она будет уже терпимее. А потом будет лечить время…
С того времени, как неотложка забрала тяжелобольную Амину в больницу, родственники стали искать Тимура, но никто из его друзей, коллег, соседей не видел его, не знал, где он может быть. Телефон Тимура не отвечал. Никого не было и дома, где он жил с женой и ребенком. Не смогли родные найти Тимура и в дни похорон и поминок, хотя все соболезнующие искали его и удивлялись отсутствию в родительском доме в такие дни.
На третий день после похорон, проводив последних поминающих, близкие и родственники остались в доме Алибека, чтобы отдохнуть после трудного дня и поговорить о важных вопросах. Все думали о том, что единственный сын покойной до сих пор не знает о смерти матери. А родные даже не предполагают, где можно было бы его искать. Кроме того, надо было решать, как быть с Алибеком, который и сейчас, не замечая никого из присутствующих в его доме, молча лежал в соседней комнате и смотрел в одну точку. Соседка Вера два дня назад, беспокоясь о странном состоянии вдовца, привезла к нему на консультацию известного психотерапевта. Тот выписал лекарства и капельницы, сказал, что после поминальных дней, если состояние Алибека останется таким же, сделает другие назначения или положит его в стационар.
О назначенной через неделю свадьбе Наиды никто не говорил, но про себя все думали и об этом: уже был снят лучший банкетный зал города на тысячу гостей, были розданы пригласительные, наняты музыканты и повара. А самое главное, вопрос с работой у жениха Наиды решался через неполный месяц.
За столом стояла неприятная тишина. Люди переговаривались шепотом, как всегда на похоронах. Вдруг в дверь квартиры, которая была открыта, позвонили. Вышедшая навстречу поздним гостям Наида через минуту зашла в комнату вместе с мужчиной средних лет. Тот спросил:
– Вы собрались здесь, потому что уже знаете?
– О чем? – спросила первой Наида. – Кто вы и к кому пришли?
– Вы жена Тимура?
– Нет, я его сестра. А что с ним? – спросила девушка, побледнев от страшного предчувствия.
– Он жив, но в очень тяжелом состоянии после страшной аварии. Мы отвезли его в нейрохирургию. К сожалению, он был сильно пьян и не справился с управлением. Там очень серьезные травмы, но обо всем этом вам лучше поговорить с врачом.
Мужчина назвал адрес больницы и отделение и тут же поспешил уйти. От витающей в воздухе энергии боли и горя в комнате тяжело было дышать…
…Прошло две недели с тех пор, как Тимур попал в аварию, но все это время он находился в коме. Алибек, благодаря интенсивному лечению в виде уколов и капельниц, вышел из ступора через десять дней после смерти жены, но продолжал принимать лекарства, которые не давали ему почувствовать всю остроту горя, не давали ему сосредоточиться и думать – сейчас он был не в состоянии.
Первой, кого Алибек увидел после почти двухнедельного пребывания в параллельном мире полусумасшествия, была Наида. Алибек никогда не видел дочь в таком состоянии – она не просто похудела за эти дни, она высохла, побледнела и чувствовалось, что еле стоит на ногах – держится изо всех сил.
Под воздействием сильных успокоительных Алибек вспомнил обо всем относительно спокойно. Вспомнил о смерти Амины и причине гибели жены, которую теперь знал только он. Вспомнил обо всем, что произошло с Тимуром, которого нигде не могли найти в течение трех дней после похорон. Вспомнил о том, что через две недели должна была состояться свадьба Наиды, которая теперь с головы до ног была одета в черное.
Все эти дни Алибек ни с кем не разговаривал, не было сил и желания – почти все время он проводил в одиночестве. А сейчас, увидев Наиду, задохнулся от жалости к дочери: бедная девочка, сколько всего на нее выпало. А ведь за свою ошибку должен был пострадать только он, Алибек, и никто другой.
– Наида, доченька, – сказал Алибек первые слова после того, как в семье случилось горе. Девушка кинулась к нему и, забыв о договоренности с родными не волновать его, пока не совсем здорового, в слезах рассказала ему о том, что неделю назад Тимур попал в аварию и все это время находится в коме.
Позже родственники рассказали ему, что семья жениха Наиды все заботы и траты на похороны и поминки взяла на себя, не позволив никому участвовать в этом мероприятии материально. Они организовали все на самом высоком уровне, если можно так говорить о похоронах и поминках.
Алибек поблагодарил будущих родственников, но про себя подумал: все их расходы он обязательно возместит. Деньги на черный день у них были, и эта неприкосновенная сумма была и в самом деле неприкосновенной, даже если они нуждались в деньгах. За этим четко следила Амина, порой раздражая его частыми разговорами о смерти и обязательной подготовке к ней.
– Ну почему ты сердишься на меня, родной? Человек всегда должен помнить о смерти, и это нормально. Должен помнить во всех смыслах и даже готовиться к ней, чтобы не поставить в трудное положение детей и родственников – у нас, сам знаешь, похороны – дело не дешевое. Я очень больна, и мы всегда должны быть готовы.
Родители жениха, от всей души сочувствуя Алибеку и его дочери, считали своим долгом поддержку будущих родственников в столь трудный час.
– Не стоит благодарности, Алибек, мы с вами теперь одна семья. Мы готовились взять на себя все заботы и хлопоты со свадьбой, сын у нас один, возможности есть. А вот как судьба распорядилась, нет теперь Амины, добрейшей души человеком она была, пусть будет ей светло в раю, – плакала, запоздало соболезнуя Алибеку, будущая свекровь Наиды, одновременно утешая и ее:
– Что поделаешь, моя родная. Теперь надо только держаться, хотя понимаю: такие испытания сломали бы любого человека. Но жизнь так устроена, что никто не знает, что ждет его завтра, через день, час, минуту. Все в руках Всевышнего. Будь сильной, моя девочка. Вот и папе уже легче, потом, глядишь, и Тимур поправится, время – лучший лекарь, надо это пережить. Мы с вами рядом и сейчас, и всегда будем…
Алибек ругал и ненавидел себя за проявленную слабость, за то, что не нашел в себе силы. В самый тяжелый момент он обязан был держаться, достойно проводить жену в последний путь, быть рядом с дочерью. А он расклеился, как баба, свалив на плечи чужих, хотя и родных, людей все проблемы и заботы. Он проклинал себя за то, что в эти самые тяжелые дни его юная дочь, убитая горем, опиралась не на его плечо, оказавшееся вдруг слабым и ненадежным. Ему рассказали, что, несмотря на запреты врача, родные все-таки рискнули взять Алибека на похороны, надеясь на сильные лекарства, которыми он был напичкан. Но сам Алибек не помнил этого, и ему было тяжело осознавать свое безучастие в горе семьи.
…Прошел месяц. Алибек жил в больничных коридорах, не уходил домой, хотя в реанимацию к сыну его пускали ненадолго. Да и смысла не было – Тимур, получивший серьезную травму позвоночника, находился в коме.
Продолжение http://www.proza.ru/2016/06/04/197