2. Что было истиной вчера, завтра низвергается в самые низы, на что даёт добро существующая двойственность системы.
Эпизод: Старый двор. Перед окном соседей Голицыных, где когда-то я посадил вишню, вижу, обрубок этой вишни торчит. Они приспособили его под ступеньку: вбили гвоздем в обрубок деревяшку.
В огороде на месте, где забор В., смотрю, под прикрытием листвы вишня расцвела. А на дворе осень. Говорю матери, надумала, мол.
2016-05-18: В третьей книге доведено было до меня, что я в роли инспектора пришел в этот мир: даже в тюрьме, куда я попал на один год, всего по два-три месяца я был во всех местах в качестве заключенного, где они бывают во время следствия (Бутырка), ожидания ответа по кассационной жалобе на «Красной Пресне», в поезде в вагонах, называемых «Столыпины», в зоне на разработке леса, на «химии» (стройках народного хозяйства). Такой инспекции никому не пожелал бы. Лучше инспектировать Систему посредством литературного труда, который в советские времена литературоведами официально считался исследованием жизни. Однако и в Литературном институте нам говорили, что исследовать жизнь лучше, где-то работая. Правильно говорили. Жить надо среди людей, заниматься тем, чем они занимаются, переживать то, что они переживают, чтобы написать об этом правду. И не говорили, повторю, что правда эта должна быть в духе идеологии КПСС: как бы подразумевалось само собой, что если человек талантливый, то он талантлив во всем, в том числе в определении соотношения между искренней правдой и правдой идеологической.
В мире Зла человек вначале, поскольку он как ребенок, должен учиться всему, чему учат, а учат, как правило, всегда хорошему, потом, при переходе из школы в институт, предлагают забыть, чему учили в школе. Почему? Потому что это следующий этап развития во Зле, который, как правило, отрицает предыдущие истины. После института, попав на завод, надо уже забывать то, чему учили в институте. Если ближе к истине и в глобальном масштабе, то об искренности (правде) совсем забывать не надо, поскольку у актера, например, органичность это неотъемлемая часть его ремесла. В Христианстве не забывается иудаизм, потому что именно из него исходит и на нем строится Христианство. Это как с фундаментом: положили его куда надо, а дальше надо строить дом на нем, забыв частично о правилах, по которым строится фундамент.
Однако хорошо об этом говорить теоретически или с иронией, как говорит Жванецкий, но если самому переживать все муки перехода с одного этапа на другой, то сердцу может быть больно так, что до инфаркта (разрывается сердце). Хорошо мне во сне со стороны смотреть на зацветающую осенью вишню, а в жизни то же самое я переживал изнутри, то есть сам со своими только что изданными духовными книгами был как зацветающая осенью вишня.
Издавал я эти книги, думая, что мир начну переворачивать ими. И вкладывал в них всю свою Душу и все свои деньги (машину продал, чтобы выкупить тираж «Покровов Божьей Матери»). Вот в этом месте, когда я так думаю, даётся воля ОДСМу поиздеваться надо мной, поскольку думаю я, если в глобальном масштабе в пределах мира Зла, неправильно. Мои первые две книги образца 1994 были бы необходимы, если бы мы с Павлом Г. начали создавать новую религию. Но вот сообщается мне, поскольку расходимся мы с Павлом Г. и новой религии точно не будет, что сгорит на складе у Павла Г. весь тираж книги «Покровы Божьей Матери». Что делать? Срочно ищу машину и перевожу книги из Владимира в Ковров к себе. Перевез. И тут от ОДСМа идет опять издевательского плана мысль, что лежать книга может и у меня на складе, поскольку во власти ОДСМа вся эта жизнь, которой мы живем, и в его возможностях перекрыть дорогу моей книге, что он с успехом и делает. А пустит он эту книгу к читателю, когда время её пройдет.
Приятного во всем этом мало. Успокаивал я себя мыслью, что всякое худо, поскольку такова специфика этой жизни, завтра может стать добром. Как говорил мой первый шеф в заводе, нас бьют, а мы крепчаем. «Как закаляется сталь» назвал свою книгу Островский о Павле Корчагине, которого жизнь била так, что до больничной койки. Но сердечная мышца его крепчала. Закалять надо сердечную мышцу, как закаляют сталь, чтобы она выдерживала повышенные нагрузки в следующем воплощении.