Первая ночь в заключении. Сергею приходилось многих отправлять в камеру, и он особо не задумывался, как они себя чувствуют. «Преступник должен сидеть в тюрьме», - так звучала знаменитая фраза из кинофильма «Место встречи изменить нельзя» и он неуклонно следовал этому лозунгу начальника уголовного розыска Жиглова.
Теперь это состояние, предстояло ощутить самому.Камера представляла собой помещение 3 Х 4 метра. С левой стороны, вдоль стены, находились деревянные нары, с противоположной - стол. В углу: «очко» (туалет) и умывальник. Менты в охране были знакомыми, т.к. он не раз приезжал сюда допрашивать, и отнеслись к нему с сочувствием. Предложили поесть, но Сергей отказался, кусок в горло не лез. Улегся на нары и без всякой мысли смотрел в потолок, спать он не мог. Пустота охватила все его существо.
Когда человек совершает преступление, он понимает, что его ждет наказание и морально готов к этому, хотя и надеется его избежать. Но если человек не совершал преступление, и его бросают в камеру, у него в голове просто не укладывается, как это могло с ним произойти: он ведь ничего криминального не совершал. Между тем, государственная машина такова, что если кто-то попадает под ее колеса, она перемалывает, даже не останавливаясь.
Это хорошо понимал Сергей, и он не мог уже представить свое будущее. В один миг все, что с ним происходило в жизни, было перечеркнуто, разорвано и растерто по земле. И главное, за что? За то, что он хотел раскрыть преступление, которое совершено было неприкасаемыми.
Утро выдалось пасмурным. Сквозь решетки небо начало медленно сереть, и тяжелые тучи нависли над городом. Как - будто погода сочувствовала Сергею, начался дождь, На душе у него было также сыро и пасмурно. Пришли мысли о боге. Мы, люди, всегда о нем вспоминаем, когда нам становится очень плохо. Сергей вспомнил свою бабушку, и как она учила его молиться. Невольно на ум пришли слова из молитвы, и он стал их про себя повторять. Надежда была только на бога, на людей он больше не надеялся.
Принесли завтрак, но Сергей к нему так и не прикоснулся. В начале одиннадцатого, появились опера из УСБ и опять повезли к следователю. В кабинете его ждал адвокат Константинов. Предстояли очные ставки с так называемым потерпевшим и его приятелем. Надо было решать, какую позицию занимать дальше. Николай предложил опять отмалчиваться, хотя Сергею это не нравилось, но он согласился. Ведь надо было выяснить, какую позицию выберут его враги. Самохвалов и Сидоров, очевидно, наученные следователем начали твердить, что Сергей первым набросился на Самохвалова и стал его избивать, а Евгений и Александр держали в это время Сидорова. Судя по всему, следствие пришло к мнению, что всех троих им не посадить, так как был все-таки задержан преступник, находящийся в розыске. Но одного Сергея, они обвинить смогут. На этом следствие и построило свое обвинение.
Евгений и Александр показания давали и твердили, что никто Самохвалова не избивал, наоборот, тот пытался отбить своего дружка с помощью силы. И судебно-медицинская экспертиза, которая была проведена ранее и выводы которой им были известны, подтверждала, что телесных повреждений у Самохвалова нет.
К вечеру Сергея доставили в суд. Судья, с которым Сергей также был знаком, не глядя, вынес постановление об удовлетворении ходатайства следствия на арест Сергея сроком на два месяца. В постановлении, по трафарету, говорилось, что Котовский может повлиять на свидетелей и потерпевшего, уничтожить доказательства, скрыться за границей и так далее. Все как обычно, что пишут судьи по любому уголовному делу. На доводы защиты, что нет доказательств вины Котовского, судья ответил, что вопросы вины Котовского, на данном этапе, он не рассматривает. (Все-таки в предыдущем уголовно - процессуальном кодексе, (оставшимся еще в наследстве от СССР), когда прокурор давал санкции на арест, прежде всего, он рассматривал вопрос о доказанности вины. А как же иначе? Так посадить могут кого угодно следствию, что, впрочем, и делается по многим делам в настоящее время).
Поздно ночью Сергея доставили в следственный изолятор. Пока его оформляли, прошло еще несколько часов и где - то под утро, поместили в камеру. Встретили Сергея на пороге несколько человек. Как он понял, это был старший по камере и его приближенные. Как позже Сергей узнал, старший, бывший полковник милиции одного из подразделений города, также привлекался к уголовной ответственности за злоупотребление должностными полномочиями.
В камере находилось около 30 человек, все бывшие сотрудники правоохранительных органов: следователи, оперативники, сотрудники налоговой службы, прокурор и даже один бывший судья, которые привлекались к уголовной ответственности за различные преступления. От него потребовали документы, какие он имел о привлечении к уголовной ответственности, и указали, где лечь спать. Подъем в 6 утра и ему разъяснили его обязанности. Оказывается и здесь была своя градация по времени заключения: вначале он обязан был убирать в камере, затем, по мере поступления новых заключенных, перемещался на кухню и, в конечном счете, при длительном заключении, освобождался от всех обязанностей.
Сергей подчинился требованиям и стал присматриваться к новым порядкам и своему окружению. Силового давления он не боялся, но и не выпячивал себя, старался ничем не выделяться. Соседом по койке, оказался бывший заместитель начальника ОМОНа, Артем. Его обвиняли в растрате казенного имущества, хотя он твердил, что его просто подставили. Артем ввел Сергея в курс существующего в камере порядка и рассказал о его обитателях. Сергей понял, что он не один такой. Это помогло ему адаптироваться к окружающей обстановке. Все как в армии: подъем, завтрак, проверка, прогулка, обед, свободное время, ужин и так далее. И дни потекли. Следователь, особенно, не беспокоил, фальсифицировал уголовное дело и готовил его в суд.
Кроме адвоката, Сергея никто не навещал. Жене не разрешали свидание, это как бы в наказание, за то, что он не признал своей вины и плохо вел себя по отношению к следствию. Вначале письма от жены приходили часто, но со временем, стали все реже и реже. Сергей не понимал, что происходит, нервничал, адвокат Николай, как мог, успокаивал, встречался с женой Сергея, но она твердила, что ей некогда, очень тяжело одной с ребенком. Но Николай в этом сомневался, по ее лицу было видно, что она не очень расстраивается. Конечно, об этом он не говорил Сергею, да и зачем, только лишний повод к размышлениям: не все ведь жены за декабристами поехали.
Следствие тянулась ни шатко, ни валко, Евгений и Александр проходили свидетелями, хотя их также пытались привлечь, но видно, что - то у следствия не получалось, поэтому тянули как могли. Евгений, после случившегося, подал рапорт об увольнении, а Александр - подал рапорт о переводе его в родную Тверь, где проживали его родители.
Наконец, следователь объявил, что заканчивает расследование и после ознакомление с материалами дела, направили его в суд для рассмотрения.
Суд. «Наш самый гуманный суд в мире», как сказал герой в фильме Рязанова «Кавказская пленница», как было ранее, так и осталось в настоящее время. Дело Сергея направили в Бассманный суд города Москвы. И он хорошо знал, чем данный суд прославился по всей России: штамповали уголовные дела, сочиненные следователями по мере своих умственных способностей. Рассчитывать на оправление, ему не приходилось. Судья, молодой, но видно опытный, сразу же занял позицию весьма агрессивную по отношению к Сергею: знаю вас всех, избиваете, фальсифицируете и вообще, что хотите, делаете. Доводы защиты отвергались сразу и бесповоротно. Даже тот факт, что группой Сергея был задержан опасный преступник, не принималось во внимание. Адвокат Сергея, Николай, рассказал, что видел, как перед процессом в кабинет судьи входил один их руководителей комитета, которого он знал, по всей видимости, это касалось судьбы Сергея. В общем, процесс прошел быстро и получил Сергей три года лишения свободы. Апелляция в городском суде ничего не дала, приговор оставили без изменений.
На суде жена не появилась, родители, в силу своего возраста, тоже не смогли приехать, да и произошедшее с Сергеем стало для них ударом. Ведь они так гордились своим сыном. Евгений и Александр, как могли, поддерживали Сергея, но и они решили уйти из милиции.
Так, одна из лучших оперативных групп уголовного розыска была разгромлена, руководству было на это наплевать, главное, чтобы их с места не тронули. А Сергей, дожидаясь этапа, дважды в день, утром и вечером, молился богу и думал только о том, что после отбытия наказания, уйдет в монастырь.
Книга первая.