В котором мы не до конца разоблачаем зелёную муху. Эротический, 21+.
Как же я тоскую по Нелли. Даже теперь, когда знаю про неё всё-всё, когда открылось, что она насквозь лживое существо. Мечтаю о ней, и эти мечты носят откровенно плотский характер, они заводят меня так далеко, что я сам удивляюсь и вздрагиваю. Ползаю у неё по ножкам - всё выше, выше...
Отмахивается, нервничает, а раньше ей мои ласки нравились...
Запомните люди - страсти, если их не победить при жизни, непременно замучают вас после смерти. Выпить хочется, а нечем. Покурить хочется, а нечем. Ломает, а впрыснуть некуда. Столько всего хочется, а нечем. Это и будет адом.
Хочется побывать дома у Нелли, и пусть она там - с Тимуром. Пока они будут это самое, я смогу присесть, где захочу, а то и заберусь внутрь белой латексной ленточки, прикинусь сперматозоидом, чтобы тоже поучаствовать в процессе...
Фу! Какая гадость! Представляю, чем закончится процесс, и меня конкретно рвёт позавчерашним сэндвичем, который мы делили на двоих с Эдиком. После я крепко засыпаю, истерзанный, эмоционально выжатый своими порнографическими грёзами.
Как бы впроброс рассказываю о душевных муках Соломону, и он берётся выступить в роли психоаналитика - типа он был современником великому Зигмунду Фрейду и у него отлично получится. Я бы мог оспорить дутое величие упомянутого товарища, но молчу - сегодня мне не до диспутов.
И вот мы сидим за шкафом друг против друга, и я выворачиваю своё подсознание или что там у меня имеется. Соломон ведёт себя крайне деликатно, даже старается лишний раз не шевелить усами, хранит умное выражение морды и после паузы выдаёт компетентное заключение.
Якобы всё дело в сексуальной неудовлетворённости, причём не только в текущей сексуальной неудовлетворённости, но и в той, которую я прихватил из человеческой жизни.
- Видимо, - размышляет Соломон, - у тебя развились фантазии относительно партнёрши, откровенно дерзкие фантазии, но за время вашего сожительства ты так и не осмелился предложить их Нелли. Боялся, что она откажет.
Он замолкает и смотрит на меня, ожидая признания и подтверждения своей версии. Подтверждаю - чего тут отпираться, всякое было, в том числе и фантазии. И тогда он решительно переходит к рекомендациям, главная из которых заключается в необходимости завести интимные отношения.
На этой волне я начинаю всерьёз присматриваться к насекомым нашего офиса. Прислушиваюсь к тому, что происходит внутри меня - как работают инстинкты и рефлексы.
Закрутить роман? Но ведь мухи дохнут, как мухи, и лучше ни к кому не привязываться сердцем. Я же не могу за лето похоронить два десятка своих любовниц, это же откровенное безумие, я человек моногамного склада...
Одной из мух всё же удаётся меня поклеить. Ничего особенного - разговоры по душам. Она пронюхала, кем я был прежде, и начала обижаться - типичные женские штучки:
- Конечно, ты такой умный, из бывших, чего тебе со мной вошкаться? Наверное, в твоих глазах я - простушка, наверное, тебе хочется дрозофилу, которые широко известны в научных кругах... Подумаешь, был человеком - чем тут гордиться?
Короче, типичная дура, о чём я ей своевременно и сообщаю. Далее следует истерика - слёзы, разрыв отношений, её стремительный полёт в открытую форточку и требование не искать с нею встреч - никаких и никогда. Где бы мы могли повстречаться? В соседнем переулке на кучке собачьего дерьма?
В середине июня мы с Соломоном устраиваем вечеринку на две пары. Я - с этой мушкой, которая не дрозофила и которая вернулась, а он - с самкой навозного жука, которая случайно забрела к нам в офис. Соломон зовёт её княжной Таракановой - так ему удобнее, чтобы не прослыть извращенцем за связи с существом другого вида. Девушка не обижается, наоборот - ей по приколу - из грязи в князи.
Короче, сидим на столе, хавчика - море, бухла - тоже. Кайфуем. И тут снова объявляется зелёная навозная муха. Как будто совсем другая зелёная муха, но ведёт она себя подозрительно так же, что и предыдущая зелёная муха.
Пытаемся её раскусить - кем была при человеческой жизни? Прикидывается, что не понимает, о чём это мы. Тогда я иду на хитрость и предлагаю свидание в принтере у обугленных трупов - типа там нормальный закусон. Она сразу отказывается и тем выдаёт себя с головой. Стало быть, в прошлый раз я имел дело именно с нею. Хотим повязать зелёную сетями, что остались после сиониста Вениамина, и выпытать правду, но она ни на что не ведётся, отлетает в сторону на безопасное расстояние и дразнится, читая рэп:
- Соломон - вечный жид, по верёвочке бежит.
- Вот же сволочь! - ругается мой друг.
- Ничего, - говорю я ему. - Дай срок, найдём управу и на эту мадам Геббельс.
На следующий день зелёную убивает Тимур. За это мы готовы ему многое простить. Многое, но не всё. Вы - в курсе...
P.S.
Вопрос - откуда они берутся, эти навозные жуки и мухи? В Москве давно нет ни лошадей, ни коров, ни навоза, а они все здесь - понаехали, поналетели...