Начало здесь:
http://www.proza.ru/2016/05/29/404
Подстава
На второй день утром, Вовка нашел культорга, и тот вручил ему ромбик, с надписью КМС. Помня разговоры в тюрьме о «суках – повязочниках», «Стафей» сначала стеснялся показывать ромбик окружающим, но потом, поняв, что к нему у них нет никакого интереса, успокоился.
Работали в лагере все. За отказ от работы, сразу сажали на 15 суток в ШИЗО. После третьего раза, переводили в ПКТ. (по старому «БУР» - барак усиленного режима), где держали 6 месяцев, а потом отправляли на «крытку, в тюрьму. (камерное содержание) Некоторые работали на пром. зоне, а другие вязали сетки – «авоськи» в бараке, а летом и на улице.
На обучение вязанию, давалось три дня, после этого требовали план – 12 штук в день. Если план кем - то не выполнялся - снимали с отряда баллы. Провинившихся, вечером, всей бригадой «воспитывали» в культ. комнате, стараясь не оставлять на лице никаких следов.
Прошло три дня с начала обучения, и Вовка немного не дотянул до плана, но отделался очень легко, получив лишь пару пинков от «бугра» (бригадира). Пришлось поднапрячься, и когда после отбоя все засыпали, он уходил в умывальную комнату, и работал почти до утра там. Дней через десять, дело пошло на лад, и он мог себе позволить подремать часика четыре до подъёма.
Наконец мать привезла гитару, о которой ей Вовка написал в письме, но на свидание её не пустили. Инструмент принёс «культорг», и передал «Стафею» на словах, что мать беременна, и скоро будет рожать, поэтому на свидания больше приезжать не сможет. Это было для него большим ударом. Мало того, что она практически забросила младшую сестру, так ещё и это. К вечеру Владимир немного отошёл, и наконец, после большого перерыва, взял в руки гитару.
Играл классические произведения Иванова – Крамского, Сеговии. Через некоторое время, вокруг него собралась большая толпа слушателей.
Хотя они ничего не понимали в этой музыке,но при окончания каждого этюда, дружно аплодировали. После того, как он исполнил несколько современных песен в собственной обработке, все были покорены его мастерством окончательно. В этот момент к нему подсел «Белон» и предложил «кентоваться». (дружить)
Белонов Анатолий, тоже был родом из Саратова. Родился в не благополучной семье. Отец несколько раз отбывал срок за воровство, мать тоже подворовывала, и всегда была не прочь «пропустить за воротник». Эти пьянки, обычно кончались потасовкой. Всё это видел с пелёнок Толик, а так же, когда подрос, с интересом прислушивался к разговорам товарищей его отца, приходящих к ним в гости, которые все до единого прошли «зону». В общем, вырос отъявленным негодяем, не имевшем в своей душе ничего святого.
Он тоже бренчал на гитаре, и до появления Вовки в лагере, был единственным, имеющим свой инструмент. В его исполнительском арсенале присутствовало три аккорда, и по одному куплету из нескольких блатных песен, но до «Стафея» он имел определённый авторитет среди таких же как сам, недалёких придурков. Однако считал себя классным гитаристом. Почувствовав сильного конкурента, «Белон» решил «подтянуть» «Стафея» к себе.
В принципе, Владимир не хотел ни с кем связываться, и держался особняком, но была одна, вроде бы незначительная причина, по которой он с неохотой, но всё же, принял предложение конкурента. В отрядах не хватало на всех тумбочек. И Вовка вынужден был хранить самое необходимое под матрацем своей «шконки», а «Белон» был счастливым обладателем, этого необходимого предмета.
В то время "Стафей" ещё не знал этого человека, и представить себе не мог, с какой сволочью он связался.
В заключении, находилось еще несколько музыкантов. Был один классный кларнетист с консерваторским образованием, трубач, служивший когда – то в военном оркестре, отличный баянист, барабанщик, игравший раньше в цирке. Вот из этих людей вместе со «Стафеем» и «Белоном» организовался довольно приличный музыкальный коллектив. По вечерам и воскресеньям, эти музыканты устраивали в клубе концерты, на которые собирались почти все свободные от работы «зеки».
В принципе «Белон», с его дебильной игрой, в этом ансамбле был абсолютно не нужен, но по просьбе Вовки его там держали, да и изгнать его практически было невозможно. Никто не хотел связываться с этой мразью, и его "шестёрками".
В те времена, постоянно проводились конкурсы худ. самодеятельности среди ИТК. И вот как – то раз такая комиссия приехала в лагерь. В ней были хорошие специалисты по музыкальной части. После окончании концерта, председатель особо отметил, исполнительское мастерство Вовки, при этом ни словом не обмолвился о «талантах» «Белона». Толю это просто взбесило, и он задумал страшную месть.
Как – то раз «Стафей», вечером пошёл сдавать в приёмный пункт связанные за день сетки. Пока шёл туда, обратил внимание на то, что три из них имели немного другой цвет, но не придал этому значения. Не доходя до пункта приёма, его остановил один из «шестёрок» «Белона», и предложил срочно вернуться в отряд. В культ. комнате его ждали человек десять, в основном СВПшники, и обвинили в краже сеток у одного «баклана», который тут же их признал среди Вовкиных.
Самое страшное на «зоне» числиться «пидором» и «крысой». Били Вовку по «зверски». Несколько раз подбрасывали, и бросали на пол. Особенно старался нач. СВП лагеря еврей Личман. Щуплый, с тонкими ручонками, так и норовил ударить ногой по печени или почкам. Если «Стафей» имел бы возможность встретиться с ним где – то один на один, он одним ударом уложил бы этого дохляка. Но тот всегда ходил со свитой себе подобных уродов.
Кто – то видя такие издевательства, сбегал на вахту. Оттуда пришли два контролёра, и забрали Вовку в ШИЗО. Дали трое суток.
Камера в изоляторе представляла собой двух местную комнатку, два метра в длину, и полтора в ширину. Справа и слева на бетонном полу, находилось два возвышения так же из бетона, высотой сантиметров десять. Глубоко в нише над дверью, круглосуточно светила тусклая лампочка. На завтрак и ужин давали стакан чая,(если это пойло можно было так назвать) а в обед, кружку баланды, и кусок хлеба. На ночь,"менты" кидали замызганную, рваную «телагу» без рукавов. Но всё это не очень беспокоило узника, страшное слово «крысятник» звенело в его голове. Как жить дальше, он просто не представлял.
После выхода из изолятора, нормальное отношение к нему знакомых, вроде бы не изменилось, только иногда в разговоре проскакивало сожаление.
А тут пришла еще одна страшная весть. Мать родила мёртвого ребёнка, и через некоторое время повесилась на балконе, а сестрёнку забрали в детский дом.
Продолжение следует:
http://www.proza.ru/2016/06/02/675