«Состарившийся принц, – подумал я, – Те же белокурые волосы. Распахнутые голубые глаза. Застенчивая улыбка. Только лицо осунулось, да густо покрылось морщинками».
Мой однокурсник Эдик постоянно что-нибудь читал. Не расставался с книгами.
Чемпион института по шахматам. Отличник. Когда мы звали его на студенческую вечеринку, он отвечал: «Отстаньте, мне до вас. Я сюда не за этим приехал. А за знаньями». Не в пример мне, институт закончил с красным дипломом. В 1989 это было. Да-а…
И вот сталкиваюсь взглядом в автобусе с кондуктором. И понимаю – передо мной Эдик.
Говорил наш декан, ставя кому-нибудь очередной неуд: «Работает инженерная мысля».
Действительно, работает. Где она теперь только не работает, наша инженерная мысля. И техничками работают и барменами, и бизнесменами. Вот и кондукторами. Только не по специальности. Сам я в девяностые помаялся со своим инженерным дипломом, да и ушёл в бизнес. Ничего крупного, так, но выжил. И сейчас ещё выживаю. И меня выживают потихонечку: и администрация и конкуренты. А куда мне идти? В переходе на балалайке играть? Сын тоже инженер по специальности и диплом у него с отличием. На предприятии поручили ему работу. Ответственную. Важную. И зарплату положили соответствующую. Пять тысяч рублей. Потом до восьми подняли. Плюнул он на важность работы. Менеджером трудится в сотовой компании. Тысяч тридцать имеет. А ещё вот в банке клиентов обзванивают однокурсники его. Тоже больше, чем инженерам, платят. Так что работать нашей инженерной мысле да работать…
– Мне не ловко сначала было, стеснялся, – говорит Эдик, – потом привык, кондуктор – тоже работа.
От него пахнет алкоголем.
А за окнами весна. Благоухает сирень. С экранов телевизора усиленно говорят о модернизации и подъёме экономики.
Вот интересно, как эта самая экономика без инженерной мысли поднимается? Нас в школе учили, главное наше богатство – люди. Неправильно учили? Вот они наши нанотехнологии – Эдик, мой сын…
Моя остановка. Я выхожу.
– Пока, – киваю Эдику на прощанье, – Будем жить!