В скромном, без излишеств обставленном кабинете, за письменным столом восседал моложавый, представительный майор и хмурил брови. Табличка на дверях кабинета извещала, что это ни кто иной, как зам. начальника Отдела по борьбе с организованной преступностью МУРа, Грибов Валерий Васильевич. Видимых причин для расстройства у хозяина кабинета вроде бы и не было. За разгром, а точнее уничтожение верхушки преступного мира московского региона, наоборот, светило поощрение, скорее всего в виде правительственной награды.
Но это мелочи, личная цель в виде большого чемодана валюты, достигнута не была. Его информатор из присутствующих на сходке ошибиться или соврать не мог, так как сам был заинтересован в исходе милицейской операции. С ним было договорено, что милиция накроет сходняк и заберёт воровскую кассу, но там якобы окажется только 3 лимона зелени. Остальные пойдут мимо следствия и будут по братски поделены между информатором и майором.
Но за два дня до акции Грибов подумал – а зачем ему делиться с какой-то уголовной мордой, когда проще и эффективней отправить всю братву прямиком в преисподнюю, а все деньги забрать себе. Тем более, что уголовным авторитетам предъявить как бы было и нечего, кроме денег неизвестного происхождения. Но те наверняка сразу пойдут в отказ и будут строить из себя невинных целок, собравшихся попить пивка и посудачить о футболе. Мол, я не я и чемодана не моя.
А его информатор, по кличке Боёк, после взрыва отлежавшись недельку в больничке, сразу выехал в Литву, якобы по делам бизнеса. Но он наверняка понял, чей «подарок» в виде двух килограммов тротила лежал в камине. Поэтому Грибов не удивился, получив по почте «Black Spot»(чёрную метку) в виде пикового туза в конверте. На неё он не обратил особого внимания, приняв за жест отчаяния и злобы. Да и сам майор осознавал, что кинул подлянку, но уж слишком был велик куш.
Не смотря на тщательное дознание и допрос оставшихся в живых уголовников, никаких следов денег не обнаружилось, ни одного знака. Да даже не было направления дальнейшего расследования. Девять миллионов долларов, купюрами от сотни до двадцатки вместе с чемоданом испарились! Грибов даже рассчитал вес пропажи – не менее 50-ти килограммов. Чудеса!
В это же время, лежавший на больничной койке Боёк, в который раз прогонял в памяти эпизоды сходняка, взрыва и последующих событий. Чемодан стоял на окне, взрыв отбросил Серого к стене, он шмякнулся о какую то мебель разбив лицо и раздробив несколько рёбер. Очнулся через несколько мгновений, нестерпимо болела голова, в ушах колокольный звон, перед глазами витали красные круги. Когда круги рассеялись, увидел тот же оконный проём, но уже без чемодана, стекла и рамы. Инстинктивно подполз к окну, перевалился через подоконник и глянул в низ. На утоптанном снегу лежали остатки рамы и осколки стекла. Метрах в тридцати от дома начинался лесопарк, деревья которого укрыты толстыми шапками снега. Но … две ближайших пушистых ели сбросили снег, и под ними ещё клубились опускающиеся снежинки. Да и сугробы под этими елями заметно толще, значит …
Со стороны входа в помещение послышались торопливые шаги. Боёк сознательно ничком рухнул на пол, из разбитого носа обильно потекла кровь, образовав лужу под головой.
Судя по шагам, вошедших было двое. Они споро обежали помещение, выглянули из окна, выматерились и, произведя два выстрела из ПМ спешно удалились. От потери крови у Бойка опять помутилось сознание. Очнулся уже в больничке под капельницей.
Воспоминания прервала кольнувшая мысль – надо спешить, возможно чемодан ещё под елями! Через час Серый был уже на месте, пообещав таксисту тройной тариф за помощь.
Вильнюс, 23 мая 2016 года.
Продолжение: http://www.proza.ru/2016/06/01/1168