Один
Саймону стало казаться, что тут он пробыл, целую вечность.
Хотя для восприятия, действие растянуло на каких-то пару секунд, сидя в утробе трансмиграционной машины, прежде решившись хоть что-то произнести:
- Ну, как всё прошло? Всё же нормально?
Пустое, иное, чуждое. Наконец до него начало доходить – что-то не так.
Обильная тьма, заменившая собою ранее светлую, шумящую от многочисленных приборов и свиста от гермоворот стабилизирующей комнаты.
Без особых усилий Саймон немного приподнялся со своего места, поочерёдно оглядываясь то в левую, то в правую сторону.
- Кэтрин?! – громко крикнул он.
Затем, окончательно покинув кресло и вслепую пройдя пару метров.
Треск от стекла скафандра и шум удара, что издавала общая конструкция, говорило - он добрался до противоположной части комнаты.
- Это не смешно! – с какой-то долей гнева, выкрикнул он. – Ну же. Кэтрин! – включая встроенный налобный фонарь, он осветил пустую, местами поддавшуюся коррозии помещение.
Всё было, как и раньше, как и ровно секунду назад – это кабинки для хранения и переодевания в более глубоководные скафандры второй эры, вот та самая пристально прислонённая к стене машина по переноске своего сознания, что кабелями пронизывала всё помещение, врезаясь в стены и уходя в общую конструкцию комплекса.
Его нисколько не смутили явные изменения в конструкции вроде: местами погнувшихся и нависающих металлическими покрытиями, что составляли обшивку комплекса, пара мелких пробоин с сочившимися с них водой и уготовленными лужицами.
Осветив, он подбежал к терминалу с захватом для ОМНИ-инструмента, где ранее находилась сама Кэтрин.
- Должно же быть хоть что-то, хоть какой-то намёк. – сказала он, судорожно и беспорядочно нажимая на кнопки.
Не смотря на всевозможные манипуляции и действия с его стороны, техника по-прежнему молчала.
- Сука! Твою же мать! – заорал Саймон, ударив кулаком по аппаратуре и разбив стеклянное покрытие некоторых узлов.
В этом состоянии, он находился долго, склонившись и опиравшись руками о технику.
- Чёрт бы тебя побрал! – вновь выкрикнул, но уже отправившись к гермостворкам, что отделяли внешний океан от контакта с основным комплексом.
Казалось, что основатели Патос-2 были готовы абсолютно ко всему.
Аварийные шлюзы, технические переходы, система антизатопления и даже наоборот экстренного выхода, в случае непредвиденных обстоятельств.
Именно последнее, сейчас так сильно было необходимо Саймону.
В другой ситуации, чтобы достигнуть своей цели, он моментально бы воспользовался ручным ОМНИ-Инструментом или по крайней мере, попытавшись вручную запустить протоколы последовательности, с помощью управляющих компьютеров.
Всё что ему сейчас оставалось, так это дёрнуть ту красную ручку с выразительной надписью: «Осторожно», будучи прицепленной в отсеке гермостворки.
Даже не зная зачем, сугубо машинально, глубоко вдохнув, будто готовясь бороться с бурными потоками воды, затем, не без усилий перетаскивая рубильник из верхнего положения в нижнее.
Аварийная красная лампочка над гермостворками зажглась, издавая пищащий вой, как всё затихло.
Хлынувшие во внутрь волны, сбили Саймона с ног, прижав к одной из стенок, заполняя всё пространство прозрачно чистой водой.
Он может встать, продолжить идти, но куда?
Океан
Пятьсот пятьдесят пять шагов, ровно столько насчитал Саймон, всё дальше удаляясь в пучину океана.
«Без меры. Без начала. Без конца» - думал он про себя, продолжая свой путь по песчаному дну.
В детстве прочив много книг про океан, про все те тайны, что он таит в себе.
Спасение. Изменчивый, мощный, порой жестокий, суровый в реальности, океан – это барьер, который отделяет тебя.
- Восемьсот пятьдесят два – выговорил в слух Саймон, продолжая дальше ступать по океаническому дну.
Человек, никогда не видевший океана, возможно, думает, будто представляет его себе, но исходит лишь из того, что он знает – воображение, картинки, рассказы.
Не замечая для себя он уже ступал на каменистые и словно протоптанные дорожки, что вели куда-то вдоль карликовых подводных гор.
Представляя, ты рисуешь себе в голове много воды, больше чем в речке, пруду или, к примеру, больше, чем в озере.
Реальность же, однако, изменчива.
С одной стороны – запахи, звуки, восторг и радость при виде настоящего океана, ни с чем несравнимые эмоции.
С другой – холод, мрак и ужас. Чем глубже ты погружаешься в его тайны, тем больше он становится не приветливым, диким, пугающим.
- Сможет ли, какой ещё человек увидеть это? – остановившись и проговорив вслух, он поднял руку на уровне лица и смотря сквозь пальцы. – Хотя… человек.
Размышления остановились, завидев вдали слабый проблеск ярко-белого цвета.
Это был один из множества, тех указательных столбов, что так аккуратно, были расставлены по всей подводной территории Патос-2.
- Сигма. – читалось на нём, проводя по надписи пальцами и снимая ил.
После, пара сотен метров вперёд, в поисках остальных столбцов, что по задумке, должны вывести водолаза к входу в очередной комплекс.
Местность, не давала ему намёков, хотя бы на что-то.
Огромный лабиринт из камня и коралловых наростов, что преследовали по всем сторонам.
- Нет, так не пойдёт. – высказался Саймон, поняв что от исходной точки он отдалился порядка километра.
Вода была мутной из-за разворачивавшегося, где-то высоко над его головой шторма.
Он развернулся и собирался идти назад, попробовав выбрать иное направление для поиска, как услышал за своей спиной странный свист.
Там впереди, вновь что-то сверкало, иногда переливаясь красно-зелёными красками.
Давая волю любопытству и подбираясь всё ближе и ближе, пока, наконец, не осознав, что это не просто звук, издаваемый чем-то, а конкретно мелодия.
С очередным коралловым рифом, в камнях, своим длинным манипулятором копалась метровая вширь, неуклюжая с несколькими расположенными по бокам винтами, что обеспечивали плавучесть – машина.
После своего первого «так сказать» погружения, Саймон уже встречался с нечто подобным.
Было нелегко определить, является ли оно дружественным и обладающим, хотя бы минимальным для данного отношения интеллектом.
- Эй. – решив начать, Саймон обращался всё ещё к копошащейся в грунте машине. – Простите, вы не могли бы мне помочь?
Видимо, услышав его слова, машина перестала насвистывать, затем сделав оборот вокруг себя и наконец осторожно подплыв к Саймону, держась примерно в метре от него.
Большая красная диоптриевая линза, что словно в фотокамере, то выезжала, то въезжала во внутрь конструкции техники и оборачивалась вокруг своей оси, пристально изучила его.
- Знаешь, что мексиканцы говорят про океан? – со скрежетом произнесла машина, подплыв чуть-чуть поближе к Саймону.
- А-м…
- Говорят, что у него нет памяти. – машина подплыла ещё ближе, видимо в какой-то мере доверяя ему. – Ты из бригады Каберто, верно? Или… - машина провертела свой манипулятор и обплыла вокруг Саймона. – Как тебя зовут?
- Моё имя Саймон. Саймон Джарретт. Я…
- Саймон. Ты не похож на тех парней, что должны были меня сменить. Видишь ли, я здесь работаю… скажем немного больше, чем этого обязывает мой трудовой контракт. – машина отплыла обратно, вновь начиная копошиться в камнях. – Кстати какой сегодня день недели, не напомнишь?
- Трудно сказать, видите ли… - Саймон остановился, от того, что машина вновь подплыла к нему, вертя перед лицом куском анортозита.
- Так откуда ты? – вновь спросила машина, словно, моментально позабыв свои предыдущие слова.
- Я. Скажем, не отсюда.
- О! – громко произнесла машина, роняя со своего манипулятора камень. – Дай угадаю. – машина вновь начала насвистывать и одновременно с этим, высказывать свои гипотезы. – «Лямбда» - нет это слишком далеко. Возможно. «Тета» - не имеет смысла. Тогда…
- Я совсем не отсюда. – решительно добавил Саймон.
- Понятно. – внезапно остановилась в своих раздумьях машина. – ФИ. Верно? Ну конечно же ФИ. Как же я сразу не догадался.
- Ну, да. - неловко согласился Саймон.
- Рад знакомству. – машина подплыла поближе, затем подав свой манипулятор, судя по всему для рукопожатия. – Нестор Герерро. – с гордостью произнёс он. – Объездчик. Так, что ты тут делаешь Саймон?
- Мне нужно попасть на Сигма, вот я и решил спросить дорогу.
- Сигма. Сигма. Сигма. Сигма. – повторяла машина. – Я могу указать тебя направления, но вот сопроводить. – машина вернулась обратно в состояние бессмысленного копошения в земле. - Видишь ли, у меня есть работа и боюсь делать долгий перерыв, весьма негативно отразиться на жаловании. Тем не менее. – машина резко оставила свои дела, затем повернувшись в сторону одного из нескольких скальных проходов. – Видишь те синевато-чёрные кораллы, что наросли по бокам скал?
- Угу.
- Это самый надёжный ориентир, что я тебе в принципе могу дать. Держись левого края и не сворачивай никуда, примерно за час… я думаю, ты дойдёшь до Сигма. – сказав, машина вновь вернулась к своим обязанностям.
- Спасибо.
- И да. Скажи им, что бы прислали наконец смену. Пальцы ужасно болят.
Сигма.
Очередной комплекс, убежище, укрытие.
Часть старого мира, уже навсегда погребённого и скрытого мировым океаном, бережно оберегаемый и хранимый им.
Саймона встретили яркие краски, переливавшейся в водной мути, лучи прожекторов и маяков, словно приветствуя нового посетителя, они провожали его во внутрь, прямиков в это новое подводное царство.
Сигма не оправдывала ожиданий. Странное место, построенное, практически на отшибе, словно веся над глубокой пропастью и смотря туда же вниз.
Если издали, оно и казалось куда более масштабным, действительно играющего роль во всей жизни Патос-2, то правда была иной.
Теперь будучи тут, так близко, это строение скорее напоминало обычное офисное здание, конечно, если убрать с него все окна, облепить металлоконструкцией, а на крыше обустроить пару радиолокаторов, от чего-то бездумно вращающихся из одной стороны в другую.
Это были, наиболее выразительные черты, что описывали Сигма.
Саймон не знал, стоит ли ему опасаться того, что он может встретить внутри или же, попросту узреть очередное мёртвое, покинутое, заросшее сетями НИУ и полное отголосков местом.
Метрах в тридцати, чуть ниже, прямо под выпуклой подставкой считывающего устройства, облокотившись спиной о стену, находилось тело в разодранном водолазном костюме.
Лицо его оплыло и местами ввалилось во внутреннюю часть черепа.
Оторванная до бедра правая нога, второй крепко упёршись в песок и сжимая обеими руками целый ОМНИ-Инструмент.
Странная картина. Саймон и ранее натыкался на погибших, изменённых людей на Потос-2, но что стало гибелью этого?
Всё это можно было бы списать на типичное нападение со стороны НИУ, только, если бы место действия разворачивалось внутри, а не снаружи.
Привстав на колено, Саймон наклонился к телу, как заметил продолговатый след от песка.
В каких-то пятнадцати метрах, находился следующий.
Точнее будет сказать останки – раскуроченная верхняя часть тела, с выставленными вперёд руками, вцепившимися в океаническое дно.
Если по началу, всё это и могло казаться страшным, причудливым, пугающим, дурным сном, что никак не кончался, то теперь эта была действительность.
Его действительность, в которой, ему приходилось находится.
Он вновь осмотрел первого, уже конкретно сосредоточившись на руках.
В отличии от двух водолазов, устройство было вполне целое и работоспособное, о чём свидетельствовала периодически мигающая зелёная лампочка, под стеклом интерфейса.
- Прости, но мне это нужно. – произнёс Саймон, разгибая пальцы.
Он совсем забыл о своём эффекте, искусственном даре – видеть самое страшное.
Только дотронувшись, до пальцев мёртвого, зрение его на секунду потемнело, а в ушах послышался звон, что затем перерос в отчётливые голоса.
Ещё одна предсмертная запись, что записывается и имеется у всех жителей Патос-2.
Саймон застыл, внимательно вслушиваясь в последние минуты разговора.
« - К чёрту! Я возвращаюсь.
- Эй! Эй! Он был твоим другом. Он был нашим общим другом. Но ты сам всё видел. Ты видел, что случилось с Гербертом.
- И что ты мне предлагаешь? Бросить его? Бросить, как Салли и все остальные?
- Успокойся.
- Успокойся? Иди ты нахрен! Нахрен тебя! Нахрен Салли! Нахрен всех вас! Я возвращаюсь на Дигамма и тебе, лучше не стоять у меня на пути.
- Постой. Давай обсудим. Если ты снимешь карантин, ты же выпустишь его.
- Именно. »
Понять дальнейшее, для него не представлялось возможным. Обрывочные фразы, звуки борьбы, затем громкий хлопок.
От резкого звука, Саймон отпрыгнул назад, вырывая из мёртвых рук ОМНИ-Инструмент.
Встав, он ещё раз оглядел обоих. Составлять им компанию и попусту рассиживаться, такого в его планах не было.
Считывающее устройство активировалось, пошло распознавание команд.
Гермостворки медленно открылись, впуская его в узкий туннель, для отвода воды и дальнейшего выравнивания давления с внутренним зданием.
Сигма находилась именно в том состоянии, как он и полагал.
Пара тройка жилых комнат, с подвешенными к потолку койками, простейшая выдвижная мебель и стены, обклеенные странными постерами, удивительными видами далёких туманностей, звёзд, планет, желание увидеть в живую, словно маниакально граничило с жизнью здешних обитателей.
Огромный склад, с холодильными камерами, под избыток набитыми уже испортившейся подгнившей пищей, с повсеместно нагромождёнными, наставленными друг на друга тёмными гофроящиками.
Кухня – мелкая, безынтересная. Электрические плиты, мелкие пекарни для хлеба. Пропитанная, уже практически утопающая от крохотных ручьёв структурного-геля, постепенно стекавшего и захватывавшего, всё большую часть здешнего пространства.
Наконец именно то, что могло дать ему ответ – зал управления.
Громкое название – в ширину, чуть больше лестничной клетки, полную энергоблоков и сенсорных экранов.
Он пробыл здесь более часа, без перерыва капаясь в каталогах данных, читая и находя новые отметки в автоматических журналах событий.
Саймона не интересовала Сигма, не интересовала роль, история, факт того, что здесь произошло, он только хотел знать – почему.
Почему, так поступили именно с ним.
Ещё одни данные, служебные письма, отчёты, фиксации, как он остановился.
Переведя пальцами немного назад, он отобразил запись двухнедельной давности – «Ковчег Запущен».
Это было поражение. Крах идей, целей, надежды.
Цеппелин
Разочаровался – это выражение, как можно более характеризовала происходившее внутри него.
Куда податься; Что делать; Зачем; Есть ли смысл;
Саймон не мог дать ответ.
Бездумно, безыдейно, глупо, он просто продолжал и далее копаться в тех объёмах данных, что хранили в себе резервные банки.
Читая, перелистывая, стирая. По большей части сложные слова, что были сказаны давно умершими.
Вновь его внимание привлекло пара сообщений с темой «Путь».
С виду безобидные, не играющие роли рассуждения о том, что могло бы быть, и затем, перерастающее в нечто объединяющее, обнадёживающее.
Те, кто ушли, решили сделать последнюю попытку, последний бросок костей туда, откуда уже никто не возвращается.
Из писем Саймон узнал, они собирались на Дигамма.
Горстка отважных, решивших взглянуть в глаза своей смерти, улыбнуться ей, отдаться.
Он не выбирал себе путь, лишь делая так, как планировали они. Поступая точно по инструкции: вызвать Цеппелин – добраться до Дигамма – подняться на лифте – узреть.
Первая операция была завершена.
Саймон подключился к системе навигации, наведя антенны и устанавливая связь с транспортом. Маршрут отмечен, теперь пора и покинуть Сигма.
Встав, затем забрав ОМНИ-Инструмент, он услышал тонкий протяжный женский голос, словно именно сейчас решивший заговорить с ним.
- Простите, что следила за вами, всё это время. – пугливо зазвучал он. – Это звучит глупо и наверно неуместно, но всё же, что вы искали?
Голос исходил откуда-то сверху, пока Саймон не рассмотрел маленькую камеру, направленную точно на него.
Неприметная, с красной моргающей точкой, свидетельствующей о её работе.
- Я, искал и затем просто… Дигамма, похоже для меня не всё так потеряно. Может, я могу что-то для вас сделать? – Саймон остановился, наблюдая за камерой.
- Понятно. Знаете, вы как будто меня разбудили. Вы, тогда нашли, читали, извлекли наружу мои мысли. То, о чём я тогда думала, надеялась, мечтала.
- И каково же это? Каково быть в этом сне?
- Это… Это, как ничего нету. Представьте огромную белую пустыню. Она велика, бескрайня, необъятна, но она пуста и тебя в ней так же нету. Ты просто взираешь на неё, любуешься, отключаешься от всех эмоций. Ничто тебя не волнует. Поэтому я и прошу вернуть меня туда.
- Но как?
- Есть способ, чтобы это сделать точно. Посмотрите левее, видишь те дверцы с выступами для захвата?
Саймон повернулся, затем подошёл к нужному месту, после одобрительно кивая.
- Снимите их и затем разъедините кампилярные связи. Видите как просто.
Не поддавшись сразу, но с третьей попытки Саймон срывает крышку, освобождая путь к проводке зала.
- И что дальше? Что здесь что? – спросил Саймон, пытаясь разобраться в десятках разных, ни о чём ему не говорящих проводков.
- Ищите тонкие с синей разметкой. – уточнил голос. – Камплияры. Это конечно неточное и в каком-то роде неэтичное название, но, когда ты проводишь столько времени с электроникой, порой даже не замечая для себя, начинаешь сравнивать это с живым организмом и давая названия. Вы же понимаете, это как капилляры – маленькие кровоснабжающие узлы. Большой организм не может без них работать, я же… не могу существовать без них. – с грустью произнёс голос.
Саймон быстро нашёл необходимое, теперь собрав в кучу и сжав несколько тонких проводков, в своей руке.
- И что будет? Вы умрёте? Я имею в виду, как быстро это произойдёт?
- Смерть. Думаю, что использовать это слово уже не имеет смысла. Ведь вы и собственно я, уже в каком-то смысле умерли. Нет, это не будет больно, вы просто вернёте меня туда, где я давно должна быть. Сделайте это, как будете готовы.
Несколько минут он колебался.
Умертвить живое и не живое одновременно. С подобным ему уже приходилось сталкиваться и ранее и как тогда, теперь ему было также непросто.
- Надеюсь, это будет быстро. – выдернув провода, Саймон возвращал это место в то самое – тихое, безмятежное состояние.
Работа мониторов, шум куллеров, свет ламп. Всё стихло.
Теперь он покинул Сигма, направившись к погрузочной площадке, где его ожидал величественный Цеппелин, нависший гигантскими стропами и ждущий своего последнего пассажира.
Путь
Ступая легко, немного в припрыжку, ведь так было легче двигаться.
В своём роде, вода — это та же невесомость. В ней, ты можешь расслабиться, отдаться в её нежные руки и просто наслаждаться, медленным погружением в синеватую пелену.
Она не злая, не грубая, в ней нету того животного, осмысленного невежества, что поразила всех живых существ. Холодная ласка и объятия.
Ему оставалось пройти лишь пустяковый путь – каких-то триста метров.
И вот он уже рядом, так близко. Возможно километр под водой, может меньше, но он видел, видел это свечение вверху, видел небо.
Можно было протянуть руку, попробовать дотронуться к этому яркому свечению. Затем оно прошло и серый мрак вновь покрыл всё.
Ещё немного ближе к Дигамма – гигантские ворота щёлкнули, впуская его в последнюю ближайшую к поверхности обитель.
Буры, машины измельчения парод, строительные материалы. Нетронутое, оставленное, всё было именно там, где и в последний раз.
Он вошёл, затем активировав ОМНИ-Инструмент на одной из панелей и запустив сегментацию помещения: продувка, откачка воды, подвод электропитания.
Дигамма была слишком большой, через чур огромной в своём объёме. Саймон рисковал несколько потратить много времени на поиски необходимого, чем просто заблудиться в бесконечных коридорах.
Тут он вспомнил одну деталь, во всех сообщениях, те, кто хотели сбежать упоминали аббревиатуру «Путь».
Это могла бы быть безделушка, догадка или обычная игра слов, но Саймон отправился к первому встречному терминалу, что нормально функционировал с его ОМНИ-Инструментом.
Путь – он вбил это в строке данных, находя ещё больше подтверждений того, что были и те, кто пытались это сделать до него.
Камеры фиксировали разные группы людей: двое, трое, один.
Они совершали те же операции, пытались, но затем их постигала неудача.
Дигамма никого не выпускала наружу.
В итоге, последние, установили карантин, таким образом перекрыв множество проходов и главный путь к залу управления.
Саймону нужно было спустить лифт, он не собирался более ни на секунду оставаться в подводном мире, которой, настолько стал ему отвратителен.
Он вновь прислонил ОМНИ-Инструмент к считывающему устройству, снимая карантин и открывая все ранее запертые секции.
Зная куда идти, передвигаясь сугубо по запомненным фрагментам из многочисленных видео и напольных светильников, что уводили его в глубь Дигамма.
Многоуровневая, многоцелевая станция – Дигамма, была безгранична. Возможно, это было самое большое строение, с которым сталкивался Саймон на всём Патос-2.
Погрузчики, автоматические линии подачи, ремонтные и передающие цеха.
«Не менее сотни» - подумал Саймон.
Такие объёмы не создаются для пары тройки человек и уж тем более чтобы обслуживать подобное, нужны обильные человеческие ресурсы.
Станция молчит, лишь металлический шум от его быстрой поступи по полу. Вот он заворачивает в левый проход, затем ещё раз направо.
Разорванные системы вентиляции и первые несколько.
Чёрная кожа, сдувшиеся тела. Они умерли давно, возможно несколько месяцев назад или более.
Саймон находит странным то «как», это могло случиться.
Следы побоев, драка, междоусобица, словно они сами друг-друга перебили.
Он продолжает идти, но далее неверный путь – здесь отсек аквалангистов: шкафчики, скафандры, дыхательное оборудование.
Совсем не то, что ему нужно.
Вновь развилка. Саймон вспоминает – важная деталь, красные баллоны с газом, они точно все шли мимо них.
Теперь поворот на право, пара десятков метров и вновь.
На этот раз явно, немного яснее. Вмятина на черепе от тупого и размашистого удара и небольшой кровавый след, что обрывается в паре метров отсюда. Опять не то.
Саймон не успевает вернуться, как слышит в соседнем коридоре, это пара тройка метров от него, шаги.
Тяжёлые, как будто кто-то спотыкается и одновременно хромает.
Слух поражает тяжёлое дыхание, как у аллергика в самый разгар весеннего периода, но это не то. Саймон затаился, ровно смотря в изгиб коридора.
Синий пожелтевший от плесени комбинезон, волочащаяся, видимо сломанная одна нога.
В левой руке, он сжимает газовый ключ, правой ощупывая голову и напоминая плачь, страдая.
Но головы его нет. Только нижняя челюсть и пять зубов, что криво выпирают с неё.
Выше, находится запаянное, сдавленная под высоким давлением, металлическая часть.
И голова и нет. Пара ярких точек, отдалённо напоминающих глаза с исходящими по бокам трубками, что тесно между собой связаны.
«Машиноголовый» - вслух произнёс Саймон, начиная пятиться назад.
Уловив движение, тот последовал за ним, ускоряясь, похрустывая переломанной ногой и одновременно громко шипя, уже сильно сжимая газовый ключ в руке.
Последовало бегство. Оно целеустремленно, быстро, свирепо.
Несколько секунд и Саймону удаётся оторваться, случайный проход, ещё несколько поворотов и жилые секции.
Думать некогда, забегая в первую попавшуюся комнату, он встаёт за ширму, что только слегка прячет его, но в общей темноте и суматохе, у него нету выбора, нету иного пути.
Возможно для него, заблудиться и не означает смерть, но остаться по одну стену с подобным – стопроцентная гибель.
Не проходит и минуты, как Машиноголовый следует туда же, потеряв жертву, он утрачивает активность, сбавляя темп и прикладывая инструмент к одной из стен, таким образом ведя по ней и создавая противное повизгивание от трения металла о металл.
Можно ли бороться с подобным? Но чем и как?
Его оружие – хитрость, его помощник – быстрота реакции.
Немного выйдя из своего укрытия у Саймона появляется план, а именно заманить угрозу туда, откуда нету выхода.
Он уже многое видел на Патос-2 зная, что у каждой секции и у каждого помещения есть аварийный переключатель двери, для локализации любой возникающей угрозы.
Подобрав с пола стеклянную рамку, он вновь вернулся в своё укрытие, оттуда метко бросив её в угол комнаты, где он находился.
Шум привлёк внимание Машиноголового, от чего тот, практически сразу примчался в жилую комнату.
Шипя, он сделал несколько шагов вперёд, ступая, перетаптывая валяющиеся на полу бланки и прочую дребедень.
Наконец дойдя до самого края и останавливаясь в непонимании разглядывая разбитую вещицу.
Этого было достаточно, чтобы выскочить из комнаты и заблокировать её выход аварийными створками, что моментом крепко закрылись, опечатывая помещение.
Саймон помчался обратно, уже впопыхах отыскав терминал управления и включив работу опускающих лифт механизмов.
После, он покинул Дигамма, окончательно опечатав это место.
На сей раз уже ничто, и никто не мог проникнуть и не выйти оттуда.
Белая пустыня
Та самая пустыня, то, о чём он услышал.
Но разве, хотел ли он, отправлять «ту» ещё на Сигма именно сюда?
И теперь хочет ли он сам оставаться здесь?
Пыльные бури, сильный ветер, выжженная земля.
Саймон стоит с трудом, держась руками за поручни лифта и всё ещё посматривая на горизонт.
Он вновь видит то свечение, что и тогда на дне океана.
Яркое, наверное, тёплое, оно приближается, разрывая облака и двигаясь в его сторону.
Он делает шаг, помогает руками, ещё усилия, отходя на тридцать метров от лифта, ступая по бесплодной земле.
Ему кажется, что ветер не такой сильный и немного выпрямляясь, на доли секунды всматриваясь в небо.
«Небо» - подумал Саймон.
Небо – оно как перевёрнутый океан, готовый обрушиться на меня, умывая водою горы, леса, дома.
Свечение перед ним усиливалось, уже вырисовывая отчётливый силуэт.
Столб огня. Ему нету описания, у него нету расстояния, он просто есть и движется, как живой, как видя что-то разумное и желающее его поглотить.
Саймон не ждёт, его руки легки – ничто его не держит.
Его ноги идут – ничто его тормозит.
Тело его чувствует тепло, глаза жар, а сердце исступление.
Столб огня поглощает его, делая частью самого себя.